Фильму 44 года, а ничего с тех пор не изменилось. Только Ленинград стал Санкт-Петербургом.
Вышли мы как-то гулять. Я, бабушка и ребенок в коляске. Погуляли, собрались домой. Я говорю бабушке: "Вы, мол, идите во двор с коляской, я сейчас хлеб куплю и подойду к вам".
Купила, подхожу. У подъезда никого. Я зачем-то опять к магазину - нет моих. Но надо же опять к дому вернуться: вдруг пока я ходила, они подошли. Возвращаюсь - никого. Мне непонятно. Я стою на месте, где мы расстались. В одну сторону мне виден дом, в другую магазин. Их ни там, ни там нет.
В голову приходит мысль пойти к школе, где мы гуляли. Бегу туда. И снова никого не нахожу. Но надо же опять вернуться к дому: вдруг ВСЕ-ТАКИ они подошли. Бегу туда. По дороге встречаю соседа. Спрашиваю, не видел ли он бабушку с красненькой коляской. Не видел.
Испарились. Не иначе.
Добегаю до подъезда. ИХ НЕТ. У меня истерика и слезы. Я в отчаянии и не знаю, куда еще бежать. Среди бела дня вот так просто исчезает бабушка с коляской.
Инопланетяне. Я вскидываю голову вверх, повинуясь глупым мыслям. потому что уже не знаю, что думать. Телефона у нее нет, ключей от дома тоже. Она не дома, не на улице, не в магазине. ОНА НИГДЕ.
Бреду куда-то. Или брежу. Бреду и брежу.
И вдруг вижу их. У чужого дома, чужого подъезда. Ждут меня. Радостно улыбаются. У меня перекошено лицо и седых волос прибавилось. А они улыбаются.
- Ты где так долго была? - они мне. Точно инопланетяне. Мы в разных реальностях что ли были?
- Вы что тут делаете?
- Тебя ждем. Ты же сказала во двор идти.
И тут до меня доходит. Мы стоим в точно таком же дворе, как и наш. С такими же домами. деревьями, карманом для машин и детской площадкой. Все один в один, кроме... В этом дворе есть контейнеры с мусором. И, кстати, район наш Черемушки называется.
Типовой двор, типовые дома, типовая площадка. Только ирония судьбы своя. С тех пор я бабушку до своего двора довожу, потому что контейнеры с мусором для нее, оказывается тоже не ориентир.