Отрубилась я , напахавшись, часов в восемь вечера. И уже проваливаясь в сон, успеваю сообразить, что Леха-то сегодня в Москве, а кошка в дом не загнана и дверь не закрыта… ладно, думаю, папа с этим, небось, справится. И, надеюсь, он сообразит убрать жареную баранину с противня на столе – в холодильник. И… а, нет, не могу больше ни о чем думать, сплю…
И проваливаюсь в сон.
А потом вываливаюсь оттуда, так как мне в глаз тычется мокрый кошачий нос и бубенчик еще бряк-бряк делает. Всюду мрак, холод и бряк-бряк.
- Что тебе , Пуша, надо? – интересуюсь. – Почему не спишь ты в корзинке своей? Который час? Где телефон? Три пополуночи? Замечательно! И почему так холодно.. о нет…
Приходится вставать и идти к лестнице – точно, входная дверь нараспашку и ночные сентябрьские ветра смело гуляют по дому.
А Пуша идет за мной, распушив грозно хвост, и что-то нервничает, потому что вроде как слегка шипит.
Бросаю взгляд в сторону освещенной кухни и застываю. Ибо там на столе корчится антрацитовый бес с безумными врубелевскими глазами и держит во рту чью-то плоть.
И Пуша шипит уже просто как закипающий чайник – типа, я за себя не ручаюсь, я кидаюсь в атаку, но только после тебя!
Тут я совсем просыпаюсь и понимаю, что на столе сидит местный кот, наполовину бездомный, а наполовину как бы нашего председателя, у которого он периодически квартирует и столуется. И кот бы давно сбежал, но не может, так как баранина слишком тяжелая. А без нее он не согласен. И я его, в принципе, могу понять – знаю я, чем Олег всех своих котов и собак кормит – варит им тазами макароны с тушенкой по-флотски….
Писклявым спросонок голосом я выдавливаю из себя неожиданное «бе-е-едненький котик, не бойся!...», тут нервы у кота не выдерживают, он, сшибая чашки, табуретки и сапоги, несется к дверям и исчезает в черноте осенней ночи. Баранину он, надо отдать парню должное, пер почти до последнего сапога – а там не меньше килограмма оставалось.
Не то, чтобы мои санитарно-гигиенические стандарты держали баранину после котов и сапог за нечто некошерное. На мой взгляд, так поднять, обдать кипяточком - и кушай на здоровье, но все-таки я вышвырнула этот шмат вослед коту.
Вот мечется он там в тоске и страхе, а потом уловит чутким нюхом манящий призыв, пойдет на него и увидит, что в жизни есть место счастью.
Со мной такое не раз случалось, так пусть и у кота тоже будет.