Дашка прошлась по дому. В голове у нее было пусто, – ни мыслей, ни чувств. Не очень соображая, что она делает и зачем, она оделась и пошла к маме, на работу…
Она пришла, когда перед кабинетом матери было полно народу. Женщины и мужчины, молодые и старые, сидели и стояли. Кто-то подвинулся, кто-то усадил Дашку. Она сидела и смотрела на дверь. Люди входили, выходили... Наконец дверь в очередной раз распахнулась, и вышла мама. Она была чем-то озабочена и прошла, не заметив дочь. Когда она пошла назад, Даша встала, и мать увидела ее.
– Что ты тут делаешь? Случилось что? – спросила мать и быстро завела ее в кабинет.
И тут Дашка заплакала. Она плакала, всхлипывая и задыхаясь, а испуганная мать хлопотала вокруг нее… Наконец ей удалось немного успокоить девчонку и понять, что, собственно, произошло.. Ей тоже было жаль Верного, но в душе она облегченно вздохнула, так как боялась чего-нибудь более страшного.
Она долго говорила Дашке ласковые и совершенно не нужные слова, потому что они ничего не могли изменить. В какой-то момент Дашка поняла это с поразительной ясностью. Потом мать стала уговаривать ее выпить что-то из пахнувшего лекарством стакана, но Дашка вдруг вроде как сама успокоилась и встала.
– Я пойду, – сказала она, – мне в школу надо.
Мать поцеловала ее и вернулась к своей работе.
По дороге в школу Даша увидела Верного. Он лежал на обочине. Но это был уже вроде и не он, а что-то чужое и незнакомое. Глаза собаки были закрыты, морда полузасыпана снегом.. Дашка присела и погладила его, – но это было все равно что гладить дерево…
По дороге ее догнала одноклассница Ленка.
– Ты плакала, что ли? – спросила она. – Фу, как маленькая! Из-за собаки? Нашла из-за чего плакать!
– Ничего я не плакала! – сердито ответила Дашка и вдруг спросила, с интересом глядя на Ленку:
– А ты бы не стала плакать по своей собаке? Только по-честному?
Ленка посмотрела на нее, фыркнула и убежала.
В школе ребята уже знали, что Верный погиб, и сочувствовали Дашке. Верный им всегда нравился. Учителя ее не спрашивали. Она досидела до конца занятий и пошла домой, и по дороге встретила отца. Они вместе подошли в тому, что недавно было Верным. Отец посмотрел и сказал:
– Жаль! Хороший был пес! Землю не копнуть, она застыла, как камень. Возьми у деда санки и увези его на реку.
Вечером Дашка попросила у деда санки, не простые, детские, а большие, с полозьями из полых металлических трубок, поразительно легко скользящие, предмет зависти всей ребятни. Бабушка дала ей небольшой половик. Когда стемнело, она положила на него тело Верного и накрыла свободным концом половика. Ей никто не попал навстречу, и они с Верным на санках спустились в Согру, перебрались на речку и по ее льду направились к большой реке, на которой у них когда-то было столько приключений. Волков Дашка теперь не боялась, они уже несколько лет не появлялись в этих местах.
Луна взошла и осветила все окрест: лес на берегах, деревню и саму реку, ниже устья впадавшей в нее речки густо покрытую вставшими торчком во время ледохода льдинами. Морозы стояли крепкие, лед был прочный и толстый. Санки скользили легко, и Дашка с Верным ушли далеко, на самую середину реки. Там, под одной большой, торчащей под углом льдиной Дашка нашла место, в котором тело Верного хорошо поместилось. Она уложила его, завернув в половик, прихваченным топориком отбила несколько большущих кусков от соседних льдин, обложила ими Верного и засыпала все толстым слоем снега.
Когда она шла обратно, на нее снова нашло, и она долго плакала, намочив слезами все рукавицы. Когда она пришла домой, ее отец с отцом Надьки справляли поминки по Верному. Надькин отец, виновато улыбаясь, протянул ей кулек с конфетами, но она оттолкнула его и молча ушла.
– Сердится, ну ничего, ничего, я ей другого пса подарю, – сказал ее отец, и мужики снова наполнили стопки…