Имя Син Сан Ока почти неизвестно массовому зрителю, взрощенному в традициях голливудской киношколы. Его единственный западный фильм - «Три ниндзя: костяшками вверх» - комедия про боевые искусства для младшего школьного возраста, затерянная в телепрограмме «СТС» начала нулевых. Но неизвестность Син Сан Ока обманчива — за свою жизнь он поставил полсотни фильмов, стал классиком корейского кинематографа. Он ставил кино, писал книги, женился на актрисах и самое главное — даже один раз был похищен и увезен в КНДР, где его по личному указанию Ким Чен Ира заставляли снимать кино. Сложно представить более насыщенную жизнь для режиссера.
«Принц корейского кино»
Син Сан Ок — один из тех людей, которые создали корейский кинематограф, огранили его и превратили в то, чем он является сегодня. Без его национальных эпосов навряд ли появился бы «Олдбой» или «Русский кофе», обласканные критиками самобытные проекты. В середине шестидесятых он был настоящей звездой корейского кино.
Шестидесятые годы для корейского кино — классическое «золотое время». Закончилась гражданская война, две Кореи окончательно разорвались и теперь каждая следовала своим неповторимым курсом. На Севере — социализм и красная диктатура, на юге — и того хуже, царил политический бардак. На фоне затянувшегося кризиса бесконечно сменялись разные политические режимы, которые больше боролись за лояльность США, чем за народные массы. Так уже сложилось, что чем кошмарнее социальная нестабильность — тем ярче становится кино. В это время Син Сак Ок экранизирует корейскую классику — легенду о принце Ёнсане, «корейском Гамлете», который закрепляет за корейским кино неповторимый шарм исторических драм. По сей день лучше корейцев исторические национальные эпосы снимают разве что индусы.
В 1972-ом году Син Сан Ок попадает под репрессивный каток — в Южной Корее устанавливается новая власть во главе с Пан Чон Хи, бывшим генералом южнокорейской армии. Новая Южная Корея оказывается на пороге «Корейского экономического чуда», за которое будет вынуждена заплатить усилением цензуры. Студию Син Сан Ока закрывают, а сам он временно отправляется в Гонконг, чтобы там переждать смуту.
Ким Чен Ир — солнцеликий продюсер.
На севере Корейского полуострова Син Сан Ока тоже знали, хотя в кинотеатрах и не показывали — лично Ким Чен Ир, сын вождя Ким Ир Сена, запланировал переманить его на свою сторону.
В КНДР была велика потребность в сильном пропагандистском кино, которое расскажет зрителю об успехах и мощи нового социалистического государства. Но была проблема — в Северной Корее снимать кино не умели. Ким Чен Ир посылал своих артистов во все страны социалистического блока — преимущественно в СССР и ГДР, чтобы они должны были перенять опыт и научиться снимать правильное и полезное государству кино. Но повторить успех Эйзенштейна у них не выходило. К тому же на западе, куда путь северным корейцам был закрыт, уже вовсю работали новые киношколы, создающие очень сильные и смелые картины. Ким Чен Иру был нужен режиссер, который будет знаком с патриотическим материалом и в тоже время хорошо разбирается в новых веяниях кинематографа. Как только у Син Сан Ока появились проблемы с новой властью, его сразу взяли в оборот.
История вышла таинственная, как все было на самом деле — неясно до сих пор. Сначала в Гонконге пропала бывшая жена Син Сан Ока. Считается, что ее взяли в заложники, чтобы оказать давление на режиссера. Потом и сам Син Сан Ок пропал без вести. Его друзья говорили, что перед исчезновением он рассказывал им о приглашении в КНДР. Появились слухи, что режиссера похитили средь бела дня какие-то неизвестные — затолкали в машину, набросили на голову мешок и скрылись в неизвестном направлении.
Вскоре власти КНДР объявили, что Син Сан Ок, разумеется, приехал к ним добровольно и уже приступил к подъему национального кинематографа. Кто в этой странной ситуации говорит правду — решительно неясно, потому что и сам Син Сан Ок путается в показаниях. В своих мемуарах он рассказывал, что его не просто похитили, но и несколько лет содержали в специальной тюрьме, где зомбировали политической пропагандой. Хотя жена режиссера утверждает, что обращались с ними очень хорошо и ни в какую тюрьму не отправляли, а Ким Чен Ир оказался очень приятным парнем и пообещал им неограниченные ресурсы. Ничто так не подкупает режиссера, как абсолютная финансовая поддержка его проекта.
Не смотря на всю туманность истории, за Син Сан Оком закрепился легендарный образ похищенного режиссера, которого заставляли снимать кино против его воли. Его фильмы продюсировал лично Ким Чен Ир, в них использовались передовые для КНДР технологии, лучшие актеры и многотысячная массовка. Если Син Сан Ок и правда был у КНДР в плену, то ему обеспечили поистине шикарные условия, о которых его коллеги на воле могли бы только мечтать.
Пульгасари
В азиатской культуре есть своеобразный культурный феномен - «кайдзю», объединяющий фильмы, книги и комиксы, посвященные противоестественно огромным чудовищам. Главный кайдзю — это, разумеется, Годзилла — колоссальный ящер, уничтожающий целые города. Иногда он просто рушит дома, иногда борется с другими чудовищами, нанося при этом неописуемый урон всей окружающей его муниципальной структуре. Кайдзю заслуженно можно назвать прообразом современного блокбастера-катастрофы, в котором смакование разрушения оказывается важнее сюжета.
В этом плане «Пульгасари» Син Сан Ока трудно назвать «кайдзю» в прямом смысле этого слова — у него куда больше схожего с легендой о Пражском големе. Однако в сети этот фильм 1985-го года все-таки принято называть «коммунистической Годзиллой», хоть они схожи разве что наличием огромного монстра на постере.
В «Пульгасари» Син Сан Ок возвращается к корейским легендам, переосмысляя древний сказ о чудовище, пожирающем железо. В отличие от западных кайдзю, Пульгасари — это социальный фильм о народном восстании, где огромный дракон выступает не несущей концепцией, а всего лишь аллюзией на империализм.
Он рождается из риса и крови угнетенного рабочего класса — набирается силы, поедая железо, а потом становится главным лицом крестьянского восстания — не по своей, разумеется, воле, а следуя голоду. Многие критики отзываются о Пульгасари как о визуализации капиталистических идей. Как и капитализм, монстр пожирает полезные ресурсы, оставляя человека беспомощным. Но в один прекрасный момент, когда с бедняков уже нечего получить, он обращает свое внимание на богатых — и разумеется пожирает их с удвоенной силой. Народ воспользуется этим для восстания и построит честный мир, в котором богатство станет общим, а злодеи будут посрамлены.
«Пульгасари» - пример гениального заигрывания с публикой и «мягкой силы» кинематографа. Он не скрывает своего пропагандистского настроя, но предлагает зрителю много больше, чем пресную историю про революцию. Тут есть социализм, тут есть масштаб. Тут есть даже огромный монстр, который уничтожает все на своем пути — пожалуй, «Пульгасари» - лучший коммунистический блокбастер из когда-либо придуманных. Для Син Сан Ока он стал и главным фильмом в карьере, и дорогой на свободу.
В 1986-ом году Син Сан Ок выезжает из КНДР в Вену, якобы договариваться о международном прокате «Пульгасари». Однажды вечером он появляется на пороге посольства США и просит политического убежища. С этого момента его северокорейский «плен» подходит к концу.
У КНДР еще будут свои талантливые режиссеры, но успех «Пульгасари» будет уже ничем не покрыть. Он всем дал полезные жизненные уроки. Син Сан Ок бросил режиссуру и ушел писать книги и лекции по киноискусству. Зритель узнал, что злые монстры могут крушить города за великую идею. Северная Корея больше не будет отпускать режиссеров за рубеж. Себе дороже.
