Выйдя из кабины лифта, секретчик замер в шаге от родной двери. На лестничной площадке пахло домом. Позади остались пятичасовой перелет из Артема, двое суток на квартире сослуживца во Владивостоке в ожидании нужного рейса и натуральный побег через сопки из части, в которой прослужил почти семь сотен дней.
Надо было всего лишь сделать шаг, поднять руку и открыть дверь. А потом выдохнуть: "Я вернулся!"
Секрет вспомнил, как месяц назад проснулся посреди ночи. Постельное белье на шконке пропиталось потом так, что его можно было выжимать. И не мудрено. Сквозь открытые окна в кубрик вместо ночной прохлады сочилась влажная духота июльского Японского моря. Впрочем, Секрет проснулся тогда не из-за духоты. За два года службы в Приморье он уже привык к местному климату и без напряга переносил его "подарки". Влажные простыни его почти не раздражали. Бывало, ночами они даже несли желанную прохладу.
Разбудила же Секрета в тот раз одна мысль. Она посещала его с месяц, но все как-то Секрет не воспринимал ее всерьез. А мысль была простой до безобразия: в конце августа Секрету стопудово светил дембель. Форменный дембель именно в августе, наступающем через неделю, а не в мае следующего года.
Вот так.
Нужно было лишь дождаться из дома справку и затем сделать ручкой на прощание казарме.
Причем нужная справка уже неумолимо двигалась в сторону бухты Павловского, где располагался пирс атомохода Секрета. Максимум через десять дней справка будет доставлена по назначению. И к написанному в ней никто не сможет придраться. В момент появления заветной справки в расположении части Секрет сам отстучит на машинке все приказы необходимые для убытия на историческую родину. Останется лишь сходить в соседний подъезд и закончить с последними формальностями в штабе 26-ой дивизии атомных подводных лодок.
Снова заснуть Секрет той ночью не смог и ворочался до утра на своей шконке. Мешали с одной стороны осознание конца службы, если завтра не случится взаправдашняя война, а с другой - куча дел, которые почти невозможно разрулить за оставшееся время.
Самое большое беспокойство у Секрета вызывали не бумажные дела в Штабе, а его дембельские форма и альбом, которые находились, мягко выражаясь, в разобранном состоянии.
И с этим надо было что-то срочно делать. Не лететь же домой в уставной форме, будто и не ходил в морЯ на настоящей атомной подводной лодке!
Август - уставная белая беска. Фу, одним словом.
Но тут Секрету подфартило. Через пару суток после того сна экипаж сдал атомоход и вскоре свалил кто в отпуска на Материк, кто на остров Русский в санаторий. В береговом кубрике остались лишь те, кто, как Секрет, ждали заветную справку. Таких ждунов оказалась почти половина всех срочников экипажа. Штаб дивизии, пока не пришли справки, несколько раз пытался ждунов отправить в наряды. Но им удалось отбиться без потерь. Причем с формулировкой, что если мы сняты уже с довольствия, формально отдыхая с экипажем в санатории, и у нас нет доступа на камбуз Флотилии, то и наряды исполнять не можем. Тем более, нам есть чем заняться - нужно кровь из носа, но закончить с дембельской формой и альбомами.
Когда настал тот самый долгожданный день, вернее - вечер, Секрет принес из штаба документы. Получившие накануне справки дембеля уже нетерпеливо ждали его, переодевшись по гражданке. Машины с кадетами и сундуками давно ушли в Тихас, но никто не хотел оставаться до утра в казарме. Подхватив дипломаты с формой, отряд досрочно освобожденных сбежал по трапу на плац перед казармой и свернул за угол. Вскоре позади остались и курилка под окнами кубрика, и окна Штаба, да и бОльшая часть территории Флотилии. Партизанская тропа вилась по склонам сопок. После дождя в одном месте она раскисла и пара дембелей хорошо приземлилась на пятую точку. Грязные зады никого не расстроили. Да и некогда было это делать - впереди ждала трасса из Находки во Владивосток...
И вот Секрет у своей двери. На Секрете - синяя парадка и черная беска с лентой Тихоокеанского флота. Секрет переоделся в подъезде и сейчас чувствовал себя слегка неуютно в форме. Жесткий гюйс стоял так, что давил снизу на затылок. Ушитые брюки не жали только в икрах. На плечах Секрета топорщились крыльями залаченные погоны старшины первой статьи... Выправлять себе звание главстаршины Секрет не захотел, хотя и мог. Больно уж убого смотрелась одна жирная полоса на погонах. Типа перекаченной сопли старшего матроса... На груди у Секрета позвякивал иконостас. Настоящий "Первый класс", аж два "За дальний поход" и еще всякая самопальная лабуда в виде родной чОрной лодки и серебряных дельфинов. Ну и еще взаправдашняя медаль Ушакова. Самая ценная вещь в иконостасе. И самая невзрачная на фоне аксельбантов и самоварного золота...
Секрет вздохнул, проверил, как держится на затылке беска и сделал последний шаг.
Кстати, Яндекс-дзен рекомендует проявлять сознательность и ставить лайки, а потом – подписываться тем, кто этого до сих пор не сделал. И еще. Тех, кто хочет объяснить автору за флот, предлагаю сперва потренироваться с этим здесь >>>