У Кости (все имена изменены по просьбе героев) красивые выступающие скулы, лёгкий налёт щетины. Под мешковатой одеждой угадывается худощавое тело. Игорь сложён мягче, у него округлое лицо, плавные движения и пшеничного цвета волосы. Когда ребята познакомились, в их паспортах были женские имена, на снимках – другие лица, а окружающие звали их Наташа и Дина. Это было ещё до «перехода» – так называют смену пола трансгендерные люди.
Не выясняя причин
Трансгендерность — несовпадение гендерной идентичности человека с зарегистрированным при рождении полом, то есть ощущение, что твой биологический пол не совпадает с восприятием себя.
Ребята говорят о себе в мужском роде, даже вспоминая детство, когда они были девочками. Тогда никто из них не задумывался о несоответствии полу. Настоящие проблемы начались в переходном возрасте: когда стало формироваться тело, округлились бёдра, начала расти грудь, появились менструации – это приносило не радость, как многим сверстницам, а ненависть к себе и своему телу, непринятие себя и чувство глубокого одиночества от того, что понять не пытаются даже самые близкие люди.
Костя: Родителям хочется прожить взросление ребёнка вместе с ним – например, мама хочет подарить дочке первый лифчик, интересуется, какие ей нравятся мальчики. Я этого категорически не принимал: у нас были ссоры, она настаивала на том, чтобы я носил женское бельё, от этого я замыкался в себе всё больше и не знал, как с ней говорить.
В школе после физкультуры было невыносимо. Я чувствовал себя, как мальчик, которого зачем-то отправили в раздевалку с девочками. Отворачивался от них, мне было неловко смотреть, как они переодеваются.
Илья: Когда я решился и сказал маме, что ощущаю себя мальчиком, она ответила: «Если ты ещё хоть раз это скажешь, мы поедем к врачу, и тебя закроют в психушку».
Костя: Когда я рассказал своей маме о том, как и кем себя чувствую, она вообще не восприняла это всерьёз, сказала, что переживания пройдут.
Илья: Мне было страшно. Зная нашу медицину – там точно не будут разбираться и закроют в психушке без выяснения причин. Больше я с ней об этом не разговаривал.
Трансгендерность сама по себе не является болезнью или психическим расстройством, она не влияет на интеллект или способность общаться с людьми, но некоторые трансгендерные люди испытывают сильный стресс, связанный с дискриминацией и неприятием их окружающими (трансфобией). Часто эти переживания серьёзно сказываются на здоровье.
Костя: Я пытался социализироваться в угоду обществу и соответствовать приписанному гендеру – это привело к неврозу и депрессии: начались проблемы с алкоголем. Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы из этого выбраться. Выбравшись, понял: я не смогу жить в теле, которое кажется мне чужим.
«Два года мы просто тупили»
Илья и Костя познакомились в университете двенадцать лет назад. У Ильи были длинные и густые волосы, к этому времени он их остриг и стал носить мужскую одежду – это был первый шаг к «переходу».
Тогда ребята были в других отношениях, жили у девушек. На втором курсе Костя переселился в общежитие, в одну комнату с Ильёй.
Илья: Два года мы просто тупили — из-за учёбы и других отношений было сложно понять, что происходит. Помню, что мне очень понравились его глаза.
Костя: Я сразу отметил, что с Ильёй было легко и ничего не нужно из себя изображать. Он отлично держался в компании, мне нравилось даже смотреть, как он демонстративно ухаживает за девушками. Помню, как мы впервые поцеловались. С одной стороны у меня был шок, с другой — это было так хорошо и правильно. С тех пор прошло чуть больше десяти лет.
Так получилось, что мне преимущественно нравятся девушки, но я познакомился с ним, и его личность оказалась намного важнее. Вышла двойная стигматизация: сейчас мы выглядим, как парни, а у меня была внутренняя гомофобия, не хотелось быть геем. Когда мы начали встречаться, Илья был уже больше похож на мужчину, меня раздражало, что нас воспринимали, как гетеросексуальную пару, где я – девушка. Такого мне не хотелось вообще никогда.
Переход
Заместительная гормональная терапия – это приём гормонов, ориентированный на изменение вторичных половых признаков, самая важная часть адаптации тела
Пять лет назад у Ильи обнаружили рассеянный склероз. Юноша переживал это тяжело: он привык быть сильным, долго шёл к тому, чтобы не только внутренне, но и внешне быть мужественным. Из-за болезни он ослаб, стал плохо ходить. Ребята были на грани отчаяния, они приходили в Ресурсный центр, общались с психологами, которые в процессе бесед постепенно выводили их из этого состояния. Костя понял, что хочет быть сильным для своего партнёра, он уже давно думал о гормональной терапии, болезнь Ильи помогла ему окончательно решиться. Илья к тому времени её уже принимал и полностью выглядел, как мужчина.
Когда Илья и Костя решились на переход, они ничего не сказали родителям: на тот момент они уже несколько лет почти не общались. Сначала гормоны стал принимать Илья, затем – Костя.
Костя: Было страшно. Я понимал, что может быть аллергия на препарат – тогда часть перехода заказана. Рецепт на гормоны нужно получать по прописке – в моём маленьком городе специалисты косо смотрели и говорили прямо, что ничего не знают об анализах и проверках перед гормонотерапией для трансгендеров. В итоге рецепт я получил, но не получил квалифицированного сопровождения, никто не рассказывал о последствиях, которые могут сказаться на здоровье.
Тогда Костя вместе с Ильёй ходил в екатеринбургский Ресурсный центр, там с молодыми людьми общались психологи, поддерживали на всех этапах перехода. Сейчас в Ресурсном центре обучают специалистов-медиков для работы в специальных комиссиях, которые дают разрешение на проведение хирургической операции или получения гормонотерапии – таких специалистов в России очень мало. Без заключения комиссии переход начинать нельзя.
Комиссия должна дать справку, где написан диагноз – «транссексуализм». Из Международной классификации болезней его убрали только в прошлом году, назвав сексуальной особенностью – «гендерным несоответствием». Лечение – коррекция физического тела в соответствии с ментальным, то есть операция по смене пола. До недавнего времени нигде не было прописано, как должна выглядеть эта комиссия.
После «перехода» начинался процесс смены документов: это была длительная и унизительная процедура: людей отправляли в суд – доказывать смену пола, не давали нужные справки, заставляли ходить в инстанции по нескольку раз (и лет).
Год назад произошли изменения в законодательстве: утвердили врачебную комиссию, которую необходимо пройти для получения новых документов. Ресурсный центр помог Косте найти город, где есть такая комиссия, морально подготовиться к вопросам, получить новый паспорт и другие документы.
Костя: Сейчас у подростков есть возможность всё узнать из интернета, но тяжело получить квалифицированную помощь. Из-за закона о гей-пропаганде обычный психолог не будет работать с такими ребятами – все боятся. В Ресурсном центре эту помощь может найти каждый. Когда мы учились в университете, на наше поведение и внешность одногруппникам было плевать. Сейчас мы приходим в Ресурсный центр и постоянно слышим, что трансгендерных людей травят, в этом участвуют даже преподаватели, и молодые люди нуждаются в психологической поддержке – у нас ничего подобного не было.
Первый эффект
Костя: Первый эффект от препаратов – второй переходный возраст: происходят изменения, которых ты так давно ждал. Повышается потоотделение, увеличивается запах. Меняется восприятие температуры – меньше чувствуешь холод, метаболизм становится чуть быстрее, при этом больше хочется есть. Пропадают месячные – это такая радость: у многих ощущение полового несоответствия острее в период менструаций, потому что это сильное проявление женственности. Через несколько месяцев начинает ломаться голос.
Меня радовали абсолютно все изменения. В большом городе много зеркал, ты просто боишься смотреть по сторонам, когда понимаешь, что в отражении увидишь совсем не то, что хочется. После перехода я перестал бояться смотреть по сторонам.
Когда начинаешь принимать гормоны, происходит перераспределение жировой ткани – грудь уходит, до перехода у меня был третий размер. Многие останавливаются на социальном переходе и внешних изменениях, ограничиваясь гормональной терапией, и не делают операции.
Дальше
Ребята мечтают открыть свой зоомагазин, Илья хочет учиться на кошачьего психолога. Говорит, такие есть за границей. Вместе они собираются запустить своё производство игрушек для хвостатых. Сейчас у молодых людей дома живут два роскошных кота — Марсик и Жорик.
Отношения Кости с мамой стали налаживаться: они общаются по телефону. Женщина начала интересоваться, как дела у Ильи, а недавно приезжала в гости и Костя познакомил их. Ей всё ещё трудно принять новый облик своего ребёнка, но теперь они оба делают шаги к взаимопониманию. Илья и Костя продолжают ходить в Ресурсный центр. Оба кажутся уверенными в себе молодыми людьми. Которые точно знают, в какую сторону двигаться дальше.
Благодаря Ресурсному ЛГБТ-центру Костя и Илья поняли, что они не одиноки, получили помощь квалифицированных психологов, поддержку сотрудников и решились на гормональную терапию, которая изменила их жизнь. Но в России по-прежнему остаются люди, которым невыносимо быть в своём гендере. Они боятся или не знают, к кому обратиться, остаются с бедой один на один. Пожалуйста, подпишитесь на ежемесячное пожертвование в пользу Ресурсного ЛГБТ-центра, чтобы люди в нашей стране, независимо от гендерной идентичности и сексуальной ориентации, могли жить без страха.