«Цена не гуманная» было указано в комментарии. Стася рассмеялась и заказала ровно его. Платье бесчеловечной стоимости.
Наряд ей нужен был не просто так — намечались «гости». Они с мужем оказались в числе многочисленных позванных на юбилей. Давние знакомые — супружеская пара — справляли какое-то там -летие. Долгое -летие. Успели и устать друг от друга. И на сторону посмотреть. И даже присоседиться к рядом праздношатающимся. Не только разведёнкам и пожизненно холостым. Но и к женатым…
Сам, когда-то давно, ухаживал за Стасей. Не очевидно удачно, но несомненно безудержно. Будущей юбилярши в те времена и в проекте не было. Однако, слухами земля полнится. И став законной, женушка занесла Штази в «чёрный список» там же — не откладывая — в ЗАГСе. Нацепив вожделенное колечко на безымянный.
И с той поры смотрела на Анастасию пристально. И с подтекстом. Такой взгляд трудно не заметить. Он будто говорит — «ну, поди ж ты у меня… подскользнёшься… а я тут как тут… шанса-то не упущу!» И не упустила! Так и выпасая в «чёрном» самою Стаси, в «белый» список она занесла её мужа. Уж больно хорош! Ей показался. А давняя обида и ревность за то, чего и не видела и не слышала. А даже напротив — пребывала в местах далёких географически. Подталкивала к телодвижениям сомнительной морали, но удовольствия гарантированного. И оправдывала всё предпринимаемое.
Настасья про демарши и манёвры знала. И про причины знала, и про дальность прицела. «Биться на кулачках» не любила ни с кем, в принципе. Уж больно удар убойный! И просто ждала — когда недолюбленная выдохнется. Намечающийся сабантуй скорректировал врождённую безукоризненную вежливость до разумной. И она решила приструнить «боярыню».
Платье, на которое выбор пал, выглядело сногсшибательно. Случись идти на коронацию английской монархини, и то бы не застеснялась. А регулярное и прилежное заполнение гардеробной давали простор в составлении look. От — «просто праздник какой-то!» До — «самая обаятельная и привлекательная!»
Было решено занять почётную середину — дорого и со вкусом. И занося холёное тело в обновке, высоченных шпильках и кожаном тренче в такси, Стася не сомневалась: «Жилы из «козы» вытяну! Атанде, мадам!»
Густо бордовый костюм юбилярши намекал на высокие ожидания. От вечера. И от гостей. Стасин супруг был в тройке «должников». В аккурат после юбиляра и тамады. Вряд ли виновник повышенного секс-интереса сам об этом догадывался. Но какая разница. «С*чка не захочет — кобель не вскочит». Мудрый народ придумал. Вроде бы… А с*чка была совсем даже не против. И после первых полутора часов возлияний, поздравлений и обильной жрачки, на первый же «медляк» зазвала лидера «белого» списка.
Пока они колыхались бордовым и графитовым в центре зала, Настя прицелилась к незнакомому гостю. Моложав, подтянут, дорог. И мило улыбнувшись прямо в распахнутые удивлением глаза, потупилась — «право слово, я так непосредственна в своём любопытстве… простите меня…» Гость тут же оставил скучный разговор с главным «молодожёном» мероприятия и подсел к Штази. Она выцепила его не зря. Он был ей нужен, в качестве противовеса. И выбор не разочаровал её. Вблизи незнакомец оказался не только симпатичнее, но и умнее. Раскусил Настасьины хлопоты «на раз», посмеялся затее, двадцать лет уж как, замужней женщины. С азартом согласился подыграть. А чем ещё можно развлечься на таком-то сходняке.
Следующие два с половиной астрономических часа, парочка — серебристое в обтяг и благородно чёрное — моталась «по всем городам и весям». Веселились у стола, регулярно подливая друг другу и смачно закусывая. Шептались в курилках. Тискали унылого, не оправдавшего возложенных, «мужа юбилейного». Тусовались с гостями. Танцевали до упаду. И даже принимали некоторое участие в дурацких конкурсах. Тамада отрабатывал, переведённые на карточку Visa, деньги. И пока не был охаян округлыми бордовыми боками.
Все эти затейливые передвижения тесно отслеживались парой серо-голубых глаз. Стасин супруг не преминул заметить маневры её и изрядно отыграл «заднюю» в маневрах своих. Юбилярша уже несколько раз получила отказ средней тяжести. И единожды громкое — «устал… хочу посидеть!» Оттого, когда-то давно подсевшая на чужое «сладкое» фемина: не покурила — четыре раза; не потанцевала — шесть. В перечне удачных ударов образовалась брешь. Которую следовало тут же закрыть. Любым способом. И она пошла на амбразуру!
Выщучила из толпы пьяненько развязного ведущего. Подхватила под белы руки. И поволокла на серединку лобного места — качаться в шлягере всех времён. Из динамиков неслось заунывное «там где клён шумит…». А на глазах у всей честной публики дебелая, сочная дама определённого возраста. Нынче в — не по комплекции — тесном и коротком костюме. Полные комковатые колени бугрят подол и тревожат эстетические чувства. Обутая в модные, но неудачные туфли. Кои делают ножки-тумбочки ещё более монументальными. С причёской на свеже крашенных волосах. Слишком. Слишком вычурной. Оттого года ещё более накидывающей. Объяв полными руками тщедушное тело тамады, предавалась бабской печали. И оплакивала ушедшую, не так как было задумано состоявшуюся, молодость. Правда, все эти детали и первопричины видела только Анастасия. Все прочие наблюдали эротическую вакханалию. Двух «в слюни» пьяных людей…
Они уже ехали на такси домой. Когда он среди тягостного молчания спросил: «Ты знаешь с кем протусила весь вечер?»
«Нет», — ответила она, глядя в окно, — «а это важно?»
«Ну, может тебе интересно?.. Он большой и важный чин. С огромадным, высокодоходным бизнесом. И холост… Кажется, он на тебя запал», — проворчал супруг. Она не подхватила «темку»…
За окнами мелькали огоньки, баннеры, дорожные знаки. Поздний вечер опустошил дорогу и тротуары. И лишь на остановках общественного томились единичные, заплутавшие во времени и тьме. Всё прошло удачно — она чувствовала себя словно поправленной. Как будто то, что стояло в её отношениях с людьми косо и криво, вдруг выправилось и попало нужными зубцами в нужные же выемки. Окаянный прищур — в Штази уж и забытые веки, уязвлённой юбилярши — померк в своей важности и значимости. Стало безумно всё равно. Что она там думает, хочет, ваяет. Да и холодок, что временами пробивался в отношениях с мужем. Именно, стараниями «озабоченных обездоленных». Ушёл. И осталась звонкая первозданная чистота…
«Хороший был вечер», — проговорила тихо она, — «познавательный… И лёгкий… Тебе, кажется, тоже было хорошо?.. Ты выглядел немного напряжённым, правда… Большая популярность. У дам. Иногда, утомляет… Однако. Силы — дело наживное…»
Машина затормозила. Она вышла. И не дожидаясь спутника, проследовала к подъездным дверям.
«Тебе очень идёт это платье…» — хрипло, с усилием, почти крикнул он ей в спину.
Она улыбнулась: «Да. Я знаю… И цена у него... Негуманная!»