Одним из тех, с кого начинался челябинский рок 80-х, был Игорь Каюмов – вокалист, гитарист и сочинитель песен группы «Откровение». Игорь рос в умном городе Миассе и учился играть на гитаре, ежегодно посещая раскинувшийся неподалеку Ильменский фестиваль авторской песни. Воспитанный на лиричных композициях про горные вершины и седые туманы, Каюмов испытал натуральное потрясение, когда в 9-м классе ему попались записи групп «Воскресение» и «Машина времени».
– Тогда я впервые услышал рок и был шокирован этой музыкой, но в отрицательном смысле, – вспоминает Каюмов. – Что это за слова дикие: «Ты можешь ходить, как запущенный сад»?! Вот таким было для меня первое знакомство с рок-музыкой – я ее не сразу принял.
В 1982 году Игорь и его одноклассник Стас Шакиров поступают на филологический факультет Челябинского государственного университета, где знакомятся с Игорем Степановым и Сергеем Матковским. Четверо рок-мушкетеров решают удивить весь мир. И если в Москве есть «Воскресение», то в Челябинске будет «Откровение»! Играть договорились рок-н-ролл, конечно же, и петь при этом исключительно по-русски.
– Был смотр художественной самодеятельности первокурсников, – рассказывает Каюмов. – Мы решили выйти с двумя акустическими гитарами и бубном. Таким был наш первый состав. В те времена существовала комиссия, допускавшая или не допускавшая группы на выступление. Филологи нас благословили, и свежеиспеченному «Откровению» предстоял общеуниверситетский смотр. Уже по нашему виду организаторы заподозрили что-то неладное. Спросили: «Ребята, что вы играете?». Мы кусочек исполнили – те в ужас пришли! Сказали, что в зале ректор сидит и они нас не выпустят. Мы пробились как-то на сцену, силой, наверное... Сыграли. В зале был шок.
Факультетскому начальству было отчего прийти в ужас. Чего стоил только текст Степанова в песне «Красный закат»:
«Мне не нравится жить в системе. Но приходится, рад не рад.
И, живя не там и не с теми. Я надеюсь на красный закат!»
Петь такое в самый разгар андроповских заморозков! Когда в Москве были посажены в тюрьму Жанна и Романов, а в Ленинграде – «Трубный зов»... Остальные тексты не так шокировали политической подоплекой, но цепляли, дай дороги. Это был в чистом виде панк-рок – зрелище для Челябинска с его доселе правильной арт-роковой и фолковой музыкальной историей невиданное. Все привыкли к вылизанному поп-репертуару «Ариэля» или возвышенно-скучному арт-року «АРТа». Но тут в ЧелГУ появляются пацаны, которые дерзко рифмуют «осел» и «рок-н-ролл» и под примитивный рок-н-ролльный «ходильник» исполняют все это со сцены. Дико кувыркаясь при этом.
«Откровение» на всякий случай, чтобы порадовать филологическое начальство, на рок-аккорды переложило стихотворение Игоря Северянина «Ананасы в шампанском», но и поэзия Серебряного века со сцены звучала предельно иронично. В Челябинске вводят талоны на мясо и масло, огромные очереди выстраиваются за банальной сгущенкой, дефицитом считаются даже кукурузные палочки, а тут юнцы поют про «терпкий вкус ананасов». И все же главными хитами группы были вещи, написанные самими парнями сознательно приземленно, шершавым уличным языком, с панковским цинизмом...
«Ты хочешь быть красивой, всех звать к себе игриво,
Манить незримой силой, трясти курчавой гривой.
Но я-то знаю, что ты плохая! Мне мама это вчера сказала.
А папа тоже молчал, кивая, сестренка бякой тебя назвала-а-а-а!»
Затем следовал удар в бубен от Шакирова, прыжок, настоящий двойной тулуп, от Степанова и спонтанное додекафоническое звукоизвлечение от Каюмова. Песня вызвала шквал аплодисментов. В коридоре к рок-н-ролльным первокурсникам подбежала комсомолка-активистка и, выпучив глаза, закричала: «Что вы наделали? Вы нас подвели! Как вы посмели?!». Выступление доморощенных пункеров вызвало ярость у проректора и ректора. И тогда находившийся в зале преподаватель филфака Александр Лазарев заступился за филологов-первокурсников, сказав: «Это музыкальная пародия на гнилое буржуазное искусство». Отмазка неловкая, но авторитет Лазарева в ЧелГУ был огромен, и «Откровение» простили.
– Лихое начало было положено, – улыбается Стас Шакиров, – мы стали репетировать. Из аппаратуры приобрели советский комбик, болгарскую бас-гитару и что-то отдаленно напоминающее клавишный инструмент.
Тексты писали Степанов, Шакиров и Каюмов, который также отвечал за аранжировки и музыку. На первом курсе «Откровение» умудрилось выступить еще и на зимнем смотре самодеятельности. Снова всего три песни, но еще более хулиганские, сыгранные с максимальным юношеским задором, цинизмом и напором. К концу учебного года у группы уже была готова программа из десяти композиций, которые были исполнены на первом сольном концерте «Откровения» все в тех же стенах родного филфака. Было ощущение, что команда готова к выходу на городской уровень. Но Игоря Каюмова призывают на службу в армию, и первый состав его группы распадается.
– Мне рок-н-ролл очень помог утвердиться в армии, – говорит Каюмов. – Если ты умеешь играть на гитаре, тебя не гнобят и не бьют. Однажды к нам в роту пришел пьяный помощник коменданта, набравшись, он всегда строил солдат и давал им различные задания. Мне он приказал поднять за ножку стул и держать его на весу. Вдруг офицер вспомнил, что я музыкант, велел стул опустить, но взять в руки шестиструнку и спеть что-нибудь. Я сыграл «Коней» «Машины времени» и попал в жилу! Все, я стал первым другом этого капитана! «Какие стулья? Какие построения? Молодец! Мужик! Каждый день ты должен играть «Коней» и больше никому ничего не обязан».
Вернувшись из армии на филфак, Каюмов получает в свое распоряжение маленькую комнату в общежитии ЧелГУ, которая тут же становится репетиционной базой и местом дружеских пьянок и ночных сейшенов с участием «Откровения» и его друзей – групп «Давайте», «Тролль» и «Черные брызги». 1985 год на дворе, однако в Челябинске не пахнет никакой перестройкой. Поэтому концерты в общаге проходят подпольно, только для своих, но собирая студенческую молодежь со всего города. Интересно, что в кузнице инженерных кадров – ЧПИ – тогда утвердился правильный и красивый арт-рок, а на гуманитарных факультетах ЧелГУ более популярным стал лютый андеграунд, собиравший в «бархатное подполье» всех южноуральских фриков. Взъерошенная публика тащилась от атмосферы запретного действа и в полной темноте (для конспирации крохотную сцену освещали двумя фонарями) глотала взахлеб портвейн и новую волну челябинского рок-н-ролла. Ощущение, что ты лишний на советском празднике жизни, зато идешь не в ногу со всеми, – идеальная почва для духовного молодежного протеста, очень вовремя подхваченного «Откровением».
У меня был дом – стало тесно в нем.
Я ушел, и вот скоро будет год
Как без дома я.
Я – пария!!!
С каким удовольствием каждый из посетителей «подвальных вечеринок» в ЧелГУ подхватывал слова этой песни Игоря Степанова! И все это наложено на плотный громкий звук с бесперебойными ударами барабанов и искаженным звучанием главных гитарных партий. И Каюмов не пел, но выплевывал из себя всю злость потерянного поколения.
«Откровение» продолжало работать и над шоу-составляющей своей программы. Для выступлений Игорь Степанов надевал на себя монашескую рясу, массивный крест и в таком виде бродил по сцене. Еще больше зрителей шокировал Шакиров, когда в песне «Если бы я был дебилом» он выезжал из-за спин музыкантов на самодельной скрипящей инвалидной каталке. Риффы завывали, Каюмов орал как резанный:
«Если бы я был дебилом, Я бы нигде не учился.
Если бы я был дебилом, Я бы вступил в комсомол...»
Это было реально дикое зрелище, достойное Ramones и клуба CBGB! Про лирику группа, впрочем, не забывала, на бис всегда исполняя блюз «Красотка», сочиненный Шакировым под явным влиянием блюза-каприза Александра Ситковецкого («Автограф») «Не говори, что любишь». Но аранжировщик Каюмов сделал песню так, что за нее было бы не стыдно самому Роберту Джонсону. И с берегов Миасса благодарные слушатели уносились прямиком в дельту Миссисипи. И даже в блюз про любовь панки-филологи добавили едких рифм про «зеленые волосы» и «запах лука». Полный постмодернизм.
Андеграунд общежития ЧелГУ вышел на поверхность, когда горком ВЛКСМ организовал фестиваль «Рок в борьбе за мир», куда были допущены и музыкальные подпольщики из «Откровения» и «Давайте».
– Мы неплохо сыграли, потом вступили в рок-клуб и погнали по гастролям – Магнитогорск, Курган, Щучье, колхоз «Урняк», – рассказывает Каюмов. – Ездили по всей области, организовывали невероятными усилиями свои выступления, умудрялись билеты продавать и деньги прикарманивать. Деньги пропивали! В 1989 году я закончил университет и отбыл по распределению в Миасс. Три месяца я еще ездил к музыкантам в Челябинск на репетиции, но это было тяжело, и потому для меня «Откровение» закончилось.
Игорь Каюмов в следующее десятилетие вернется в мир большого рок-н-ролла в ином статусе – организовав на площадке все того же филфака ЧелГУ музыкальный клуб «Минотавр». На одну из наиболее любимых слушателями песен «Откровения» – «Воспоминания» – в 2012 году был снят достойный видеоклип, в котором главную роль сыграл известный челябинский шоумен и продюсер Анатолий «Баклажан» Зотов. Игорь Каюмов продолжает играть рок.
Жалкая серая жизнь современника будто боится огня твоего!
