Позднее утро было солнечным и по Соловецким меркам теплым. На море был штиль. Из бухты Благополучия пованивало водорослями, а от Шанхая человеческим общежитием. Где-то недалеко за жилыми домами поселка бормотал голос экскурсовода, рассказывавшего туристам о буднях Соловецкого кремля времен СЛОНа.
Машка с серьезным выражением лица, сидя на крыльце, гладила кошку Умку, млевшую на ее коленях. Я же в это время старательно распределял наши пожитки по багажникам и сумкам двух велосипедов. Кроме кошки Машка была занята тем, что внимательно следила за мной и, хотя по моим представлениям ее суточный лимит молчания давно закончился, она сдерживала себя. Как ее ни ломало и ни корежило, девчонка не прокомментировала даже то, что я несколько раз принимался перекладывать некоторые вещи со своего велика на ее, в итоге возвращая их в исходное положение.
Машка прервала свой обет молчания, лишь когда кошка Умка, заметив растрёпанный конец веревки на багажнике моего велосипеда, решила размяться и, спрыгнув на землю, принялась играть им. От вида того, как солидная кошка мгновенно превратилась в шаловливого котенка, девчонка хихикнула. И после этого ее понесло:
- Леднев, вчера вечером ты глаз не сводил с великов, когда мы загорали на берегу моря. Все боялся, что они без нас укатят. Зато на ночь ты их оставил у крыльца непривязанными. Чего так?
Я отвлекся от работы, подобрал с земли под ногами и бросил на крыльцо рядом с девчонкой хомут с замком, спрятанные в выцветший вещь-мешок, наверно, заставший еще СЛОНа. Железяки глухо стукнули о доски на крыльце.
- Занеси в дом и положи под лестницей, - сказал я.
Машка заглянула в мешок и нахмурилась от вида его содержимого. Затем она поднялась и пошаркала в подъезд.
- Внимательней, Маш, надо быть. Внимательней, - посоветовал я ей в спину.
После возвращения девчонка встала у меня за левым плечом и задумчиво произнесла:
- Я не видела, как ты вчера вешал на велики замок, когда мы приехали от Переговорного камня. В квартиру мы вместе поднимались... Разве что ты без меня ходил при свете фонаря копать червяков между грядок за домом... - От пришедшей в голову мысли Машка самодовольно хмыкнула. - Точно! И мешок ты взял в сарае за домом вместе с лопатой... Но все равно, - продолжила она размышлять, почесав затылок под платком, - за все сорок минут, что я сидела на крыльце и наблюдала за тобой, я не видела, чтобы ты клал в мешок какие-нибудь вещи. И тем более мимо меня прошло то, как ты отпирал замок. Такое ощущение, что ты, Леднев, нарочно мне отвел глаза от замков каким-то финтом.
- Ага, Маш, я такой, - я зловеще ухмыльнулся, опустившись на колени у заднего колеса велосипеда девчонки, чтобы проверить напоследок, как держатся багажные сумки. - Страшный и ужасный колдун. Быстрее зови настоятеля монастыря и приступим к изгнанию бесов, мешающих твоему зрению.
- И утром ты из дома не выходил, - Машка продолжила ломать голову над замком.
- Когда мы почти час назад спустились на крыльцо, ты, Маш, вместо того, чтобы помочь мне с вещами, принялась тетешкать Умку, - пришел я к ней на помощь. — Вот и не обратила внимание на то, чем я был сперва занят.
Машка изобразила печальную мордочку и тяжко вздохнула.
- Ты прав, мне на самом деле не хватает наблюдательности, - сказала девчонка и похлопала меня по плечу. - Но теперь у меня есть ты, Леднев.
Я посмотрел на нее снизу вверх и, вставая, с разворота обозначил правым кулаком удар в ее живот. Девчонка ойкнула и отскочила от меня почти на метр уже после того, как я отдернул руку назад.
- Не расслабляйся, Маш, - обронил я, отряхивая колени. - Мало ли что может случиться. Кирпич на голову упадет, например.
- Блин, Леднев, - выдохнула девчонка, посмотрев на свой живот. - Ну ты даешь. Я твою руку даже не увидела. Только поворот корпуса. А у меня реакция...
- Ты говорила, что занималась настольным теннисом. Чуть ли не чемпион районного масштаба, - прервал я девчонку и попробовал балансировку груза на ее велосипеде. Вроде все было распределено хорошо и ничего не болталось. - Давай, Маш, сделай круг по двору.
Я отогнал Умку от велосипеда и вручил его девчонке. Она ловко оседлала велик и, уверенно пощелкав скоростями, проехала мимо меня несколько раз.
- Почти ничем не отличается от того, что было вчера без груза, - высказалась Машка, вырулив ко мне. - Что дальше? Слезать?
- Сбросить балласт в культурно-историческом месте нет желания? - спросил я.
- Спасибо, чет пока не хочется. Тем более подниматься на второй этаж, - выдала Машка, покосившись на мой велосипед. - А ты все-таки не слишком ли много набрал вещей? Можно было лодку, например, не брать.
- Полагаешь, топить Му-Му посреди озера без лодки хорошая идея? - ухмыльнулся я.
- Сам ты, Леднев, Му-Му, - отозвалась Машка. - И шутки у тебя дурацкие. Я с самого начала говорила, что как-нибудь обойдусь без лодочных прогулок по Соловецким каналам. А ты уперся со своим крейсером. Возьму и все!
- На озере плохой подход к воде, - напомнил я. - С берега мы там ничего толком не поймаем.
- Я тебе предложила, - буркнула Машка. - Ты отказался. Как знаешь. Поехали, что ли. Показывай дорогу, ослик Иа.
- Езжай первой, - распорядился я, забираясь на свой велосипед.
- Я не знаю дорогу к твоему тайному озеру, где у окуней глаза с кулак, а сами они похожи на молочных поросят, - напомнила Машка мои вчерашние слова, когда я ей рисовал розовую картину наших ближайших дней на Соловках.
- Езжай, - повторил я. - От Шанхая до Никольских ворот кремля, думаю, дорогу ты знаешь. А потом я тебе скажу, где сворачивать...