Пока лифт поднимался на седьмой этаж, капитан Леликов успел прочитать большинство надписей на стенах кабины. Никаких новых откровений вселенского масштаба среди них не было.
Выйдя из лифта, Леликов сориентировался и подошел к двери в квартиру Минаевых. Обычная, обтянутая дерматином картонная дверь резко выделялась своей простотой и непритязательностью на фоне соседских бронещитов. Леликов нажал на кнопку звонка, но, кроме его звона, по ту сторону двери ничего не услышал.
Капитан минут пять вежливо потрезвонил и, устав тискать одну и ту же кнопку, для разнообразия потревожил сигнальные устройства соседей Минаева. К изумлению Леликова, после недолгого лязганья замков, шуршания засовов и перезвона цепочек все-таки одна из дверей приоткрылась, пусть и едва заметно. В щели между створкой двери и косяком обозначилась сухонькая мордочка старушенции лет семидесяти.
Капитан представился по имени-отчеству, умышленно не упомянув, что он из милиции, и попросил любопытную старуху сказать, где сейчас находятся Минаевы, если это, конечно, ей известно.
- Что вы хотите? - прикинулась глуховатой старуха, но еще дальше в щель просунула острый нос, стараясь осмотреть Леликова со всех сторон. Желая ублажить ее нездоровое любопытство, капитан стал боком к двери и, одновременно показывая свою осведомленность в делах Минаевых и то, что за его спиной никто не прячется, повторил вопрос:
- У ваших соседей никто не подходит к двери. Я думал, по крайней мере Ирма Минаева должна находиться дома с сыном. Вы случайно не в курсе, где они сейчас?
- Сам, наверное, если не в рейсе, - многозначительно сказала старуха, - то колдует над своей машиной в гараже.
- Он попал в аварию? - испуганно спросил капитан, делая вид, будто переживает за давнего друга-товарища.
- Нет. Что вы. Машина у него бегает что надо!
- А где Ирма? - напомнил капитан свой вопрос.
- Ее саму и сына ейного, молодой человек, я не видела, считай, недели две, не меньше. И в магазин она не ходит, и сына на улицу гулять не выводит. А вам, молодой человек, зачем они понадобились? - перешла в контратаку старуха... И дверь скорее всего она открыла, чтобы узнать ответ именно на этот свой вопросец...
- Приехал в Витебск по делам. Дай, думаю, загляну к старому знакомому...
- И все? - подозрительно прищурилась старуха.
- Все.
- А давно вы приехали в город? - старуха проигнорировала объяснения капитана. - Вообще, откуда вы?
- Положим, я приехал из Москвы, час назад, - не задумываясь, сказал капитан.
- Поезд из Москвы прибывает в семь часов утра, а сейчас - вечер! - так-таки старуха подловила капитана и, довольная его промашкой, заговорщицки подмигнула. – Даже московские автобусы останавливаются у нас под окнами до первых троллейбусов.
- А я на машине, - нашелся капитан. - Гляньте в окно, она во дворе, у подъезда.
- Так я тебе и поверила, милок... Я пойду смотреть, а ты в это время перекусишь цепочку и вломишься в квартиру... И откуда я знаю, что там стоит твоя машина? А, милок?
Бронещит мягко тронулся с места, и щель начала плавно сокращаться. Старуха лишь в последнее мгновение успела выдернуть нос. Замки и засовы по ту сторону щита стали закрываться.
Продолжать разговор через десятисантиметровый слой металла капитан не захотел и направился к шахте лифта. Кнопка вызова кабины горела, но в самой шахте было очень тихо... Кажется, кто-то застрял в лифте... Капитан выругался и запрыгал вниз по ступенькам.
7 декабря, пятница.
Температура -3 С.
Планы расследования, составленные накануне поздно вечером, были неожиданно подкорректированы утром, когда Олег Павлович, интересуясь чисто ради проформы, не произошло ли в последние дни каких-либо изменений в составе шоферов и охранников, намечавшихся для участия в злополучном рейсе, узнал, что шофером в машине с Андреевым обычно отправлялся старший сержант Николай Михайлович Костюкович, а в эту среду Костюкович приболел и не вышел на службу.
Капитан затребовал личное дело Костюковича.
28 лет... Живет с женой в ведомственном общежитии для малосемейных. Стоит в очереди на жилье... Приехал в Витебск из деревни в Городокском районе Витебской области... Жена родом из той же деревни, что и сам Костюкович... Работает на обувной фабрике "Белвест"... У четы Костюковичей две дочери... По службе Николай Костюкович характеризуется с положительной стороны.
Отправленный на разведку в общагу стажер Филатов установил, что старший сержант, впрочем, как и его семейство, по месту жительства отсутствуют еще с полудня среды. Из рассказов соседей Филатов выяснил, что Костюкович немного туговат с соображением, как и все деревенские, по мнению любого горожанина, но обладает отменной реакцией, отличный шофер...
- Одни панегирики, - пробормотал капитан, выслушав рапорт Филатова. - Лети, голубь, в поликлинику, выясни у врачей, чем столь скоропостижно захворал Костюкович и отчего так молниеносно восстановилось его якобы пошатнувшееся здоровье, и он оказался в состоянии ехать к себе в глухую деревню за тридевять земель...
Температура -5 С.
Приближалась обеденная пора, когда Филатов оторвал капитана от бумаг, устилавших его стол. Среди них находился и рапорт, составленный после осмотра инкассаторского броневика. К сожалению, эксперты не могли вразумительно ответить, находилось ли что-нибудь постороннее в двигателе машины или нет. Пятьдесят на пятьдесят... Кто-то предложил идею, очень фантастическую идею об электромагнитном импульсе, выводящем из строя радиосвязь и систему электронного зажигания...
Фантастика!.. Капитан искал более простое объяснение того, почему машины остановились на подъезде к Бешенковичам.
- Тебя надобно только за смертью посылать. Так что там у тебя? - спросил капитан у стажера.
- Кое-что я обнаружил, Олег Павлович, - самодовольно произнес Филатов.
- Вываливай.
Стажер с энтузиазмом начал:
- Я поднажал на врача, который открыл Костюковичу больничный лист...
- Пожалуйста, короче.
- Я коротко, товарищ капитан, - насупился Филатов. – Терапевт сразу раскололся...
- Ну у тебя и выражения: нажал, раскололся... Как в кино или в подворотне.
Филатов замялся после отповеди капитана, но продолжил:
- Товарищ капитан, я обещал врачу, что к нему не станут применять какие-либо административные взыскания.
- С чего это ты такой добрый?
- Я знаком... с этим врачом, - признался в страшном грехе Филатов.
- Или с врачихой? Интересно, чем ты ее прижимал, когда она кололась? - едва сохраняя суровое выражение лица, сказал капитан. - Надеюсь, такие безобразия не повторятся... в рабочее время... Ладно, рассказывай, что ты еще узнал.
- Врач призналась, что выписала больничный Костюковичу по его просьбе.
- За взятку в виде коробки шоколадных конфет?
- Безвозмездно, - твердо стоял на своем Филатов. – Костюкович наплел ей о больной мамаше в деревне, а со службы, мол, его не отпускают.
- Ах! Какие злодеи у нас в ментовке! - сочувственно покачал головой капитан. - Не пускают родного сына проведать хворую мать-старушку! И врач поверила его брехне?
- Учтите, товарищ капитан, врач сама призналась в своем проступке, и я обещал, что ее за это не накажут. Иначе она могла бы сказать, будто выписала больничный на законных основаниях. Она же не виновата, что пациент быстро пошел на поправку и через час выздоровел.
- Когда Костюковичу надлежит явиться в поликлинику для продления листа?
- В понедельник.
- А по всем врачебным канонам твоя врачиха, стажер, должна была бы пригласить его к себе в кабинет в пятницу. Он же в среду не умирал. Правильно?.. Значит, сговор между врачом и пациентом с целью незаконного присвоения денег по фиктивному больничному листу почти доказан. В результате такого преступного сговора Костюкович мог направиться в деревню. И чтобы проверить его местонахождение в данный момент, ты, стажер, дуй к нему в деревню. А результаты проверки доложишь мне по телефону.
- Разве мы не будем брать Костюковича?
- Брать? - удивился капитан. - С чего ты взял, что его надо брать? Да и за какие, скажи, преступления его брать? Или, может, твоя врач-коррупционер признается в получении взятки от Костюковича за оформление больничного из-за липовой болезни? Серьезнее нам пока нечего предъявить ему в качестве обвинения.
- Я думал, что отказ от участия в рейсе накануне нападения на броневик сам по себе является достаточным основанием для подозрения Костюковича в причастности к нападению и, следовательно, взятия под стражу.
- Филатов, у тебя есть деревенские?
- Нет, - категорично ответил стажер.
- Городской черт, - вздохнул капитан. На лице Филатова промелькнула тень. Леликов заметил и сказал: - Наш подозреваемый во всех смертных грехах Костюкович махнул в родную весь, чтобы помочь батькам в разделке кабанчиков… Про кабанов Костюковича сообщили с обувной фабрики, где работает жена Костюковича. Женщина честно объяснила, зачем ей нужна неделя, оставшаяся от отпуска. Поэтому можешь передать врачихе... или скорее всего медсестре при ней, что ты отправляешься на спецзадание и раньше понедельника не появишься в городе.
- Почему до понедельника?
- Просто на всякий случай. Ты ведь упоминал, что Костюковичу нужно явиться в город к врачу именно в понедельник, вот ты и подстрахуешь его... Проверь заодно, не появлялся ли в деревне кто-нибудь посторонний в последние дни. Я же попробую связаться с тамошним участковым, прикажу встретить тебя и сопровождать при обходе деревни. Машину, как только она доставит тебя на место, отошли в город... Дороги занесло всерьез и надолго. Возможно, тебе придется идти до нее пешком от шоссе... Инструкции ясны?
- Так точно, товарищ капитан. А на чем мне возвращаться в Витебск, если машина сегодня вечером вернется в город?
- О, горе ты мое, - вздохнул капитан. - Костюкович со своим семейством на чем-то должен же ехать в Витебск в понедельник или воскресенье. Правильно?
- Да, - согласился Филатов.
- Вот с ним и поедешь. Не на спине же он потащит свиные сало, печень, легкие, селезенки, хвосты и уши с ногами? Наверняка он с кем-нибудь договорился о машине, прихватит и тебя.
- А где ночевать?
- В колхозном правлении выделят тебе угол, - устало сказал капитан, засомневавшись, стоило ли брать стажера себе в команду. Вначале парень выглядел намного сообразительнее.
- Ясно, Олег Павлович. Разрешите идти?
- Если Костюковича в деревне не окажется, немедленно докладывай мне или дежурному по Управлению. Он мне передаст, - сказал Филатову Леликов и, обращаясь к самому себе, добавил: - Конечно, лучше было бы застать Костюковича в трезвом виде, доставить его ко мне в кабинет и хорошенько порасспросить об известных ему связях убитых... Неохота терять два-три дня... Вдруг Костюкович действительно знает что-нибудь стоящее о них?.. И послать туда потолковее некого...
- Простите, товарищ капитан, так мне ехать или нет? – спросил Филатов, но капитан, углубившись в размышления о тактических вопросах, не услышал его.
- И остаться на какое-то время без надежной связи, если мне самому туда махнуть, тоже нет особого желания... Но экспертиза созреет не раньше субботы или воскресенья, а ребята и без моего участия поработают над прошлым Минаева и убитых... Однако Костюкович мог преднамеренно не участвовать во вчерашнем рейсе... - Решение отправиться со стажером оформилось как бы само собой, когда капитан посмотрел на двухметровую гренадерскую фигуру стажера: - Я поеду с тобой.
- Куда? - в голосе Филатова проскользнула робкая надежда на то, что он останется в Витебске выполнять мелкие поручения Леликова.
- В деревню, в глушь, в Саратов, - мрачно продекламировал капитан. – Кроме тисканья медсестер по темным углам, ты вполне подходишь для выталкивания машины, застрявшей в сугробе. Можно обойтись и без шофера...
Как и следовало ожидать, дорога оказалась отвратительной. Только в черте города местами проглядывал серый асфальт, главным образом на центральных улицах, где снег хотя бы сдвинули к середине проезжей части.
- Теперь жди, когда потеплеет и все само растает, - заметил капитан, глядя, как бульдозер уминает сугробы на тротуарах.
За городом шоссе покрывал слой утрамбованного снега, превратившегося после утреннего морозца в корку льда. Однако "жигули" с Леликовым и Филатовым без особых проблем за полчаса докатили до указателя правого поворота к деревне Костюковича.
Леликов съехал с шоссе на грунтовую дорогу, вычищенную до черна колхозным трактором, и вскоре оказался на главной деревенской улице, образованной двумя десятками кирпичных коттеджей, которые бывший местный колхоз успел возвести в последние годы советской власти.
После непродолжительного разговора с местным участковым искомый больной Костюкович обнаружился в одном из коттеджей.