Большинство существующих ныне толкований термина «берсерк» сводятся к двум версиям – либо «голый» («без рубашки»), либо «медвежья шкура». Последнее всеми исследователями видится более предпочтительным, ибо является, фактически, прямым переводом сочетаний двух корней – «ber» и «serkr» – «медведь» и «шкура» соответственно. В случае с «рубашкой» такого чёткого и вразумительного соединения слов мы не видим, так как дословно получается «голый шёлк», что, понятное дело, требует дополнительных и не всегда убедительных объяснений.
Однако само появление «медведя» в слове «берсерк» не вполне обосновано. Принятая ныне интерпретация «ber» фактически противоречит изначальному описанию берсерков, в своё время данному Торбьерном Хорнклови: «Берсерки рычали//битва кипела//одетые в волчьи шкуры выли//и потрясали мечами».
Подавляющее большинство исследователей разделяет «рычащих берсерков» и тех, кто «одет в волчьи шкуры». Причина понятна – языковая установка диктует образные предпочтения: если они одеты в волчьи шкуры, то могут и должны быть «ульвсерками», «вольфсерками», медведи к ним отношения не имеют.
Но что, если термин не имеет связи с германскими языками? Ведь берсерки – «воины Одина», а он был асом. Что мы знаем об асах? Разное. Принимая во внимание упорные утверждения советских учёных – специалистов по Скандинавии – асы есть плод фантазии малограмотных жителей фьордов. Европейские исследователи тоже придерживаются приблизительно такой точки зрения, что ставит их в очень неприятное положение – наши-то образование своё начинали в рамках большевистского ликбеза, и это должно определять снисходительное отношение к ним.
А вот крупнейший учёный-гуманитарий североевропейского средневековья Снорри Стурлусон придерживался совершенно других взглядов. Он прямо говорил, что асы – реальный народ, некогда живший в востоку от Дона, затем мигрировавший в Скандинавию, а Один – король этого народа.
И вот что интересно – в карачаево-балкарской версии эпоса «Нарты» извечные враги рода человеческого одноглазые эмегены часто произносят знаменательную фразу: «Асом пахнет!». А летописцы Тамерлана довольно подробно расписывают разгром и уничтожение «тау асов», то есть «асов», но горных. И даже сегодня осетины называют балкарцев и карачаевцев «ассияг», «ассон», что означает тех же самых искомых асов. В Закавказье тоже употребляют вполне узнаваемое «ассони», в качестве альтернативы обычному «басиян».
Автор не собирается углубляться в этническую историю кавказских тюрков, но не констатировать очевидную вещь он не может: если какой-либо этноним принадлежит существующему народу – оно, это наименование, по определению, не является абсолютно фантазийным. Иначе – асы на этой планете жили. А раз они жили к востоку от Дона, то вполне могли разговаривать на каком-либо тюркском языке, корректнее – на каком-нибудь «асиятском».
И что же в таковых имеется? Не уходя слишком далеко в просторы континента – в балкарском есть «гепсоркъа». Сейчас это практически забытое слово означает «гимнаст», «скоморох», «канатный плясун». В этом качестве оно известно и соседним народам. Но изначальное его значение – особо обученный воин, первым штурмовавший стены башен и крепостей. Буквальный смысл «гепсоркъа» складывается из семантики двух корней, из которых второй – «соркъа» восходит к древнетюркскому «serkar», что означает «разбойник», «лихой человек», «драчун». «Геп» же (в вариантах – «гяп», «кяп», «кап») – личина, маска, оболочка. Именно так, ни в коем случае – не «одежда». «Гяпчи» и сегодня – человек, имитирующий кого-либо, без специальных оговорок – то или иное животное, причём имитация подразумевает ношение соответствующей маски и шкуры. То есть праформой слова «гепсоркъа» было «gepserkar», и означало оно особо ловкого и отважного воина, одетого в шкуру того или иного зверя и первым нападавшего на врага.
Наряду с этим, конкретно у балкарцев существовали культы только двух животных, которых можно было бы назвать «воинскими». Это кавказский леопард (барс) и волк. Зафиксированных в фольклоре или документах примеров особых контактов с барсом не имеется. Зато волк – это тот зверь, который, по представлениям горцев, поедает бесенят, а при случае – не прочь закусить и взрослым чёртом. Волк – легендарный прародитель рода Ашина, и ещё целой кучи тюркских героев. Молоком волчицы питался и Ёрюзмек – главный герой карачаево-балкарской версии нартского эпоса, накидку из шкур этих животных он – единственный – носит, имея такое право и не снимая. В волка, в случае опасности, превращаются половецкие ханы, и волчья личина – «пёрик»-«бёрик» – носилась самыми отважными героями тюркских сказаний в качестве шапки.
Резюме. В картинке, дошедшей до нас в драпе Торбьерна Хорнклови, берсерки не только рычали, но ещё и выли, и потрясали мечами. Это они, одетые в волчьи шкуры, назывались «бёрюсеркер», что так и переводится – «волчий драчун, волчий разбойник», и они же, в мирное время безобразничали, возмущая спокойствие мирных викингских деревень, что и зафиксировано в большинстве саг. Во всяком случае, в таких текстах как «Сага о Греттире», «Сага о Ньяле», «Сага о Гисли» берсерки – полностью маргинальные типы, хулиганы и бандиты, от которых пытаются избавиться любыми способами. Интерпретаторы просто не знали, что «бёрю» – это волк, а не медведь.
Да! Пикантная подробность относительно мускарина. Использовали берсерки мухоморы для приведения себя в боевое состояние священной ярости или не использовали – на сегодняшний день не выяснено. Но на балкарском языке мухомор – «батыран». Приблизительный перевод в границах русских грамматических и морфологических схем – «то, что делает отважным – батыром».