Автор: Рамзан Саматов @ramzansamatov
Побывавшая с оказией в районном центре пожилая женщина сошла на перекрёстке с казанского автобуса и продолжила путь. Часто приходится преодолевать этот пятикилометровый отрезок до деревни пешочком. Когда это происходит годами, то вроде бы становится привычным. Только тяжеловато тащить на плечах перевязанные бечёвкой сумки, набитые железным скарбом и всякой другой всячиной. Жизнь есть жизнь — приходится тащить это из района потому, что деревенская лавка не столь богата на товары.
Сария — так звали женщину — прошла ещё немного на заплетающихся от тяжести ногах и, отойдя немного в сторонку, села на траву, разместив рядом сумки. Увесистые оказались, да и железки давят в спину. Летнее солнце, беспрепятственно светя из-за отсутствия облаков на небе, раскаляет воздух. Дышать тяжело...
Женщина обернулась назад с надеждой увидеть попутную машину. Но как говорится: «Бедняку и ветер навстречу» — не увидела никакой попутки. Женщина немного отдохнула, закинула на плечо тяжёлые сумки и продолжила путь.
Через некоторое время Сария, услышав шум машины, обернулась. Только постеснялась проголосовать, увидев приближающийся дорогой автомобиль, сияющий всеми красками на солнце. Ей подумалось, что хозяин крутого автомобиля вряд ли остановится, даже если она будет махать обеими руками. В деревне таких джипов нет. Только по телевизору показывают подобные машины.
Женщина сделала несколько шагов в сторону, чтобы несущаяся на скорости машина не сбила ненароком... Удивлению Сарии не было предела, когда джип резко остановился рядом с ней. Боковое стекло медленно опустилось, и оттуда глянуло молодое улыбающееся лицо в солнцезащитных очках.
— Тётушка Сария, здравствуйте! Садитесь, пожалуйста! — сказал молодой человек и открыл дверцу.
Резво выскочил из машины, снял с её плеч тяжёлые сумки и положил в багажник. Затем помог женщине разместиться в мягком кресле и аккуратно тронул машину с места. До сих пор силящаяся вспомнить, чей это мог быть такой вежливый сын, Сария задала мучающий её вопрос:
— Сынок, никак не могу тебя узнать. Чей ты будешь?
Черноволосый, ладный, одетый в удобную летнюю одежду молодой человек, не отрывая взгляда от дороги, снял очки и улыбнулся снова:
— А так узнаете, тётушка Сария?
От удивления Сария, несмотря на свою природную сдержанность, чуть не вскрикнула и всплеснула руками:
— Рафил, сынок, неужели это ты?! Не может быть!
Молодому человеку тот факт, что он смог вызвать у попутчицы такие эмоции, показался забавным — он коротко хохотнул. Но через мгновение взгляд снова стал серьёзным. Сарии даже показалось, что в его карих глазах появилась предательская влага.
— Скоро годовщина смерти мамы, — сказал он, надевая очки. — Надо почтить память. Могилку привести в порядок. Садака* раздать.
Сария, вспомнив мать Рафила, горестно вздохнула и промолчала. Даже о такой женщине, как Гафия — при жизни вечно пьяной и на этой почве надоевшей всему деревенскому люду, понятия не имевшей, где дети и есть ли они вообще у неё — оказывается, есть кому вспомнить.... Вот ведь жизнь... Не скажи, что быстро поймёшь её...
Удивило Сарию не наличие крутой машины или дорогой одежды у вечно голодного дикого мальчика, а изменения, произошедшие в его личности. Этот удивительно добрый, предупредительный, вежливый молодой человек был раньше совершенно другим.
Рафил посчитал нужным прервать затянувшееся молчание:
— Тётушка Сария, а что это у вас в сумках? Кирпичи, что ли, затолкали — такие тяжёлые!
— Да гвозди это, сынок. Дверные ручки, петли, то да сё, — ответила Сария, улыбаясь шутке и перемене темы раздумий. — В прошлом году баню поставила, а нынче надо завершить работы.
Рафил кивнул, подтверждая, что понял. Вот так — в разговорах — быстро доехали до дома Сарии. Женщина многословно поблагодарила молодого человека и пригласила на чай. В очередной раз кивнув, Рафил направил свою машину в сторону родного дома, где не был почти десять лет.
Сария попила чай с дороги, достала из холодильника мясо и поставила вариться суп. Никто не ждёт в родном доме Рафила — надо будет, как сварится суп, покормить его... Сейчас вот тесто раскатаем для лапши.
Шустрые пальцы Сарии порхают над разделочной доской — режут лапшу, а мысли улетели далеко...
***
Да... Очень хорошо Сария помнит маму Рафила. Гафия была шустра и на язык, и на работу. Передовая доярка. Весёлая, счастливая... Муж — отличный механизатор. Растёт у них единственный сын — Рафил. Каждый день Гафия ходила на работу и обратно, напевая песни от счастья. Счастье её буквально переполняло. От этого и работа горела в её руках, и на язык остра... Только кто ж мог знать, что за счастьем по пятам ходит беда?!
Любимый муж, жизненная опора и источник её счастья, погибает в аварии. Колёсный трактор под его управлением во время дождливой распутицы, проезжая мимо склона, переходящего в берег речки, перевернулся и упал кабиной вниз с берега. Свидетели происшествия — мальчик и девочка — побежали в деревню звать на помощь, но было уже поздно...
Гафия с горя начала пить. Сначала понемногу, затем всё больше и больше. Родственники, односельчане не раз пытались остановить её. Увещевали, ругали. Никого не слушала — продолжала пить. Сын Рафил жил впроголодь. Правда, подкармливали соседи из жалости. С работы Гафию выгнали, устав от её постоянного пьяного состояния. Чтобы очередной раз забыться в пьяном угаре, женщина начала продавать вещи из дома. У соседей стали пропадать вещи, куры-утки. Люди, естественно, подозревали её...
Как-то вечером Сария не дождалась с пастбища одну овцу — старшую среди её овечек-баранов. Всегда забегала первая во двор. А тут вся живность вернулась, а овцы нет.
Сария закрыла ворота, запустив живность во двор, взяла кусочек хлеба и пошла искать упрямую овечку. Куда она запропастилась? Долго ходила Сария, пока ноги не привели к ближайшему лесочку. Оттуда в нос женщины ударил запах дыма и горелого мяса. За кустами увидела, что у костра на корточках сидит подросток, а рядом лежит овечья шкура.
Услышав шум из-за кустов, подросток с куском мяса в руке обернулся, от неожиданности уронил его под ноги и, прыгнув в ближайшие кусты, исчез из виду. Это был Рафил. А Сарии от злости и бессилия что-либо предпринять оставалось только крикнуть:
— Чтоб ты подавился ворованным!
От жалости к бедной овечке и к самой себе женщина поплакала, взяла шкуру и потащилась обратно в деревню, утирая слёзы обиды. Каждый норовит обидеть одинокую женщину.
Сарии из-за больной матери так и не удалось вовремя выйти замуж. Приходится одной тащить телегу жизни. Нелегко ей приходится. Даже какой-то подросток на её добро зарится, бессовестный!
Сария по дороге зашла в дом Гафии. Только та не была в состоянии что-либо понять, услышать.
«Тогда, — решила Сария. — Пойду завтра в милицию. Кто-то же должен защитить одинокую женщину от таких преступников, как Рафил».
Наутро, сколько бы доводов себе ни приводила, не смогла направить стопы в сторону милиции. Сария понимала, что подросток позарился на чужое не от хорошей жизни, а от голода. Не смогла она из-за одной овечки посадить четырнадцатилетнего подростка в тюрьму. Сердце плакало, а совесть не позволяла.
Нет, в это время она не думала о том, что творит добро. Просто пожалела мальчика. И вот, оказывается, те семена святости, которые она невольно посеяла, дают всходы и расцветают прекрасными цветами.
Через некоторое время Гафия, выпив некачественного алкоголя, отравилась и умерла. Рафила определили в детский дом, но он оттуда сбежал и приехал обратно в деревню. Окончил в школе восемь классов и уехал на севера. Слышали, что он где-то там работает, но особо его судьбой не интересовались. С тех прошло почти десять лет.
***
Пальцы Сарии порхают над разделочной доской, а мысли опять возвращаются к Рафилу. Слишком рано он остался без отца-матери. Несмотря на это, мальчик не встал на кривую дорожку. Преодолев все жизненные передряги, без родительской поддержки и чьей-либо помощи встал на ноги, окреп. Настоящий мужчина. Чего только стоит его приезд в родную деревню с целью помянуть непутёвую мать. Жаль, что не дожили родители до этих дней — не смогли познать счастья сыновьей заботы.
Услышав блеяние во дворе, Сария очнулась от глубоких воспоминаний. Чей баран во двор забежал? Ворота ведь она точно закрывала за собой. У неё нынче, кроме коровы, никакой живности нет... С такими мыслями Сария вышла на крылечко.
Мимо неё в сторону сарая прошёл Рафил, таща за рога крупного барана. С трудом затолкав упирающееся животное в сарай, он закрыл двери и обернулся к безмерно удивлённой Сарии:
— Тётушка Сария, помните, однажды я украл и зарезал твою овцу? Ради Всевышнего, ты уж прости меня, дурака! А этого барана я не украл. Прошу тебя, прими его вместо той овцы!
Из глаз Сарии, онемевшей от этого события, брызнули слёзы радости. Рафил подошёл к крыльцу и уважительно приобнял женщину, вытирающую слёзы краешком платка:
— Эх, тётушка Сария! Если бы ты в то время меня засудила, что бы со мной стало, не знаю... Наверное, пропал бы... А ты меня пожалела... Спасибо тебе, тётушка Сария!
Сария уже не стала скрывать своих слёз — это были серебряные капли радости...
Приехавший всего лишь на десять дней Рафил не занял пустующий родительский дом, а стал дорогим гостем Сарии. С её же помощью собрал всех деревенских стариков-старушек и устроил поминки, раздал садака. А когда привёл в порядок могилы отца-матери, принялся за подворье Сарии — заказав новые доски и наняв помощников, завершил строительство и отделку бани, обновил крышу сарая.
Когда закончился отпуск, Рафил, клятвенно обещав, что снова приедет в следующем году со своей семьей, тронулся в дальнюю дорогу. И долго ещё было видно в зеркало заднего вида, как машет, прощаясь, белым платочком ставшая родной тётушка Сария…
Садака — добровольная милостыня, которую мусульманин выплачивает нуждающимся по собственному усмотрению и желанию.
Редактор: @amidabudda