«Человек на Земле рождается со странным чувством новизны, и уверенности в своей личной оригинальности. Однако ж ловить ему во вселенском игровом автомате нечего. Всё в этом мире уже случилось. Ставки сделаны и джек-поты распределены. Единственное достойное занятие для землянина — идти по жизни смеясь и сохранять пристойность даже в самых неприличных ситуациях», — размышлял бывший помощник Президента РФ с простым евразийским именем Саша. «Земля — место отдыха. Вот в чём глобальное послание мировой операционной системы. И если бы протестанты не подняли планету на дыбы своими дьявольскими изобретениями, такими как „бизнес“ и „конвейер“, катались бы мы сейчас на единорогах и пили амброзию, а не просыпались бы каждый день с немыми вопросами, ответы на которые ни в „Википедии“, ни в архивах Федеральной Службы Безопасности не найти», — так думал он.
Но скептически-философский взгляд на вещи не мешал ему активно внедряться в повседневность. Сегодня он собирался сделать важный шаг — вернуться в большую политику. Прежде чем решиться на это предприятие, по старому обычаю нужно было определить удачный ли сегодня день. Ведь все в Евразии знают, что иной раз лучше вообще не выходить из дома. И открыл он окно, и увидел в небе белого лебедя. И вдруг вылетел из-за облаков и бросился на лебедя черный коршун. Завязалась битва. Перья полетели во все стороны. И получил коршун от лебедя по лицу. И понял Саша, что день сегодня удачный.
И достал он мобильный и набрал номер старой фээсбэшницы Бабы Зины. Пятнадцать лет назад они вместе работали в Аппарате Президента. Как вы помните, в далеком 2022 году события, развернувшиеся в стране, заставили Сашу покинуть государственную службу. Тогда всё случилось стремительно. Решением теневого Политбюро Владимира Владимировича заморозили на тридцать лет, поместив в криогенное хранилище. Заговорщики, в число которых входил и сам Саша, объяснили общественности, что обстановка в стране спокойная, мол, и так без Первого Лица всё в полном порядке. А такой серьёзный человек, как Владимир Владимирович, пригодится Евразийскому Союзу в критические времена, которые по расчетам кремлевских астрологов должны наступить в районе 2052 года. Так Кремль лишился Главы Государства, а Саша потерял работу. Власть в стране перешла к Верховному Совету. Никаких указов и постановлений этот орган не издавал. Нормальному гражданину ведь и так ясно, что делать. Да и авторитет Владимира Владимировича шатать незачем. Ведь власть Президента по-прежнему в силе.
Совет собирался исключительно на пиры, и только для того, чтобы наговорить «диалоги», которые потом перепечатывались в СМИ и служили жизненным маяком для народов Родины. Диалоги были посвящены национальной идее. В Кремле по греческому образцу был построен зал для пира, с каменными ложами и столом в виде буквы «п». Были сшиты даже греческие тоги для пирующих. Но каменные лавки доставляли массу хлопот евразийцам. Климат у нас не тот. Поэтому их пришлось обшить деревом, да еще и печку рядом поставить. В итоге это стало слишком уж сильно напоминать Сандуновские бани. А посему решили туда в конце концов и переехать, освободив Кремль для туристов.
Но вернемся к Саше. Узнав о его желании снова заняться политикой, Баба Зина искренне обрадовалась. За пятнадцать последних лет ряды российских политиков оскудели. Свежая кровь не прибывала. Оставался лишь старый костяк чиновников, состоящий из бессмертных советских вождей и двух сотрудников ФСБ — Саида Бельдыева и Хомы Брута. Чтобы принять в ряды Верховного Совета нового члена, в Сандунах собрался внеочередной съезд, на который чиновники одели свои лучшие простыни с орденами и наградными знаками. После дежурных формальностей, рукопожатий и поцелуев Саше дали в руки чашу вина, разбавленного водой. Прежде чем сказать речь, он посмотрел на рисунок, украшающий кубок. Греческий обычай требовал от пирующих развивать тему, заданную художником. На чаше был изображен сюжет об искушение Христа.
— Пятнадцать лет я не видел вас, друзья, но я не бездельничал, — собравшись с духом, начал свою речь Саша. — Я слушал радио, гулял в Александровском саду (соловьи там поют чудесно!), ну, и пропадал в библиотеке. Сколько не открываешь Новгородскую или Киево-Печерскую летопись, а каждый раз делаешь открытия. Это, знаете ли, как с книгой «Бытия». Сплошные сюрпризы. И вот я обратил внимание, что варягов призвал к нам целый союз племен. Огромная конфедерация. Кого там только не было. Чудь, меря, весь, кривичи, славяне, русы… То есть наш Евразийский многонациональный союз был изначально. Он существовал всегда. С самого начала Земли нашей. Отцы наши говорили варягам: «Земля наша велика и обильна, но наряда в ней нет». А ведь слово «наряд» — оно двузначное. С одной стороны означает порядок, с другой красоту. По всему выходит, что красота и порядок стали в древние времена основой нашего государства. Изящество и мощь этой мысли поразили меня.
— Простите, — перебил его сотрудник ФСБ Хома Брут, — я верю вам как брату, но если посмотреть фактам в лицо, разве родина красоты и порядка не в Германии?
— Спасибо за вопрос, товарищ, — ответил Саша. — Я поясню. Красота и порядок в Германии — это продукт, который они производят. Для нас же, евразийцев, эти категории стали первопричиной возникновения государства. Ведь родилось оно из желания навести марафет и покончить с бардаком. Знаете, когда у вас голубые глаза, это вовсе не означает, что они светятся лазурью. Напротив, радужка отражает синий цвет вовне, то есть, как бы отвергает его. Доступно объясняю?
Хома поглядел на Сашу равнодушно. Казалось, ему был совершенно безразличен ответ. Саша не придал этому значения. Давно не был в большой политике. Отвык.
— Но это еще не все, — продолжал Саша. — Красота и порядок не могут держаться без клея. Слишком уж эфемерна их самость. В европейском сознании их цементирует третий элемент — прибыль. Она скрепляет их и превращает в коммерческий продукт. Для нас же, россиян, продажа чего-либо всегда была на втором плане. Что бы мы получили взамен? Деньги? Это — пустой звук на нашей земле. Только в короткий и позорный период Перестройки, когда покупалось и продавалось всё, включая честь и славу наших героев, дензнаки были всеобщим эквивалентом. (В этом месте Саша приложил руку к сердцу и почтительно помолчал несколько секунд, отдавая честь национальным святым). Деньги не только драгметалл, это еще и символ власти над бренным миром, которую предлагал Сатана Христу, искушая его. Спаситель устоял от соблазна и в этом мы, евразийцы, неизменно следуем за Ним. Мы чисты перед Богом. Нам нечего стыдиться. Так выпьем же за то, чтобы и в будущем никто не служил грабительскому капиталу!
Саша ожидал оваций, но присутствующие не поддержали тост. В банном зале Сандунов повисла напряжённая тишина.
— Ты уверен насчёт прибыли? — нарушил паузу Ленин. — А как быть с эксплуатацией крестьян? Из них же много столетий выжимали всё до последней капли.
— Владимир Ильич, вы сами подумайте, кто бы мог заставить деревенского мужика работать? — ответил Саша. — Помещик Тентетников, вы помните, попробовал и увидел, что на господской земле всё выходило как-то хуже, чем на мужичьей. У мужиков уже давно колосилась рожь, высыпался овёс, кустилось просо, а у него едва начинал только идти хлеб в трубку, пятка колоса ещё не завязывалась. Словом, стал замечать барин, что мужик плутует. Попробовал было укорить, но получил такой ответ: «Как можно, барин, чтобы мы о господской, то есть, выгоде не радели! Сами изволили видеть, как старались, когда пахали и сеяли». Что было на это возражать? «Да отчего ж теперь вышло скверно?» — допрашивал барин. «Кто его знает, видно, червь подъел снизу. Да и лето, вишь ты, какое: совсем дождей не было». Но барин видел, что у мужиков червь не подъедал снизу, да и дождь шёл как-то странно, полосою: мужику угодил, а на барскую ниву хоть бы каплю выронил. Пародия получилась, а не эксплуатация, Владимир Ильич.
Ленин не только не стал возражать, но вообще отвернулся. Но Саша снова проигнорировал тревожный сигнал. Возвращение к старой работе, к друзьям оказало на него анестезирующее действие.
— Гладко стелешь, — сказал сотрудник ФСБ Саид Бельдыев. — Но, говоря о нестяжании народов Евразии, не забыл ли ты о мусульманах? Евразийский Союз — родной дом для многих из нас.
— Ни в коем случае, — ответил Саша. — Неужто не помнишь, как Пророк своим примером предотвратил совершение несправедливой сделки? Биляль, да будет доволен им Аллах, предложил Пророку финики хорошего сорта. Посланник Аллаха спросил, как эти плоды попали к Билялю. Биляль ответил: «У нас были не очень хорошие финики. Я обменял две меры этих фиников на одну меру хороших с тем, чтобы угостить ими Посланника Аллаха». На это Мухаммад сказал: «Ты совершил сделку с процентами. Никогда больше не делай этого. Проклятие на том, кто получает прибыль от процентов, кто выплачивает проценты, кто фиксирует процентные сделки, кто является свидетелем их — так говорил Пророк!».
— А ты в курсе, Саша, что Президента заморозили вовсе не для того, чтобы страну в 2052 году спасать? — вдруг вступил в беседу Брежнев. — Цель была совсем другая. Ты даже не представляешь, какую услугу нам оказал тогда в 2015-м. Мы ведь подчиняемся крестословам.
Сказав это, Леонид Ильич поднял над головой масонскую козу из пальцев, ту которой приветствуют друг друга члены Богемской рощи. И все в зале сделали то же самое.
Саша оглядел собравшихся. Их лица сбросили маску евразийского добродушия и приняли жесткий западный вид. Их зрачки кололи его чёрными иголками. «Боже, какое предательство!» — подумал Саша, и чудовищность этого заговора, которому он сам пятнадцать лет назад по наивности помог свершиться, обрушилась на его чистую партийную душу. «Какой же я дурак!» — сокрушался он про себя. И пелена безысходности застила ему глаза, и закружила голову как в детстве карусель. И пошатнулся Саша. И хотел было заорать из последних сил: «Как вы могли!!!»
Но заметил вдруг странную улыбку на лицах соратников, и засмеялись они, и сказали ему: «Ну и рожа у тебя, Шарапов», и обняли его старые друзья, и понял он, что разыграли его, и заплакал он от счастья и начал обнимать всех и говорить путано: «Товарищи, милые мои, как же хорошо… мерзавцы вы, я ведь поверил». «Ладно-ладно, — успокаивали его, — расслабься, очень уж ты доверчивый». И подшучивали над ним, мол, забыл на гражданке, что лучше нет влагалища, чем очко товарища. И отвечал он: «Купился я, сам виноват!» И говорили ему: «Добро пожаловать в большую политику».
И достали «Советское» шампанское, и кислую капусту, и соевые батончики «Рот Фронт». И праздновал Верховный совет принятие нового члена до утра.
(начало здесь - https://zen.yandex.ru/media/id/59f792f73dceb7d5b8d4e737/samoe-glavnoe--skazku-ne-spugnut-ili-tainy-sovetskih-pesen-5bf6bdd2196d6d00ab606317?from=channel)