На днях мы писали статью, в которой рассказали три необычных факта о чукчах, опираясь на исторические источники 18-19 века. Одним из фактов было то, что чукчи в качестве лакомства едят личинок овода, что живут под кожей у оленей.
"... Но в большинстве случаев личинка сидит под самым эпидерсмисом и выделить её настолько легко, что дети часто занимаются добыванием ея для себя. Они очень охотно едять её и утверждают, что она сладка как сахар; поэтому время от времени взрослые делают им удовольствие и, поймавши какого-нибудь сильно взъерошенного оленя, валят его на землю. Тотчас же всё молодое общество накидывается на животное, и видишь как то тот, то другой с величайшим наслаждением отправляет себе в рот выдавленную личинку."
— Гергард Майдель, барон.
В статью пришла женщина (вероятно она живет на Чукотке), и написала витиеватый комментарий, намекая, что, мол, сейчас никто такую пакость не ест:
Не понятно только каких мы личинок едим в гипермаркетах и что там нам мешают вместе с пальмовым маслом. Знакомая устраивалась в ларек шаурма. Так там не только личинок заворачивают. Ведро для опорожнение прям в ларьке за шторкой, воды нет. И этими руками делают нам пищу. Санитарных книжек СанПиН не проверяет.
Я понимаю, что это ирония и все такое. И тем не менее! Очевидно, что городские жители на Чукотке (и Крайнем севере - в целом) от жителей остальной России действительно никак не отличаются. Если чукчи (ненцы, ханты, коми и представители прочих народов) живут в городах и поселках, то они уже во многом утратили свою культурную идентичность и их рацион совершенно такой же, как и у нас. Они как и мы идут в магазин и покупают там шоколад, колбасу, овощи, фрукты и т.п. И нет уже никакого смысла в том, чтобы есть личинок овода или копальхен (ферментированное мясо, смертельно опасное для представителей большинства других народностей из-за образования в процессе приготовления трупного яда).
Данная еда может быть актуальна только для тех, кто до сих пор кочует по тундре. Да и то не для всех, а только тех - кто по каким-то личным причинам до сих пор сохраняет традиции предков.
А так - в большинстве, даже настоящие кочевники или промысловики, для жизни в тундре, покупают еду в магазинах. На свой стол из "Икеи", который стоит посреди чума, они выложат самый обычный чай, сгущенку, хлеб, макароны, соль, сахар, подсолнечное масло и тому подобное. Если говорить о дарах природы, то они едят суп из оленьего или гусиного мяса (суп из оленины - безумно вкусный, а гусиный на мой взгляд жирноват - но понятно, что это индивидуальное восприятие - многие его обожают). Также, конечно, они едят и рыбу в разных видах. Могут сделать яичницу из гусиных яиц. Грибы вот только не едят, - "фу, оленья еда!". А ягоды собирают с огромным удовольствием.
Лично мы знакомы с парой ненецких семей, в которых, например, часть родственников до сих пор традиционно кочует по тундре (с чумом, оленями и всеми аутентичными атрибутами), либо живет в тундре, где охотится и рыбачит. И при этом другая часть ближайших родственников может жить в поселке или даже в городе и работать на обычных работах - например, учить детей в школе, или вообще заниматься бизнесом.
И если вы увидите такого ненца в городе, то подумаете что-то вроде того, что "понаехало тут каких-то китайцев", и вам даже в голову не придет, что его отец или сестра сейчас пасет оленей в тундре и живет в чуме.
Так вот, это я к чему. Даже если кто-то сто лет жил на севере, или сам является представителем малых народов, и при этом питается в магазине цивильной едой, то это не значит, что другие люди, живущие сейчас в тундре, не едят сырое оленье мясо с кровью или какие-то другие вещи, способные у нас вызвать удивление или даже неприятные эмоции.
Вот, например, хочу процитировать интересный отрывок из интервью Юли Вершининой, что путешествовала по Таймыру, Камчатке и прочим дальним местам несколько лет назад. Я у нее спросила - какие самые необычные вещи приходилось есть. На что она рассказала следующее:
Необычное... Мой дед был ветеринаром в Туве и не ел, по рассказам папы, то, что ему предлагали тувинцы в кошарах, брезговал. Папа, будучи ребёнком, хорошо запомнил реакцию на это самих тувинцев и закон - «ешь то, что едят они, и никогда не показывай, что тебе неприятно» прочно сидит у меня в голове.
Так, первый раз оказавшись в Туве, я ела очень вонючую баранину в юрте, на ней сидели мухи, я их сдувала и кусала, пока мухи слетели (эта баранина вся чёрная и шевелящаяся от мух была). Это было необычно.
На Тибете я очень-очень не любила цампу и вообще — у меня была горная болезнь, и меня все время тошнило. Но я выполняла закон, я ела. Меня просто наизнанку выворачивало от этой еды, которую на моих глазах месили никогда не мытыми руками, которыми, извините, всякую работу с отходами делают, но я глотала чашку за чашкой, и не было на моём лице отвращения, я очень старалась.
В камчатском походе однажды коряки, к стойбищу которых мы пришли, наложили нам макароны с нерпичьим жиром. Нерпа — это такой тюлень с собачьей головой. И вот я не могла есть этот жир, я была очень голодной, но не смогла съесть ни ложки макарон. Мой попутчик это заметил и знал, что я имею установку «есть еду коренных». В следующем стойбище он сказал хозяевам — «А Юля очень любит нерпичий жир!», хозяева очень удивились — русские такое обычно не любят — и наложили мне много-много. А меня тошнит, но сказать-то я не могу, и с тарелкой выйти из дома тоже. Они — «А чего ты не ешь?», попутчик — «Да она стесняется, вы ей в тарелку положите!». Боже мой!… Я съела! И так было в каждом новом доме у нас, а под конец я уже сама из бутылки этот жир выливала и юколу (сушеные части красных рыб) в него макала — очень было вкусно. И еще я там ела «кислые головки» — это такое блюдо, когда икру и головы кеты кладут в бочку и ставят на жару, а через месяц-полтора открывают. Главное - нос закрыть. Мне хозяин дома лично своими руками глаз у кеты выдавил и дал, я дыхание задержала и… мне понравилось.
Так что да - люди до сих пор могут есть довольно странные (с общепринятой точки зрения), но при этом вполне традиционные для их народности вещи. А кто-то питается только едой из магазинов. И да - то и другое вполне имеет место, и очень здорово, что мир так разнообразен на самом деле.
