Разведка боем – что может быть лучше в незнакомых местах! Имея в наличии все современные средства обмана рыбы, наивно хватающей куски пластмассы и металла, я двинулся на пирс: «тяжелая артиллерия» с электромотором пока осталась в засаде. Зарядив жилетку всевозможными средствами для убийства, щелкнув «затвором» Shimano, я, покачиваясь от ветра и снаряжения, укоренился на камнях и сделал первый смертоносный заброс...
Бестолковая румынская рыба не оценила заморских насадок, которые я так соблазнительно подбрасывал ей, и решительно не хотела ловиться на обманку. Я оставил в камнях несколько блесен на память – ничего не помогало. Рыбаки, стоящие рядом, и, время от времени, вытаскивающие добычу, удивленно косились на меня, неистово размахивающего спиннингом над волнами. В отличие от меня они ловили на поплавок. «Здесь нужна живая насадка», –догадался я, и стал готовиться к следующему этапу.
Поскольку это была далеко не Одесса и тут не было Привоза с креветками в свободной продаже – я отправился ловить их самостоятельно, благо опыт трёхлетней давности у меня уже был: креветки Санжейки наверняка помнят меня. Накануне я вынудил Кшиштофа купить мне сачок и, вооружившись средством лова и бутылкой с широким горлышком, отправился на охоту.
В наличии был тот же пирс длиной примерно с километр – с него я и начал. Я не учел силу волн, и первые полчаса старался просто удержаться на ногах: меня бросало на камни, и я спасался, как мог. Бутылка все время выскакивала из трусов (зафиксировать ее там было нечем), а сачок, которым я размахивал для равновесия над головой внезапно удлинился: он оказался телескопическим. Со стороны, наверное, казалось, что я ловлю бешеных морских бабочек.
Приноровившись, я, наконец, вцепился пальцами ног за выступ камня под водой, и стал колебаться, как водоросль – в такт с волнами. Улучив момент, засунул сачок под пирс, и, пошурудив там, извлек его на свет божий. Помимо водорослей и каких-то мерзких на вид мокриц зеленого цвета, я выудил мелкую креветку и двух крабов размером с ноготок – дело определенно пошло в гору. Я перебирался от камня к камню и уже так уверенно держался пальцами ног за них, что крабы в массовом количестве выползали из морских глубин, чтобы поучиться моим приобретенным навыкам. Где там! Их сносило в море гораздо чаще, чем меня.
Наловив 30-40 креветок, я сунул сачок под очередной камень, волна неожиданно накрыла меня с головой, что-то хрустнуло, и я вынырнул с одной телескопической ручкой – уже без сачка, бесславно застрявшего под пирсом на веки вечные. Сколько я не тыкал палкой под пирс, она возвращалась лишь с травою морскою. «Это знак», – подумал я, и прекратил издевательство над организмом: количество синяков соперничало с пойманным трофеем.
На следующее утро, нацепив «доспехи бога», я двинулся на пирс. С лодки ловить было проблематично, т.к. сильные волны в этот день утопили бы эту идею в зародыше. Выбрав место на камнях, я зарядил снасть креветками в три крючка и зашвырнул ее далеко в море. Поступок, в общем-то, бессмысленный: я и так продвинулся по пирсу глубоко в море метров на восемьсот, но у меня был спиннинг, и я использовал его на всю стометровую катушку.
Ждать пришлось довольно долго, пока, наконец, так ничего и не произошло – клева не было. Соседний рыбак забрасывал свою поплавочную удочку прямо к камням у пирса, частенько выуживая мелких бычков. Я посмеивался над ним – мой тунец ждал своего часа...
Довольно быстро мне надоело тупо сидеть на камнях, и я последовал примеру соперника: забросил снасть к берегу. Тут же мощная поклевка выдернула меня из полусонного состояния, и в руках туго забилась серебристая... снасть: от неожиданности я слишком сильно выдернул спиннинг из воды. Поклевки были регулярные, и я методично скармливал креветок голодным рыбам – цеплялись за крючок они крайне редко. Когда кончилась наживка, в ведре у меня плавало пять мелких бычков: в Одессе я отпускал рыбок такого калибра обратно.
Вспомнив Сережины секреты – матерого одесского рыбака – я растерзал самого маленького бычка ножом, пусть вода ему будет пухом. Я помнил, что на мясо рыбы обычно бешено клюют более крупные экземпляры.
Поклевки тут же прекратились, и через некоторое время я выудил ... краба. Он вцепился клешней в кусок рыбы, и, видимо, ее ел. Я стряхнул его на пирс: если бы он был размером с камчатского краба, то я бы забрал его домой к пиву – в том случае, если он сам не стряхнул бы меня с пирса. Каждый заброс на мясо бычка приносил мне краба, и я уже пожалел, что выбрасывал их обратно – взял бы не качеством, так количеством.
Мой улов ждала бесславная участь: мама почистила бычков для жарки, сложила их в стаканчик из-под мороженого и благополучно забыла про них. Тушки стали пахнуть, и я похоронил их в мусорном баке под «Let It Be».
Поскольку спустить лодку на воду из-за сильных волн не удавалось, мы с Кшиштофом нашли тихий залив в двух километрах от нашего кемпинга, в местечке под названием «Limanu», и решили там в последний раз испытать рыбацкую удачу.
Креветки кончились, ловить их было нечем – сачок тоже «кончился», и я последовал совету брата – пошел копать червей. «Белок - всегда белок», – поговаривал он. По его убеждению, можно ловить на морскую приманку (креветки) в пресной воде, и, видимо, наоборот – на червя в море. Румынские червяки оказались черно-зеленого цвета – я вначале принял их за пиявок. Правда, иногда попадались и обычные, красно-розовые – я брал всех.
...На заре, тихо спустив лодку на воду – мотор с собой не брали, шли на веслах – мы выплыли на середину залива. Грести было непросто: лодка по форме напоминала английскую букву «V» – посередине лодки на дне, лежал якорь. Выбрав место для ловли, мы, наконец, избавились от балласта, выбросив якорь за борт.
Из пятидесяти метров троса, привязанного к якорю – мы готовились ловить в Марианской впадине – удалось утопить только два: в этом лимане оказалось мелко. Вокруг играла рыба, чайки методично бросались в море, какие-то птицы-нырки то появлялись на поверхности воды, то исчезали в глубине. Из прибрежных кустов торчали бейсболки рыбаков, но мы были королями положения: – мы заякорились в центре событий.
Прошло три часа. Клев пока не начинался. Я трижды менял место, но это ни к чему не приводило, хоть это сделать было не просто: чтобы втащить якорь от линкора в надувную лодку, нужны определенные навыки. Один раз якорь победил, и я чуть не отправился на дно вслед за ним.
Я пробовал ловить на всякие блесны – ничего не помогало. Румынская рыба отказывалась ловиться ни на червяка-земляка, ни на иностранные наживки. Когда мы собирались обратно и сдували лодку, я подглядел, на что ловили местные счастливцы: это было похоже на что-то среднее между манной кашей и геркулесом. Вот тебе, и белок в море.
Посрамленный, я засунул чехол со спиннингами на дно чемодана, для последующей российской реабилитации – в Румынии ловить мне было уже нечего.