Белогвардейская романтика бытовала в советской культуре, начиная уже с 1930-х годов — известно, что товарищ Сталин любил пьесу «Дни Турбиных» и неоднократно посещал эту постановку. Со временем в искусстве сложился устойчивый образ «приличного белогвардейца» - он несчастен и враждебен лишь потому, что не понял смысла Революции.
Трагическая ошибка! Романс «Белая акация», символизировавший белоэмигрантские настроения, исполнялся на всех концертах, а песню «Поле... русское поле» в кадре пел типичный контрреволюционер. Эту вещь, к слову, тоже транслировали по радио.
В эпоху Гласности и в начале 1990-х мы дружно искали утраченную духовность. Выискивать её предлагалось, где угодно, кроме как в самом СССР, который стремительно летел в тартарары под разухабистое: «Есаул-есаул, ты оставил страну, а твой конь под седлом чужака!» Из распахнутого окна неслось:
«Ээээх, конфетки-бараночки, словно лебеди саночки...!» про гимназисток румяных да про «Царь-Пушку державную», которая теперь обретала какой-то иной, параллельный смысл, никак не связанный с нашим вариантом реальности. Певица залихватски повизгивала: «Всё прошло, всё умчалося в невозвратную даль!»
Попсовая ностальгия по царскому прошлому навязывалась всеми возможными способами и обновлённым хомо-советикусам предлагалось поплясать под «Бараночки» на пьяной свадьбе. А из окна продолжало меж тем наяривать: «Дыни, арбузы, пшеничные булки / Щедрый зажиточный край. / И на престоле сидит в Петербурге / Батюшка царь Николай!»
Попса крепко ухватилась за белогвардейскую тему - как грибы после дождя возникали пошловатые куплетики о благолепно-сусальной Россиюшке, представавшей в кружавчатом пеньюаре и пришитыми к нему ...пластмассовыми эполетами. Никакого аристократизма! Даже того, который вменялся советским артистам, игравшим контру-беляков.
По радио всё пели и пели: «Балы, красавицы, лакеи, юнкера...». То самое - про хруст французской булки. Слушатели всенепременно должны поверить, что их предки были не лакеями, а юнкерами, на худой конец — просто красавицами. И - хрустеть-хрустеть-хрустеть. Началось брожение умов.
Поиски дворянских корней и выдумывание себе пышных родословных сделалось частью мейнстрима наравне с культом американских жвачек и проведением конкурсов «Мисс Нижние Грязюки». Да, а про Андреевский флаг утомлённо пела дива, славящаяся любовью к радикальному мини и столь же радикальному мейк-апу.
Интеллектуалы зачитывались аксёновским «Островом Крым», опубликованным в журнале «Юность» 1990-го года. Фантастический сюжет подразумевал существование иной России под боком у Совдепа - по образцу ФРГ и ГДР. На острове Крым всё по-людски: идеально проложенные автострады, фирменная упакованность бытия, длинноногие шлюшонки, пряные коктейли, фешенебельные пляжи.
И, разумеется, та — правильная — история — с белогвардейской этикой и дворянской честью. С умением щёлкнуть каблучками и выпить шампанского из туфельки прекрасной дамы. И, как водится, у гедониста Василия Аксёнова — с рысаками да поместьями. Кто в этом дивном мире работает? Не вполне разумею.
Перестроечная модель «старой России» оказалась пошленькой и кафешантанной, с дрыгающимися шансонетками и напомаженными качками из подтанцовки. Ничего героического и великого. Нам подсунули фальшивку — эстрадно-развлекательную, слезливо-балаганную, убогую, но яркую. Ностальгии не получилось.
Княжон изображали большеногие губастые модельки, одетые в платья из занавесочного тюля; а ношение на сцене мундиров и особенно - орденов - смотрелось, как чудовищная профанация. Поэтому, насмотревшись на есаулов и штабс-капитанов, публика рванула ностальгировать по ...советскому прошлому. Всё-таки «Белая акация» звучит поприличнее хруста всевозможных булок.
Зина Корзина - Галина Иванкина (с)
- Изначально текст был написан для газеты «Завтра».