Овации волнами следовали одна за другой. Чуковский посмотрел на соседку. У той на глазах выступили слезы. Что было сил она отбивала свои хрупкие ладони, не забывая в перерывах смахивать со щеки наворачивавшиеся капли.
Чуковский с энтузиазмом включился во всеобщее ликование. В порыве нахлынувших чувств он кинулся к плакавшей от счастья красивой незнакомке с косой и крепко ее обнял (звонкий удар по щеке). Долго не раздумывая, он ринулся в другую сторону и обнял то, что сидело слева (смачный мокрый поцелуй). Приглядевшись, Чуковский понял, что тискает какую-то старушенцию в пышном седом парике, лицо которой было обильно обсыпано пудрой. От целованной им бабки исходил на удивление знакомый Петру Ильичу запах. «Кого-то он мне напоминает», - подумал Чуковский, отдирая от себя женщину преклонных лет.
Вызвав пару раз на поклоны уставшего, но довольного маэстро, публика, хлопая сиденьями кресел, стала расходиться. Чуковский, растолкав спешащих, догнал приглянувшуюся ему соседку, о чем-то оживленно беседовавшую со своей подругой, и осторожно тронул ее за локоток. Девушка обернулась и нахмурила свой лобик:
- Это опять вы?
- Кажется, я.
- Что вам нужно?
- Мно-о-го чего!
- Вы на концерты ходите для того, чтобы знакомиться с женщинами?
- Нет. Во всяком случае, сегодня я пришел с другой целью, - вполне искренне ответил Чуковский, ни на шаг не отставая от скромной незнакомки, ведомой молчаливой и диковатой подругой.
Сзади на Петра Ильича наседали, и дабы не упасть на девушку, он был вынужден энергично работать ягодицами.
- Осторожнее, молодой человек! – проскрипел у него за спиной чей-то голос. Чуковский обернулся и увидел недовольное лицо случайно целованной им давеча старушенции.
- У вас, конечно, великолепный зад, но не стоит его использовать в качестве орудия самообороны, - подмигнула бабка Чуковскому, и он вновь ощутил знакомый запах.
Красивая девушка с иронией посмотрела на Чуковского и заметила:
- Как я погляжу – любви все возрасты покорны! Наш пострел везде поспел!
- Нет, я придерживаюсь другой поговорки: семь раз отмерь, один раз забей, - блеснул остротой своего ума Петр Ильич, изменивший, правда, прошлой ночью своему принципу.
- О чем это вы? Я не понимаю.
- И, слава Богу, что не понимаете. Вы еще так молоды и невинны…
- Знали бы вы, скольких усилий мне это стоит! – сказала девушка и ускорила шаг.
Чуковский забежал вперед и спросил:
- Можно быть с вами откровенным?
- Может не стоит?
- Я аккуратно.
- Тогда попробуйте.
- Я хочу вас проводить.
- Еще чего! – вдруг басовито фыркнула подруга красивой незнакомки. – Чтобы нас провожал мужчина!..
Чуковский сильно удивился таким словам.
- А что в этом противоестественного? Я же не напрашиваюсь к вам на чай, не набиваюсь в родственники и не прошу одолжить небольшую сумму для покупки экскурсионной яхты. Я предлагаю всего-навсего вас про-во-дить до дома. На улице уже темно, а преступные элементы наверняка замышляют совершить что-то криминальное.
Подруга красивой девушки вновь встряла:
- Я вам одолжу денег даже на покупку орбитальной космической станции. Только отстаньте от нас!
- Клотильда, не будь такой жестокосердной! – вдруг смилостивилась девушка с косой. – Если хочет человек, то пусть проводит. Да и поздно уже на самом деле. А с нас от этого не убудет.
Клотильда обиженно поджала тонкие губы, а Петр Ильич осторожно взял руку доброй девушки и нежно ее поцеловал.
- Только подождите нас, - попросила девушка. – Мы скоро…
Чуковский оделся и вышел на свежий морозный воздух. Зрители еще толпились на крыльце, возбужденно обсуждая прошедший концерт. Ярко светила луна. Большая Медведица, окруженная пушистыми медвежатами, загадочно мигала далекими звездами. Запоздалый подвыпивший прохожий, не имея сил сдержать естественные позывы организма, присел у забора и принялся интенсивно удобрять свежей органикой припорошенную легким снежком почву.
- А вот и мы! Заждались, наверное?
В своем стареньком девчоночьем драповом пальто незнакомка казалась еще милее и беззащитнее. Ее подруга в темно-синем брючном костюме, кожаной куртке и приплюснутом кепе рядом с этим хрупким созданием выглядела эдаким шпановатым подростком, «сорви-головой».
- Я был готов ждать хоть до самого утра! – улыбнулся Чуковский.
- Пойдемте пешком, - предложила прекрасная незнакомка. – Здесь недалеко, а транспорт в это время ходит редко.
- С удовольствием! – обрадовался Петр Ильич.
Пройдя вдоль решетчатого забора, миновав старательно тужившегося мужичка, троица свернула за угол и стала переходить дорогу. Из-за поворота показался несущийся на огромной скорости автомобиль, ярко светивший неоновым светом бешеных фар. Едва, мгновенно почувствовавший опасность Чуковский отбросил девиц на тротуар, как мимо пролетел тентованный джип. За его рулем сидела уже знакомая Петру Ильичу по филармонии старуха в пышном седом парике. Чуковский успел разглядеть злорадно улыбавшуюся лихачку, показавшую ему средний палец руки.
«Старая стерва!» - подумал Петр Ильич, а вслух спросил:
- У вас здесь автогонки случайно не проводятся?
На что испуганные спутницы лишь растерянно пожали плечами…
Продолжение романа следует...