От переводчика
Я решил перевести одну любопытную статью 2015 года о конференции историков, где в том числе обсуждалось состояние учебников в странах бывшей Югославии. Нельзя сказать, что тут рассказывается что-то совершенно новое, но есть кое-какие интересные подробности. "Историја", "хисторија" и "повијест" — это всё одна и та же история, но на сербском, боснийском и хорватском языках.
***
Учебники "истоији", "хисторији" или "повијести" в Сербии, Хорватии и Боснии и Герцеговине больше похожи на средства политической борьбы, чем на инструменты с помощью которых ученики могли бы изучить события из прошлого. Среди всего прочего это одна из проблем, на которые в пятницу указали историографы из этих стран на белградской конференции, посвящённой состоянию учебников истории.
Как предупредили специалисты на встрече, организованной Фондом за права человека, отношение к войнам девяностых годов — вероятно, самое настоящее яблоко раздора: каждая из стрёх стран представляет себя как безусловную жертву, без критического рассмотрения собственных ошибок.
За некоторыми исключениями в учебниках стран на пространстве бывшей Югославии всё ещё приводятся те же аргументы, что использовались в военной пропаганде государств, как говорит Дубравка Стоянович из белградского Университета.
— Тот факт, что линии фронта, прорытые в войне воспоминаний, проложены точно по линиям окопов в войнах девяностых годов, доказывает, что в интерпретации прошлого есть большие возможности для того, чтобы вновь разжечь конфликт. Сами войны сегодня и дальше представляют исключительно как последствия сепаратизма Словении и Хорватии, которые единственно ответственные за разрушение страны, практически слово в слово так, как это делал Слободан Милошевич. Во множестве книг мы можем найти и обвинения в адрес Германии и Ватикана, прямо как в известных теориях заговора, — говорит Стоянович и приводит примеры из учебника истории в Сербии.
Когда идёт речь о жертвах, добавляет Дубравка Стоянович, в фокус ставятся те, которые принадлежат сербской национальности.
— Приведу один пример, где утверждается следующее: "Погромы гражданских лиц, сербов, хорватов и мусульман, оставили за собой массовые кладбища." И далее идёт ряд примеров, обратите внимание, что в этих примерах: Пакрац, Медачки джеп, Овчара под Вуковаром, Госпич, Казани под Сараевом, Козарац, Поча, Шипово, Братунац, Сребреница. Видно, что в списке в основном примеры преступлений над сербским народом, чем снова подчёркивается его положение самой большой жертвы, в том числе и в войнах девяностых годов, — констатирует белградский историк.
— В школьной программе в Хорватии Отечественная война освещается так, как в бывшей Югославии освещали Народно-освободительную борьбу, — говорит Снежана Корен из Университета Загреба.
— Таким образом, используется сильный и эмоциональный язык, детальное рассказывается о военных операциях в тексте и на картах, делается акцент на собственных страданиях, приводятся портреты военных героев, которые предлагаются ученикам в качестве образцов для подражания. То есть, все те способы, которые больше не считаются подходящими для освещения Второй мировой войны, сейчас нашли своё место в изучении войны девяностых годов, — заключает историк из Загреба.
Учебники в Боснии и Герцеговине разделены, как и само общество, в этническом ключе, как говорит Вера Катц, из Института истории в Сараеве. Она добавляет, что школьная программа сегодня разделена даже большее, чем сразу по завершении войны, и приводит примеры, которые показывают, что материал в учебниках истории закрепляет у учеников позитивные стереотипы о народе, к которому они принадлежат:
— То есть, бошняки ориентированы панбоснийски, им постоянно приходится доказывать себе и другим легитимность и собственную идентичность, они отличаются повышенной моральностью в различных исторических периодах, а помимо постоянных притеснений в одном учебнике подчёркнуто, что именно бошняцкий народ претерпел наибольшие страдания во всех войнах в течение XX века. Что касается сербов, то они храбры, никто их не понимает, они прогрессивны, свободолюбивы... — говорит Вера Катц.
— А дети, которые учатся по хорватским учебникам, узнают, — добавляет Вера Катц, — что они принадлежат к самому старому народу в Боснии и Герцеговине.
— Сербы до Оттоманской империи, согласно этому, в Боснии и Герцеговине жили лишь в восточной Боснии и восточной Герцеговине, а османы переместили их на запад. Конечно, следствием Оттоманской империи является наличие мусульман, но главный вывод состоит в том, что хорваты — коренной народ в Боснии и Герцеговине, — говорит она.
Дубравка Стоянович считает, что хотя многие историографы утверждают, что изучение событий из девяностых готов невозможно, так как "нет исторической дистанции", они должны войти в учебный план и программу, но как мультиперспективность.
— То есть, мы не пишем безапеляционо, что происходило во время войны, кто начал войну, была ли это агрессия или гражданская война, а показываем как какая группа людей это видит. Это был бы огромный шаг вперёд в изучении этих тем, — считает Стоянович.
В Хорватии часть историков, среди которых и Снежана Корен, пробовала показать в учебнике известные факты с разных сторон, но часть общества отреагировала на это бурно.
— Самая критикуемая страница в том учебнике была та, на которой приведены две фотографии: на одной встреча хорватских солдат в Загребе после операции "Буря", а на второй — исход сербов из Краины после "Бури", с одним, по моему мнению, совсем безобидным текстом, который обращал внимание на то, что каждая из этих двух фотографий рассказывает одну сторону истории о войне и нам следовало бы видеть обе, чтобы составить целую историю. На эту страницу обрушился огонь критики, — говорит Корен.
Вера Катц отмечает, что разделённость присутствует не только в учебниках, но и в боснийско-герцеговинском учёном сообществе.
— Институционные контакты между нами не существуют, всё общение только через личные связи. Так что в Боснии и Герцеговине нет даже разговора о том, что касается историографии, — говорит Катц.
Снежана Корен завершает свою речь пессимистическим прогнозом о том, что будущее преподавания истории на пространстве бывшей Югославии совсем не блестящее.
— История служит для выдумывания врагов, для целей мобилизации избирателей и консолидации партии перед выборами. Для преподавания истории, мне кажется, наступает время, когда всё будет становиться ещё хуже по сравнению с периодом от 2007 до 2014 года, а изучение войн девяностых годов ещё некоторое время останется значительно политизированной и идеологизированной темой, — говорит она.
Источник: https://www.slobodnaevropa.org/a/istorija-historija-povijest-mrznja-u-skolskim-udzbenicima/26976902.html
Перевёл Алёша Соломатин для телеграм-канала "Десет упола са луком".