(Часть 1)
Продолжаем изучать советские реалии конца 60-х годов XX века на примере фильма «Бриллиантовая рука». В прошлой части мы остановились на моменте, когда жена Семёна Семёновича Горбункова вопреки здравой логики вместо шубы отправляет мужа в заграничную турпоездку. Причём – одного.
В своей каюте Горбунков знакомится с контрабандистом Геннадием Петровичем Козодоевым (Геша). Геша в шутку спрашивает – не взял ли Семён Семёнович с собой в качестве сувенира водку. Суть вот в чём. Советский человек, которому выпадала редкая удача выехать за рубеж, да к тому же совершить круиз по капиталистическим странам, имел право на обмен советских денег на иностранную валюту. Обмен проходил по госкурсу. А государственный курс был низкий и абсолютно не соответствовало реальному курсу (обменному курсу чёрного рынка). Поэтому валюту туристы, в обмен на свои рубли, получали очень мало. Одна из целей выезда за рубеж для советских людей – для некоторых единственная – это покупка западных товаров. Но как их купить, если валюты в кармане – кот наплакал?
Выходили из положения кто как мог. Например, советские артисты балета, выезжая на зарубежные гастроли, брали с собой кучу советских консервов, чтобы ими там питаться и не тратить драгоценную валюту на еду. А некоторые пытались вывезти контрабандно советскую водку, а то и банки чёрной икры, а в капстране продать, получив дополнительную валюту. В самом ли деле на Западе так уж ценилась советская водка, но поверье такое в народе существовало. В связи с этим шутка Геши была советскому зрителю понятна. А бывали и ещё более смешные поверья. Например, в детстве существовало поверье, что в США нет леденцов, поэтому если послать американскому мальчишке ящик советских конфет, то он в ответ обязательно пришлёт ящик жвачки. И, разумеется, как в таких случаях бывает, защитники этого мифа горячо настаивали, что лично знают одного мальчика, который именно так получил полный ящик жвачки. Проверить такие утверждения, разумеется, не представлялось возможным.
В капстране, где Геша должен получить золото-брильянты, на Семёна Семёновича обрушивается со всем пылом и темпераментом местная проститутка, зазывая его в недра разврата. В те времена рассказывали (те, кто побывал в капстранах), что тамошние проститутки, узнавая, что перед ними гражданин с серпасто-молоткастым паспортом, тут же теряли к нему интерес, как к потенциальному клиенту. И вовсе не потому, что советский гражданин «облике морале», а просто потому, что на услуги проституток у советских граждан валюты не было. Так что они были высокоморальными, так сказать, по необходимости.
Далее по сюжету, как известно, товарищ Горбунков поскользнулся на банановой кожуре и контрабандисты нафаршировали его загипсованную руку бриллиантами. Затем, рассказа всё капитану, Семён Семёнович вернулся в СССР. Пройдя таможню он едет на такси домой, размышляя, что ему делать. Таксист задаёт разные вопросы, Горбунков механически отвечает. В частности, вопрос: «Вы в самодеятельности участвуете?». Горбунков: «Участвую». И тут же мысленно спохватывается: «Зачем я соврал, я же не участвую?». Вообще, в СССР каждый гражданин в неформальном рейтинге «правильности» был тем выше, чем больше он участвовал в разных общественных делах. Таксист (на самом деле переодетый капитан милиции Михал Иваныч) просто примеряется – справится ли Горбунков с ролью, есть ли у него актёрские дарования. А Горбунков механически подтверждает участие в самодеятельности, потому что советскому человеку сказать, что он в общественных мероприятиях не участвует – это как-то немного не хорошо.
По ходу движения у Семёна Семёновича начинают возникать подозрения по поводу таксиста. Наконец, когда таксист отказывается брать попутных пассажиров (холодное: «Не положено»), Горубнков точно уверен – его везёт не таксист. Почему такой вывод именно после этого момента? Потому что советские таксисты – это были такие очень специфические товарищи. Они напрочь отвергали теорию о том, что пассажир, садясь к ним в машину, нанимает их и машину на всё время пути. Какое там! Советский таксист был уверен, что совершает акт милосердия, если соглашается везти пассажира (предварительно ещё повыкобениваясь – мол, далеко очень). И уж само собой, по пути советский таксист набивал в машину столько попутных пассажиров, сколько встречал, не мало ни задумываясь – устраивает это первого пассажира или нет. Поэтому когда Михал Иваныч не взял попутных пассажиров, сославшись на инструкцию, Горбунков сразу понял – «Это не таксист». Вот если бы Семёна Семёновича вёз хамоватый Лёлик – напарник Геши – то Горбунков ничуть не заподозрил бы, что это не таксист.
Кстати, ещё одно замечание. По ходу фильма поимкой контрабандистов занимается милиция. Это конечно вздор. Такими делами занимался КГБ СССР. Но снимать в комедии офицеров КГБ было слишком уж смело – к этой организации в СССР относились со священным трепетом. Поэтому в фильме действует милиция.
Продолжение следует. . .
