Переделкино в ближайшем Подмосковье – это своего рода легенда. Пусть не столь углубленная в ткань веков, а всего лишь советская (хотя, ваще-то, у истоков – еще в XVII в. – стояли Долгоруковы), но легенда. Здесь, среди диких лесов и совхозных полей, находились дачи советской интеллектуально-культурной элиты. Пастернак, Тарковский, Окуджава, Серафимович, Бабель, Евтушенко, Вознесенский, Каверин, Фадеев, Катаев, Заболоцкий, Чуковский, Симонов, Ахмадулина, Ильф, Петров, Эренбург, Кассиль, Федин, Казакова… Кроче, долго перечислять – надоело, думаю, вы уже почувствовали, какой там мощный ментальный пласт скопился! ))))
Дачный поселок советской интеллигенции был организован тут по предложению Горького. А я вот, честно признаться, побывав на даче Пастернака, вспоминала как раз именно Горького не с самой выгодной стороны: в отличие от довольно аскетичного (ну, правда, с учетом двух этажей и домработницы…) Пастернака бедняцкий поэт Горький живал в конце жизни в прешикарнейшем особняке от Рябушинского в центре Москвы, несколько лет зависал на Капри – и это в то время, когда пресловутые бедняки, для которых писал товарищ Пешков, голодали по-страшному. Как тут не вспомнить ехидный ответ на «каждый человек должен по капле выдавливать из себя раба» от Галича: «По капле – это на Капри, а нам – подставляй ведро».
Ну, а дача Пастернака оставляет очень светлое какое-то ощущение. Вот здесь он написал многие стихи, «Доктора Живаго», отказался от Нобелевки, жил-любил-творил и умер.
Переделкино в ближайшем Подмосковье – это своего рода легенда. Пусть не столь углубленная в ткань веков, а всего лишь советская (хотя, ваще-то, у истоков – еще в XVII в. – стояли Долгоруковы), но легенда. Здесь, среди диких лесов и совхозных полей, находились дачи советской интеллектуально-культурной элиты. Пастернак, Тарковский, Окуджава, Серафимович, Бабель, Евтушенко, Вознесенский, Каверин, Фадеев, Катаев, Заболоцкий, Чуковский, Симонов, Ахмадулина, Ильф, Петров, Эренбург, Кассиль, Федин, Казакова… Кроче, долго перечислять – надоело, думаю, вы уже почувствовали, какой там мощный ментальный пласт скопился! ))))
Дачный поселок советской интеллигенции был организован тут по предложению Горького. А я вот, честно признаться, побывав на даче Пастернака, вспоминала как раз именно Горького не с самой выгодной стороны: в отличие от довольно аскетичного (ну, правда, с учетом двух этажей и домработницы…) Пастернака бедняцкий поэт Горький живал в конце жизни в прешикарнейшем особняке от Рябушинского в центре Москвы, несколько лет зависал на Капри – и это в то время, когда пресловутые бедняки, для которых писал товарищ Пешков, голодали по-страшному. Как тут не вспомнить ехидный ответ на «каждый человек должен по капле выдавливать из себя раба» от Галича: «По капле – это на Капри, а нам – подставляй ведро».
Ну, а дача Пастернака оставляет очень светлое какое-то ощущение. Вот здесь он написал многие стихи, «Доктора Живаго», отказался от Нобелевки, жил-любил-творил и умер.
Интересна дача Окуджавы. Там, конечно же, звучат его песни. А экскурсии по дому проводят энтузиасты – почитатели поэта.
Интересна дача Окуджавы. Там, конечно же, звучат его песни. А экскурсии по дому проводят энтузиасты – почитатели поэта.
По дороге между Борисом и Булатом неожиданно натыкаешься на Зураба. И открываешь, что, выражаясь языком Веллера, «циклопическими истуканами» от «термоядерной мощи» скульптора напичканы не только большие и малые города («Если иной город отказывался принимать большую статую – скульптор всучивал ему для первой привычки маленькую»), но и его дача.
По дороге между Борисом и Булатом неожиданно натыкаешься на Зураба. И открываешь, что, выражаясь языком Веллера, «циклопическими истуканами» от «термоядерной мощи» скульптора напичканы не только большие и малые города («Если иной город отказывался принимать большую статую – скульптор всучивал ему для первой привычки маленькую»), но и его дача.
А еще в Переделкине находится совершенно необычный храмовый комплекс. Есть тут церковь старая. А есть новая церковь, ей всего несколько лет. Но не спешите называть ее новоделом. Она новая, но просто бесподобная по конструктивному решению (спасибо архитектору А. И. Шипкову!). Вы часто встречали храм, где на куполе было бы много окон – так, чтобы весь потолок был залит солнечным светом и небесной голубизной? И чтоб по стенам тоже были окна? Обычно в православных традициях – храмы замкнутые, почти без проемов наружу. А тут и по стенам есть окна, и на куполе. Выглядит просто потрясающе. Первое впечатление – шок, как у героев «Пятого элемента», из мрачного железного урбанистического мира попавших на планету, где потолок космопорта оборудован окнами с видом на голубое небо. Второе впечатление – ощущение уникальности: повидав сотни церквей, не припомню навскидку таких конструктивных решений. Третье впечатление – чувство настоящести: это ведь храм, так и должно быть…
А еще в Переделкине находится совершенно необычный храмовый комплекс. Есть тут церковь старая. А есть новая церковь, ей всего несколько лет. Но не спешите называть ее новоделом. Она новая, но просто бесподобная по конструктивному решению (спасибо архитектору А. И. Шипкову!). Вы часто встречали храм, где на куполе было бы много окон – так, чтобы весь потолок был залит солнечным светом и небесной голубизной? И чтоб по стенам тоже были окна? Обычно в православных традициях – храмы замкнутые, почти без проемов наружу. А тут и по стенам есть окна, и на куполе. Выглядит просто потрясающе. Первое впечатление – шок, как у героев «Пятого элемента», из мрачного железного урбанистического мира попавших на планету, где потолок космопорта оборудован окнами с видом на голубое небо. Второе впечатление – ощущение уникальности: повидав сотни церквей, не припомню навскидку таких конструктивных решений. Третье впечатление – чувство настоящести: это ведь храм, так и должно быть…
