Новый год скоро. Скоро запахнет хвоей. Елки еще продавать рано. А игрушки и мишура, мигающими разноцветными лампочками гирлянды, уже выброшены на прилавки в полном комплекте. Оптом и в розницу. Старые, на блошином рынке. Новые, на рынке центральном. И люди уже вовсю закупают. Лучше купить загодя, чем потом, высунув язык, бегать впопыхах, не зная, что в первую очередь купить, что потом.
Подходит на рынке женщина, уже в возрасте, к новогоднему столику с мишурой, игрушками, крохотной елочкой. И припевает:
В лесу стояла елочка,
А рядом старый пень,
И пень просил у елочки
Четыре раза в день.
С виду глянешь, прилично одетая. Не умалишенная вроде бы. В годах. А такие глупости поет.
Или бурная молодость прошлого просится наружу? Прорываются приятные воспоминания?
И почувствовала себя бесшабашной сорвиголовой, какой была в юности?
Одним куплетом дело не кончилось. Продавец смотрел и не знал, улыбаться или подпевать.
Но клиента отпугивать нельзя. Некоторые крутили пальцем у виска. Дожилась, мол. И молча проходили мимо.
А женщина допела еще пару куплетов, что-то выбрала, расплатилась, ушла. Шла мимо рыночных рядов. Приценивалась к продуктам. А внутри еще бродила неприличная новогодняя песенка, которую может исполнит она, встречая Новый год в закадычной знакомой компании после выпитого шампанского и горячих тостов в год свиньи.