На совещании по развитию речного судоходства обсуждалось состояние водных артерий и закладка нового флота. Вникая в проблемы отрасли, Президент почувствовал душевное беспокойство. Оглядев пытливым взором свой внутренний мир, он обнаружил застарелую проблему поиска национальной идеи. Лозунги о патриотизме и благосостоянии народа лишь на время скрывали идеологическую дыру, оставшуюся после падения коммунизма. Программное обеспечение евразийской общности отсутствовало уже два десятка лет. Когда глава Объединенной судостроительной компании начал затаскивать на стол макет круизного лайнера, Владимир Владимирович извинился и покинул зал заседаний.
Работа мысли требовала энергии. Нужно было перекусить. Дойдя до кремлевской столовой, он взял на раздаче свеклу с сыром, пюре и компот. Как и всякому нормальному человеку, ему казалась варварской идея запивать компотом второе. Тем не менее напиток на раздаче он брал, чтобы показать, что чтит советские обычаи. По привычке, привитой еще во время службы в органах, Российский Лидер сел за дальний столик у окна. Сначала съел салат. Сочетание холодной сладковатой свеклы с солоноватым тертым сыром казалось ему забавным. Затем прикончил пюре. Теплая картошка его успокаивала. Убедившись, что никто не смотрит, хотел было выплеснуть компот в кадку с пальмой, но остановился. «Разве компот это не симуляция? — подумал он. — Была бы рабочей национальная идея, забыли бы о компоте». Затем вспомнил, что кремлевский звонарь Велимир недавно намекнул, мол, Владимир Владимирович, будут сомнения по поводу евразийской идентичности, заходите, поболтаем. «Самое время», — подумал Президент и, ловким движением избавившись от компота, направился к выходу.
Велимир сидел в подсобке Храма Василия Блаженного и заваривал краснодарский чай. Положив в стакан лимон и два куска рафинада, звонарь собирался сделать первый, самый сладкий глоток, как дверь его каморки отворилась, и появился Российский Лидер. «Что может быть прекраснее, чем евразиец на пороге одного из самых главных в его жизни наслаждений, то есть за мгновение до глотка чая с лимоном», — умилился он.
— Владимир Владимирович, — улыбнулся звонарь. — Доброго здоровья.
Глава Государства сходу спросил насчет национальной идеи. Накинув ватник с ушанкой, звонарь пригласил его следовать на ним. Они поднялись по крутой лестнице на колокольню, откуда был прекрасный вид на Васильевский спуск. Дав Президенту насладиться великолепной панорамой, Велимир провел небольшой экскурс по колоколам:
— Здесь собрана удивительная коллекция, каждый экземпляр со своей историей. Вот родной брат кремлевских курантов. — Велимир дернул за веревку, и раздался звук, знакомый с детства любому россиянину. — Там, видите, висит колокол, похищенный во времена Смуты. Его случайно нашел на барахолке князь Дмитрий Пожарский. Но нас с вами больше интересует вот этот, латинский, купленный в Бельгии. Послушайте, какой чистый тон, как слеза.
Велимир дернул за веревку и колокол запел.
— Теперь сравним с изделием наших мастеров, — звонарь ударил и раздался гул, обильно приправленный обертонами.
— Наши, наверное, другие металлы использовали? — предположил Президент.
— Материал одинаковый. Форма разная, — ответил Велимир. — Латинские прекрасно подходят для мелодий. Играют красиво, но для трезвона не годятся.
— Трезвона? — спросил Владимир Владимирович. Он никогда не стыдился признаться в своем невежестве.
— Это когда бьют во все колокола. Здесь нужна не чистота мелодии, а пелена или даже вал торжества. Как говорил Серафим Слободский, трезвон напоминает о Воскресении, благостно действует на христианскую душу и дает ей внутреннее утешение. Поэтому корень различия между европейской и евразийской народностью…
Неожиданно Велимир замолчал. Президент вопросительно посмотрел на него, мол, почему пауза на самом интересном месте? Звонарь не реагировал. Российский Лидер заметил, что зрачки его неподвижны. Помахав рукой перед его лицом, он понял, что душа собеседника удалилась в путешествие. Среди кремлевских служащих подобные случаи не были редкостью. Пребывая среди артефактов древности и пропитавшись духом евразийства, они жили в том состоянии, в котором необыкновенно трудно удержаться за физическую реальность. Сам Глава Государства, конечно же, имел полную власть над любыми проявлениями собственного сознания, но низшие чины Кремля проваливались в астрал без всякого контроля. Навести порядок не помогали ни ежегодные двухнедельные сборы в Барвихе, ни внезапные проверки личного состава.
По таким признакам, как частота дыхания и пульса, Владимир Владимирович понял — Велимир вернется не скоро и, дабы не томиться на колокольне в пустом ожидании, позволил своей душе также уйти в свободный трип. Вокруг Президента возникло необъятное ржаное поле. Простираясь от края до края рыже-красным цветом, оно плавно переходило в плотную небесную лазурь. Посреди этого великолепия он почувствовал еле заметные флюиды чьего-то приближения. Интуиция не обманула, и вскоре на поле появился Ким Чен Ир. Он шел в окружении сотен женщин. Лица северных кореянок выглядели странно, словно были перекошены плачем. Вскоре стало понятно — они плачут от счастья. Некоторые из женщин были настолько захвачены эмоциональной волной, что не в состоянии были даже протянуть руку, чтобы дотронуться до своего кумира. Лишь одна из них, каким-то нечеловеческим образом преодолев паралич, смогла взять солнцеликого за локоть и, принимая поток благодати, закрыла глаза, еле устояв на ногах. Сцена была настолько захватывающей, что Владимир Владимирович засомневался, стоит ли ему здороваться и прерывать этот праздник жизни. Однако Ир выглядел беззаботно и первым выкрикнул приветствие:
— Привет! Как дела?
Президент хотел было рассказать в ответ о речном лайнере PV300VD, строительство которого обсуждали утром на совещании, но подумал, что это будет похоже на хвастовство. Перебрал в голове еще несколько проектов — среднемагистральный лайнер МС-21, электронный учебник Yotaphone 3, вертолет «Микрон»… и в конце концов решил сказать правду:
— Мучаюсь, Ир, блуждаю посреди чистоты и гула, ищу компромисс между красотой и торжеством. Тебе завидую грешным делом. У нас женщины давно бы такого мужика к рукам прибрали, а ты держишься.
Ир улыбнулся, помахал рукой и скрылся во ржи.
Владимир Владимирович вышел из управляемого сновидения и вернулся на колокольню. Велимир стоял в той же позе с неподвижными зрачками. Накинув ему поверх ватника свою плащ-палатку, завязав ему ушанку под подбородком и, убедившись, что простуда звонарю не угрожает, Президент спустился с колокольни и добрался до своего кабинета.
За окном стемнело. Сидя за столом, он скатал из трамвайного билета шарик и ловким щелчком пульнул его в бокал для шампанского, стоящий на полке серванта. Бокал издал характерный чистый хрустальный звук. «Латинское изделие, — подумал он. — Не нашего поля ягода…»
Встреча с кремлевским звонарем не прошла в пустую. Мозг Президента заработал в новом направлении. Приближалась ночь. Завтрашний день обещал интересные открытия. А может, кто знает.., и всеобщее торжество?