Сталин болялся чрезмерного усиления армии и стремился, чтобы ее командование было полностью под его личным контролем и состояло из безоговорочно преданных ему людей. Именно поэтому он устроил масштабные репрессии в Красной Армии, которые нанесли ее командному составу больший урон, чем немцы, более подробно вы можете почитать об этом ЗДЕСЬ.
Сформировав перед началом Великой Отечественной войны новую элиту Красной Армии, Сталин рассчитывал на ее безоговорочное подчинение, однако просчитался. В условиях войны он больше не мог творить тот произвол, который с легкостью сходил ему с рук в мирном 1937 году. И главной его проблемой стали взаимотношения двуг ведущих советских полководцев - Жукова и Конева. В 1941 году Жуков не дал Сталину расстрелять Конева, подробно мы писали об этом ЗДЕСЬ. Далее Сталин старался всячески рассорить этих полководцев, постоянно пускаясь в интриги, апофеозом который стала "гонка маршалов" при взятии Берлина, о которой вскоре у нас будет отдельный большой пост. Тем не менее, после войны уже Конев спал Жукова от неминуемой гибель, как это было, во всех подробностях читайте ЗДЕСЬ.
В итоге, окончательно рассорить маршалов удалось только интригану Никите Хрущеву. Отношения Жукова и Конева были надолго испорчены. когда в 1957 году Хрущев заставил последнего поставить свою подпись под разгромной антижуковской статьей «Сила Советской Армии и Флота - в руководстве партии, в неразрывной связи с народом» в газете «Правда». Подробны мы рассказывали об этом вот ЗДЕСЬ. Конев подписал, даже не читая, что именно написано в этой статье и поставил крест на своих отношениях с Жуковым.
Однако, только этим разноласия между маршалами не ограничивались. Конев в принципе был не доволен той политикой, которую Жуков проводил на посту министра обороны СССР. Так, он выступал резко против испытаний ядерного оружия с участием солдат на Тоцком полигоне, которое устоил Жуков в 1954 году и отказался там присутствовать. Позднее, уже при написании мемуаров, он говорил помогавшему их писать полковнику генштаба А. Жарикову:
"Я предлагал в свое время: практикуйтесь на макетах, испытывайте конструкцию бомбы при обычном взрывчатом веществе. А когда потребуется, в чем я сомневаюсь, можно и атомный заряд заложить. А вы там спектакли на весь мир устраиваете. Страх нагоняете. Кто придумал учение войск с применением атомной бомбы? Без ЧП не обошлось. Вы знаете, что там некоторые генералы и офицеры подзаразились, гражданские люди пострадали? А толк? Уже нет в армии тех солдат, которые принимали участие в учении, и генералов нет. Одни уволены, другие поумирали. Кому же этот опыт нужен? Тогда давайте каждый год проводить такие учения".
Апофеоза разногласия между Коневым и Жуковым достигли во время "войны мемуаров", в которую последний окунулся, когда при Брежневе с него наконец-то сняли опалу. Вчера мы писали о том, как в конечном итоге мемуары стоили Жуковы жизни, поскольку он относился к этому слишком эмоционально. В 1966 году При написании собрника мемуаров, посвященного юбилею Московской битвы, он в очень жетской форме раскритиковал воспоминания маршала Конева. Вот цитата из переписки маршала с редакцией:
«Статью Конева я прочитал. Откровенно говоря, от ее чтения остается неприятный осадок. В основном ее содержание построено на завуалировании причин, следствием которых Западный и Резервный фронта были разгромлены противником в начале октября 1941 года. Из статьи Конева И.С. можно понять, что во всем виновата Ставка, Генеральный штаб и соседний Резервный фронт, с чем нельзя согласиться. Если вся фальшь из статьи Конева не будет изъята и не будут включены в ваш проект статьи все принципиальные вопросы моей рукописи, я не могу дать своего согласия на печатание статьи».
После долгих разговоров с Жуковым и Коневым редакторы смогли найти компромиссный вариант. Однако, почти открытая вражда двух маршалов на этом не закончилась. В ноябре 1966 года в Центральном Доме Советской Армии проходила научная конференция, посвященная юбилею разгрома немецких войск под Москвой. По решению ГлавПУРа главный доклад на конференции должен был делать Конев, Жукова же вообще «забыли» пригласить. Руководство Института истории партии на свой страх и риск решило исправить явную несправедливость и прислало маршалу приглашение. Как только об этом узнал Конев, он, сославшись на плохое самочувствие, отказался выступать с докладом.
Жуков вместе с Рокоссовским появились в зале за несколько минут до начала конференции. Собравшиеся буквально заставили организаторов посадить маршалов в Президиум и предоставить слово Жукову. В своем выступлении Георгий Жуков не стал заострять внимание на ошибках, допущенных командованием Западного фронта , но когда в перерыве кто-то стал выяснять вопрос о том, почему не выступил в докладом Конев, маршал отреагировать в свойственной ему манере: «А с чем бы ему пришлось выступать? Рассказывать о том, как он на своих плечах притащил немцев почти к стенам Москвы?»
Маршалы Конев и Жуков так до конца жизни остались врагами. Хотя, Иван Конев вполне заслужено обижался на своего бывшего боевого товарища и соперника:
«Я знаю, Георгий обижается на меня за эту статью . А что я мог сделать: состоялся пленум ЦК, членом которого был и я. Меня вызвали и предложили, точнее приказали, написать такую статью, и я подчинился. Так сказать, дали «партийное поручение». Да и статья, скажу прямо, была подготовлена без моего участия. Фактически подписал только».
Подписывайтесь и