<!-- /* Font Definitions */ @font-face {font-family:"Cambria Math"; panose-1:2 4 5 3 5 4 6 3 2 4; mso-font-charset:0; mso-generic-font-family:roman; mso-font-pitch:variable; mso-font-signature:3 0 0 0 1 0;} /* Style Definitions */ p.MsoNormal, li.MsoNormal, div.MsoNormal {mso-style-unhide:no; mso-style-qformat:yes; mso-style-parent:""; margin:0cm; margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:12.0pt; font-family:"Times New Roman",serif; mso-fareast-font-family:"Times New Roman";} .MsoChpDefault {mso-style-type:export-only; mso-default-props:yes; font-size:10.0pt; mso-ansi-font-size:10.0pt; mso-bidi-font-size:10.0pt;} @page WordSection1 {size:612.0pt 792.0pt; margin:2.0cm 42.5pt 2.0cm 3.0cm; mso-header-margin:36.0pt; mso-footer-margin:36.0pt; mso-paper-source:0;} div.WordSection1 {page:WordSection1;} -->
В целом, я думаю, Монамур был не так уж и плох. Просто ему стоило бы родиться женщиной, тогда как мадам Клеман, напротив, – мужчиной. Она вела у нас «Рецептоведение» - факультативный, в общем, предмет, из-за которого все мы познали муки ада при жизни.
Оркестром наших отчаянных стонов дирижировала именно мадам Клеман – огромного роста женщина с квадратным лицом, широкими плечами и ладонями-лопатами. Свои жидкие волосы она всегда стягивала на затылке в нелепый хвостик, который подпрыгивал при ходьбе и казался инородным наростом на ее монолитном теле. Словно сквозь крошечную трещинку в гранитной плите внезапно прорвался робкий, полудохлый от напряжения сорняк.
Мадам Клеман была почтенной вдовой какого-то перезаслуженного генерала и считала своим долгом продолжать его дело: правда, не на плацу и в казарме, а на кухне и в учебном зале. Мы переписывали и заучивали сотни, я не шучу, сотни рецептов! Мы читали их хором, пели, словно военные марши и на полном серьезе готовились принести присягу кулинарному делу на знаменитой книге рецептов Адриана Роше «Французская кухня от А до Я». Что я могу сказать? Это было ужасно! Она муштровала нас, словно мы готовились вступать во Французский легион и за малейшую провинность (вроде ошибки в 10 граммов в рецепте праздничного каравая) давала «наряды вне очереди», предполагавшие чистку котлов, мытье полов и прочие «прелести».
К счастью, и тогда, и сейчас, нервы у меня были крепкие, а память хорошая. Я не особо напрягался и на автомате повторял вместе со всеми: «Штрудель венский. Тесто: мука – 250 грамм, яйцо – 1 штука, растительное масло – 3 ложки, теплая вода – 4 ложки, уксус – три капли. Начинка: яблоки – 900 грамм, изюм без косточек – 1 горсть, толченый миндаль – одна горсть, толченые сухари – 100 грамм, сахар – 100 грамм, корица – щепотка, масло сливочное – 100 грамм». Думал же я в это время о чем-то своем: о девушках, приключениях, новой рогатке, дырявых носках, Наполеоне, славе…
А вот Анатоль так не мог. Он жил в комнате по соседству и боялся мадам Клеман до одури. Однажды ночью он даже описался от страха! Ему приснилось, будто в полночь мадам Клеман пришла к нему в комнату и, тряхнув за плечо, рявкнула: «А ну быстро, рецепт слоеных круассанов с джемом!». Приснилось ли…