Читаем книгу историка русской кухни Вильяма Похлебкина «Кушать подано!» и знакомимся с меню русской классической драматургии.
Персонажи пьес Александра Островского много едят, но еще больше — пьют. Островский много внимания уделяет напиткам, особенно алкогольным, а о разных блюдах сообщает вскользь и коротко. Главный выпивоха пьесы «Бесприданница» — Робинзон. Он пьет водку, поддельное бургонское вино, шампанское, портвейн, коньяк. Паратову — «блестящему барину» — в одной из сцен предлагают «жженочку». Это горячий коктейльный напиток, модный среди гусар и в дворянских клубах конца XVIII века. В состав жженки входили шампанское, ром, сотерн, сахар и ананас.
Но чаще всего в «Бесприданнице» пьют чай.
Огудалова. Чайку не прикажете ли?
Александр Островский, «Бесприданница»
Чай — главный напиток русского купечества. С середины XIX века в России резко расширился импорт китайского чая самых разных сортов: от дешевого до элитного. Многие сословия смогли приобщиться к напитку, а из-за сухопутной доставки цены на чай были самыми низкими в мире.
В «Бесприданнице» чай пьют постоянно, но в одной из сцен чаепитие — маскировка. Вожжеватов и Кнуров пьют с утра из чайника… шампанское.
Вожеватов. А чтоб люди чего дурного не сказали, так мы станем чай пить.
Кнуров. Ну, чай — другое дело.
Вожеватов (Гавриле). Гаврило, дай-ка нам чайку моего, понимаешь?.. Моего!
Гаврило. Слушаю-с. (У х о д и т.)
Кнуров. Вы разве особенный какой пьете?
Вожеватов. Да все то же шампанское, только в чайники он разольет и стаканы с блюдечками подаст.
Александр Островский, «Бесприданница»
Интересно, что в пьесах Островского противниками чая выступают отрицательные и низкие в моральном отношении персонажи. Например, Мурзавецкий в «Волках и овцах» восклицает: «Муа? Чаю? Ни за какие пряники!». В «Бесприданнице» традициями русского чаепития возмущается самолюбивый Карандышев: «Что за странная фантазия пить чай в это время? Удивляюсь».
Обед у Карандышева — одна из ключевых сцен пьесы. Роскошью и разнообразием он не отличался. О том, что подавали к столу, Островский не пишет, однако сообщает, что гости жаловались на голод.
Кнуров. Я, господа, в клуб обедать поеду, я не ел ничего <…> Со мной в первый раз в жизни такой случай. Приглашают обедать известных людей, а есть нечего...
Александр Островский, «Бесприданница»
Читайте также:
О меню званого обеда мы кое-что узнаём из разговоров тетки Карандышева. Она говорит Огудаловой, что специально приглашенный повар требовал слишком «много добра».
Евфросинья Потаповна. Кабы свой материал, домашний, деревенский, так я бы слова не сказала; а то купленный, дорогой, так его и жалко. Помилуйте, требует сахару, ванилю, рыбьего клею; а ваниль этот дорогой, а рыбий клей еще дороже. Ну и положил бы чуточку для духу, а он валит зря.
Александр Островский, «Бесприданница»
Рыбий клей (карлук) — это эластичная ткань, которую добывают из плавательного пузыря осетровых рыб для желирования. С помощью рыбьего клея во времена Островского готовили мармелады, желе, суфле для конфет, кисели и подобное.
Еще одно блюдо, о котором упоминает Ефросинья Потаповна, — стерлядь. В XIX веке это была дорогая рыба, которую ценили наравне с белугой и осетриной. Варили стерлядь так: рыбу заливали смесью воды и огуречного рассола — ниже уровня рыбы: так бульон не вымывал из нее соки, а стерлядь варилась на пару. В смесь также добавляли перец, лавровый лист и лук.
Автор: Мария Соловьёва