1. Сперва определите масштабы катастрофы. Вдруг окажется, что у вас вовсе не фобия, а просто волнение. Оно, кстати, вполне естественно: даже пилоты нервничают перед полетом, поскольку небо – неестественная для человека среда обитания.
2. Попробуйте заглушить беспокойство голосом разума: «Мой друг-десантник помог мне справиться со страхом полетов, – рассказывает Екатерина. – Он просто сказал, что самолеты на самом деле падают очень редко, и именно поэтому каждая катастрофа становится целым событием. Если бы авиакатастроф было бы столько же, сколько аварий с участием машин, о них бы никто и не сообщал лишний раз. А ведь самолетов в небе очень много, примерно как автомобилей в одном городе».
3. Другой действенный способ – вышибать клин клином. «Года два назад я очень боялась летать: вжималась в кресло, терзая ручку весь полет, прислушивалась к звукам двигателей, всматривалась в лица стюардесс, – вспоминает Маргарита. – Но потом я стала больше путешествовать: в прошлом году, например, я совершила примерно 14 рейсов в разные концы планеты. Когда посадка в самолет стала для меня обыденным ритуалом, вроде путешествия на поезде, страх перестал мучить. Да, я все еще нервничаю перед взлетом, но на протяжении всего рейса чувствую себя почти как на земле».
4. Но это все легкие случаи, не отягощенные неприятными ситуациями, вроде тех, когда из панели над головой выпадает маска, а на лице доселе хладнокровной стюардессы читается паника. Истинную фобию увещеваниями не успокоишь, ее нужно лечить.
Говорят, что аэрофобия неизлечима, но в центре «Летаем без страха», основанном пилотом Алексеем Гервашем, утверждают, что это не так: просто к каждой причине фобии нужно подобрать свой «ключик». Такими решениями могут быть подробные лекции об устройстве самолета и механизме полета как такового, занятия на симуляторе, сеансы релаксации и навыки работы со своими мыслями.
5. Наиболее впечатляющими, конечно, кажутся занятия по ликвидации безграмотности. Наверное, потому, что пассажирам просто не рассказывают всего того, что знают пилоты (знают, и потому не боятся). Например, рядовой пассажир не знает, что ни один самолет за всю историю авиации еще не упал из-за турбулентности; не знает, что крыло отвалиться не может, потому что оно у самолета вообще одно; ни один пассажир не понимает до конца, что самолет изобретался как машина для нестандартной ситуации и в нем все устроено так, чтобы сохранять безопасность полета. Наконец, он не знает, что риск попасть в авиакатастрофу – один к десяти миллионам, и в мегаполисе у человека гораздо больше шансов погибнуть. Если бы рядовой пассажир все это знал, возможно, он больше боялся бы ездить на автобусе, чем летать на самолете.