Покрытая черными шашечками желтая машина такси стремительно затормозила на подъезде ко входу на вокзал. Она слилась с несколькими десятками таких же, но уже через несколько мгновений дверь ее распахнулась, и из машины высунулась, изящно ступая на мокрый после прошедшего недавно дождя асфальт, длинная нога. За ногой показалось все остальное, а еще мгновение спустя у машины стояла, поправляя чуть растрепавшиеся волосы, высокая дама.
Выскочивший еще раньше таксист старательно разгружал забитый под завязку багажник, складывая многочисленные разнокалиберные сумки рядом с изящным боком дамы. С территории вокзала, повинуясь взмаху тонкой руки, уже спешил, едва не спотыкаясь, вооруженный тележкой носильщик. Едва приблизившись, он вздрогнул всем телом, нацепил н лицо приветливую улыбку и принялся водружать багаж дамы на тележку.
Закончив, он обратился к даме:
– А ваша, э… кошечка тоже багаж?
Кошечка в ответ на его слова сладко зевнула и улеглась поверх чемоданов.
Дама сердито нахмурилась, сдвинула брови на переносице, так что на лбу ее залегла глубокая складка, и цокнула.
– Моя кошечка, – сказала она, качая головой, – пассажир, а не багаж. Лучший из тех, кого вам приходилось везти.
Носильщик хотел бы сказать, что он лично никого не возит, но дама, продолжая хмуриться, цокнула каблучками и направилась в сторону входа на вокзал. Кошечка, которая была самым настоящим леопардом, уложила морду на сложенные лапы и подняла на носильщика будто бы полные насмешки глаза.
После прохождения рамок металлодетектеров стоящий в стороне полицейский взмахом ладони подозвал даму вместе с ее багажом к себе, и носильщик протяжно вздохнул. Дама же, вскинув подбородок, будто делает огромное одолжение, неспешно подошла, покачивая бедрами.
– Гражданка, – заговорил сухим голосом полицейский, пальцем указывая на кошечку, – это ваше животное? Почему не в наморднике?
Дама обернулась на своего питомца, махнула рукой и коротко улыбнулась:
– Это Гера. Гера, как покровительница брака, древнегреческая богиня.
Она повторила имя леопарда дважды, будто с первого раза кто-то мог не понять ее высоких мыслей. Тем не менее на вопрос дама так и не ответила.
– Гражданка, – рация полицейского зашипела, но он не обратил на нее внимания, – все животные на территории вокзала должны быть в намордниках либо в закрытой переноске.
– Гера душка, – минуту спустя ответила дама, – намордники она не переносит, страшно на всех обижается.
По громкой связи объявили прибытие очередного поезда, и дама, вскинув брови, покачала головой. Кошечка приподняла голову и приоткрыла один глаз, а рация полицейского снова зашипела отголосками человеческих голосов. Полицейский махнул рукой, наконец оставляя даму с питомцем, как древнегреческая богиня, в покое. Носильщик выдохнул от натуги, поворачивая забитую доверху тележку.
Даже если у дамы не было бы ручного леопарда, она, пожалуй, все равно казалась бы странной. При ней было несколько разномастных чемоданов, круглая коробка для шляп, нечто плоское, завернутое в грубую упаковочную бумагу, и, как вишенка на торте, маленькая корзинка, которую леопард обнимал лапами, лежа на всем остальном багаже. На всем вокзале едва ли можно было найти семью, у которой оказалось бы хотя бы столько же сумок на всех, нечего уж говорить про одного человека.
К нужному вагону они подошли, когда основная волна садящихся на поезд уже оказалась внутри, а снаружи кучками стояли прощающиеся и курильщики. Одетая в форму проводница проверила билет и паспорт, окинула взглядом горку багажа на тележке и раскрыла рот, так ничего и не сказав. Только когда леопард лениво поднялся с места и потянулся, она моргнула, приходя в себя:
– Животное тоже едет?
Дама кивнула, поглаживая принявшегося ластиться питомца.
– Боюсь, для такого большого животного необходимо приобретать дополнительное место.
– Все в порядке, – улыбнулась дама, глядя проводнице в глаза, – Гера самостоятельная девочка, она не доставит вам проблем.
Носильщик, уже занесший в вагон первую партию чемоданов и как раз вернувшийся за второй, едва не прыснул и остановился, приваливаясь спиной к раскрытой двери. Проводница округлила глаза, снова не в силах сказать ни слова. Дама тем временем продолжила:
– Это весь ее багаж. Я оставлю вам подробную инструкцию…
– Погодите! – проводница вытянула вперед руку, отмахнулась от протянутой дамой бумаги. – Я не могу взять животное без сопровождающего.
Лицо дамы сделалось гладким. Улыбка слетела с губ, глаза сверкнули, на щеках вспыхнул едва заметный румянец. Гера, уже успевшая прошмыгнуть в тамбур, обернулась и облизала черный нос.
– Я купила билет. Вы обязаны меня обслужить.
Носильщик, с интересом ожидающий развязки, вдруг подумал, что если дама уйдет со скандалом, ему никто не заплатит, и на всякий случай не стал пока выносить чемоданы из купе. Опустив взгляд, он увидел, как леопард обнюхивает его штанину и трется о нее лбом.
– Это невозможно, – качнула головой проводница, – я не могу взять животное без сопровождающего.
Дама пожевала губы и взвизгнула, вмиг теряя стать и шарм:
– Это ваша работа!
– Это поезд дальнего следования, а не передержка для животных, – холодно парировала проводница, – и либо вы покупаете еще один билет, чтобы занять все купе, надеваете на вашу кошку намордник и едете с ней, либо я вызываю полицию.
По платформе уже шел, будто опережая ее слова, тот самый полицейский. Дама хотела сказать что-то еще, уже даже раскрыла рот, но тут раздался громкий пронзительный визг и тихое зловещее рычание откуда-то из нутра вагона. Гера, пока на нее никто не смотрел, прошмыгнула внутрь и теперь пугала других пассажиров хорошо если не до сердечного приступа.
Все бросились внутрь, а носильщик, пользуясь воцарившейся суматохой, побросал багаж дамы на платформу, подхватил тележку и был таков. Участвовать в развернувшемся дальше светопреставлении он не имел ни малейшего желания, а на подходе как раз был новый поезд и новый поток пассажиров с тяжелыми чемоданами и без всяких там душек-кошечек, как древнегреческие богини.
