Сказано в Мидраше, что когда святые братья вернулись из Египта и рассказали, что помощник фараона обвинил их напрасно, подозревая, что они – шпионы, арестовал Шимона и потребовал привести Биньямина, «сказал Израиль: “Зачем вы причинили мне зло, рассказав тому человеку, что у вас есть еще один брат?”»
Говорит мидраш: «Никогда наш праотец Яаков не говорил пустых слов, кроме как в этом месте. Сказал Всевышний: Я занят тем, чтобы сделать его сына царем в Египте, а он говорит “Зачем вы причинили мне зло”? Об этом сказано у пророка Йешаяу: “Зачем говорить тебе, Яаков, твердить тебе, Израиль: “Скрылся мой путь от Б-га, прошло (время, когда управлял) Всевышний судьбой моей”».
Сказано в «Мидраш Раба» (на Берешит): «Ведь Я знал мысли, которые Я думал о вас, слово Б-га, – мысли мира, не ко злу, дать вам завершение и надежду». Братья были заняты продажей Йосефа, Йосеф был занят постом и раскаянием, Реувен был занят постом и раскаянием, Яаков был занят постом и раскаянием, Йеуда был занят тем, что взял себе жену, а Всевышний был занят созданием света Машиаха.
Но все это стало понятным гораздо позже, постфактум!
Вот, что я вам расскажу.
Когда нас освободили из Сибири, я стал пробираться на юг вдоль железнодорожных линий. Шел пешком около двух недель, пока не добрался до Казахстана. Там я нашел себе убежище в доме рава Айзика Рота, замечательного еврея, который продолжал подпольно резать скот и делать обрезания детям. В том месте было еще немало беженцев из Польши, которые бежали от немцев и оказались в Казахстане. Я организовал там талмуд-тора для мальчиков и школу для девочек. Меня арестовали, и еще полгода я провел в тюрьме, в невыносимых условиях.
Когда я вышел из тюрьмы, снова вернулся в дом шойхета. В то время уже стали доходить известия об уничтожении евреев в Польше. Я понял, что остался один на белом свете. Тогда я решил создать семью. Я обратился к раву Роту: «Ты знаешь, какие семьи соблюдают здесь кашрут и чистоту семейной жизни?» Там ведь и кашерная миква была – подпольно, конечно, и на молитву собирался миньян. «Узнай мне о какой-нибудь еврейской девушке, соблюдающей, которая готова была бы выйти замуж за бен Тора».
В Шаббат за столом шойхета было немало гостей. К моему смущению, подняли эту тему за трапезой: «Яаков хочет построить еврейскую семью, есть тут несколько вариантов…».
Один из гостей, рав Исраэль Аарон, который приехал из Узбекистана, вдруг обратился ко мне: «Не встречайся здесь ни с кем! В воскресенье поедешь со мной в Ташкент. Я хочу тебя познакомить с одной девушкой».
«Что ему ехать аж до Ташкента?» – спросил хозяин.
«Я вам расскажу, — ответил рав Исраэль Аарон, — я был в Ташкенте по делам, и молился там в подпольном миньяне, в подвале дома. Вы знаете, что власти выдают хлеб, двести граммов на человека. В пятницу мы пришли в “синагогу” и обнаружили там незнакомую девушку. Что она там делала? Вот послушайте.
Она стояла в очереди за хлебом и получила свою порцию под вечер. Поскольку до заката оставалось несколько минут, она успела только добежать до места, где собирается подпольный миньян, а до дома дойти с хлебом не могла, потому что, понятное дело, эрува не было. Она попросила разрешения помолиться с нами Кабалат Шаббат и Маарив, сделать Кидуш на хлеб и поесть его, а потом она вернется домой. Если в коммунистической России сумели воспитать такую девушку, она достойна выйти замуж за бен Тора!»
Все с ним согласились. Но мы-то в Союзе, и поездка из одной области в другую требования разрешения властей. Тем более – иностранный подданный, который был освобожден из Сибири, а потом снова попал в тюрьму по обвинению в контрреволюционной деятельности. Кто знает, какое подполье он снова организовывает.
У рава Исраэля Аарона была справка, что он занимается покупкой-продажей и имеет право на беспрепятственный проезд по всему СССР. Он спрятал меня в мешок и вошел в поезд. Положил меня на третью полку, предназначенную для багажа. К его ужасу, в поезд вошли проверяющие, которые искали запрещенные товары. Ну и нашли контрабанду: меня. Очень было стыдно вылезать из мешка… К моей большой радости, закончилось это только тем, что меня выгнали из вагона. Пришлось искать более конвенциональные пути.
Рав Исраэль Аарон узнал, что сахарин, распространенный в Казахстане, не продается в Узбекистане. Он одолжил мне денег купить мешок сахарина и достал мне разрешение на его продажу в Узбекистане. Выручка оставалась мне на пропитание.
Я приехал в Узбекистан, встретился с девушкой в доме ее отца, рава Хаима Биньямина Брода, человека, который готов был терпеть муки голода, только бы не работать в Шаббат. Когда ему пришлось переехать из Меджибожа в Умань, он подал документы, где написал о старшей дочери, что она старше своего возраста, так, что уже не подпадает под закон об обязательном образовании, а младший сын – младше своего возраста, так что еще не подпадает под этот закон.
Когда же через два года ребенок достиг возраста образования, он тайно отправил его в Харьков, за пятьсот километров, и отдал в руки местным евреям, только бы тот не воспитывался в школе, отрицающей Творца!
Свою вторую дочь – ту, с которой я встретился, он вообще не записал в ЗАГСе, когда она родилась, чтобы позже ей не пришлось учиться в советских школах! Из-за войны они оказались в Ташкенте, там я встретился с его дочерью, и мы решили пожениться. Теперь мне требовалось разрешение на пребывание в городе, а я-то приехал только продать мешок сахарина. Но в России, как в России: кто-то рассказал нам, что есть одна чиновница в МВД, которая за «пару копеек» может выдать такое разрешение...