Начало рассказа здесь
Поняв, что хватил через край, Бессонов даже покраснел слегка.
— Ну, ты это… Не обижайся, а? Я приехал на обед, а здесь не понять что.
— Так надо было самому приготовить себе еду с вечера, раз такой привередливый, — сказала Рита. Она уже ушла в комнату, переодела Анютку и подумала, что, конечно, было бы свинством по отношению к Людмиле бросить ребёнка на этого идиота.
Людмилу выписали только в среду после обеда. Таким образом, Рита пропустила целых четыре учебных дня и даже не представляла, когда и как будет сдавать накопившиеся «долги».
У Бессоновых родился сын. Папаша, с улыбкой до ушей и свёртком, перевязанным голубой лентой, появился на пороге. Следом за ним шла Людмила — в беличьей серой шубке и кокетливой шляпке из норки в тон шубки. Это был подарок от её матери — посылку Люда получила перед тем, как попасть в роддом, поэтому обновок Рита ещё не видела.
— Красота! — одобрила Рита и оттопырила большой палец.
Людмила улыбнулась. В этот день Рита не стала засиживаться до ночи. Хоть и не терпелось поболтать с Людмилой, но один вид Бессонова так её бесил, что уже через час Рита по-тихому исчезла.
И появилась в следующий раз только на майские праздники. Людмила ей не звонила. Рите тоже позвонить ей было некуда. А ездить в гости совсем не было времени. В феврале она уезжала домой на каникулы, потом училась, стараясь не пропускать занятия. Очень много задавали читать по русской и зарубежной литературе. И только в конце апреля Рита задумала съездить к Бессоновым.
Они жили по-прежнему в старом домишке. На сей раз у них была гостья — приехала младшая сестра Людмилы, девятнадцатилетняя Анжела — худенькая девица с миндалевидными голубыми глазами, точно так же подведёнными тонкими чёрными стрелками, как у старшей сестры.
Бессонов изображал радушие, был приветлив и мил. Только Риту не купить этим дешёвым фарсом. К его шуткам она оставалась безучастной и даже не пыталась скрыть этого. Людмила временами поглядывала на неё укоризненно: сколько можно дуться? Ведь она сама, пострадавшая сторона, уже давно забыла про зимнее происшествие. Но Рита не обращала внимания на умоляющие взгляды подруги. Наконец, вечером выдался момент, когда можно было поговорить без Андрея. Он остался с детьми, а Людмила, Рита и Анжела пошли прогуляться.
Цвели в редких садах вишни и сливы, в свете фонарей на влажных от дождя тротуарах были видны майские жуки с блестящими масляными спинками. Разговаривали обо всём на свете, а значит, ни о чём. Самый главный вопрос, мучивший Риту, она не могла задать в присутствии Анжелы. У продуктового магазина стояла жёлтая цистерна с надписью «Квас». Люда побежала домой за бидончиком и деньгами, а Рита с Анжелой присели на скамейку в скверике. Помолчали, потом Анжела тихо спросила:
— Знаешь, Рит, я же не дура. Вижу, что что-то у них не так. Хоть Бессонов и пыжится…
Сказать или не сказать? Рита почувствовала желание провалиться сквозь этот тёплый мокрый асфальт, усеянный майскими жуками. Как бы она ни поступила, всё равно может оказаться виноватой. Неприятный холодок свербил в груди. Если сказать про синяк, да что он ударил беременную Людмилу, Анжела тут же сообщит всё матери, и тогда Бессонову не поздоровится. Не сказать? А если он до сих пор продолжает Люду бить, а она ничего не рассказывает? А если он ее убьёт когда-нибудь? Потом родственники обвинят Риту, что она была в курсе и ничего не сказала им. Голова у Риты пошла кругом от этих предположений.
Анжела правильно расценила повисшую паузу.
— Рит, ты мне расскажи всё как есть. А я подумаю, стоит ли ставить в известность маму. И, конечно, я тебе обещаю, что ты останешься совершенно ни при чём. Ведь если не расскажешь, может так случиться, что об этом придётся сильно пожалеть. Верно?
Времени на раздумья не оставалось. С минуты на минуту должна была вернуться Людмила. И тогда Рита рассказала всё.
— Господи, какой гад, — на глазах Анжелы выступили слёзы. — Вот как у мужчины может подняться рука на женщину, тем более на беременную? Недочеловек какой-то.
— Девчонки! — послышался голос Людмилы.
Она подошла совсем близко по боковой аллее, которая была вне поля зрения. Рита выразительно посмотрела на Анжелу: «Ты обещала!» И Анжела ответила так же, взглядом: «Не бойся, всё будет хорошо…»
А когда Рита приехала к Бессоновым в конце июня, после летней сессии, во дворе ее встретил хозяин:
— А-а-а, явилась не запылилась! — с ненавистью посмотрел он на Риту.
Она попыталась пройти к крыльцу, но Бессонов преградил ей дорогу:
— Я не желаю больше видеть тебя в своём доме!
— С каких это пор? Помнится, ещё недавно ты звонил мне в ночи, когда тебе надо было найти няню для ребёнка, — ответила Рита.
Она, естественно, догадалась о причине такого бессоновского «гостеприимства» и была готова уйти хоть сейчас. Интересно только было посмотреть, как на происходящее отреагирует Людка, подруга задушевная. А вот и она. Появилась на крыльце. Яркий ситцевый сарафан, глазки «стрельчатые». Всё как обычно. Только тени тёмные легли под глазами.
— Привет, — без радости в голосе сказала Людмила. — Знаешь, ты лучше не приезжай к нам больше.
— Что так? — язвительно спросила Рита.
Вот оно! Муж и жена — одна сатана. Это доказывает жизнь, подумала Рита, а вслух произнесла только:
— Хорошо, я уйду. Только ты меня ещё вспомнишь, когда он тебя покалечит. И вот ещё что: Анжеле пламенный привет!
— Рит, ты не обижайся, но так будет для всех лучше, — тихо, чтобы не слышал муж, говорила Людмила, семеня следом за Ритой по узкой дорожке, ведущей к калитке. — У нас такой скандал был, чуть не до развода. Мама приехала и вышвырнула Андрея из дома. Тут такое было, ты себе представить не можешь! Зачем ты Анжелке рассказала про тот синяк?
— Вообще-то я за тебя боялась. И сейчас боюсь. Сейчас даже ещё больше, в общаге вы были на виду, а здесь он сам царь и бог, — так же тихо сказала Рита и вышла за калитку.
А вслед уже нёсся крик Бессонова:
— Иди-иди! Проваливай! Чтоб духу твоего здесь не было! Муж с женой сами разберутся в своей семье! Поняла? И нечего лезть! Заведи своего мужика и действуй. Не хрен в чужую жизнь мешаться. Пригрела ты, Людок, врагиню на свою голову!
Ни слова не сказала Людка в защиту. Ни единого звука. То ли запугана до смерти, то ли… Рита бежала к автобусной остановке, лицо горело, она на ходу приложила руки к щекам — они пылали, как при высокой температуре.
Наутро Рита уехала домой на летние каникулы, и ещё долго звучало в её ушах: врагиня! Наверное, я настоящая дура. Зачем влезла в чужие взаимоотношения? Чего добилась? Людку пожалела? Так она почему-то меня не пожалела. Он выгнал, а она промолчала. И даже сказала, что так будет лучше для всех. Ну и ладно.
Много времени потребовалось Рите, чтобы забыть пережитое унижение. Но постепенно всё подёрнулось в памяти лёгким налётом забвения, как покрывается слоем пыли мебель в отсутствие хозяев. Рита окончила уже второй курс, перешла на третий и готовилась уехать на летние каникулы, как вдруг с вахты пришла сама вахтёрша (невиданное дело!) и передала, что ей звонила Людмила. Она оставила номер телефона, по которому её можно разыскать.
Рита долго теребила в руках четвертинку тетрадного листка с номером. На завтрашнее утро уже был куплен билет, остаться хотя бы на один день Рита не могла. Позвонить или не позвонить? Она не позвонила. И даже листок с номером выбросила в мусорное ведро. Нечего. Умерла так умерла.
И только в конце третьего курса она, скрепя сердце, решилась на встречу с Людмилой. Рите предстояло уехать из Уссурийска. Возможно, навсегда. Она собралась выйти замуж и, возможно, перевестись в другой институт, ближе к месту жительства мужа. Ей хотелось просто увидеться с Людмилой и поговорить. Узнать новости о детях. И попрощаться. И знать, что та не держит на неё зла. Кто ответит почему? Так хотелось Рите. Знать, что никто не держит на неё зла.
Найти Людмилу Бессонову стоило огромного труда. Выяснилось, что по старому адресу Бессоновы давно не проживают. В пятиэтажке, где им дали квартиру, Рита тоже никого не застала. Соседи рассказали, что однажды в припадке ревности Бессонов чуть не убил жену. Она долго лежала в больнице, а после больницы сразу с ним развелась. Говорили, что ему удалось избежать суда, а потом он завербовался на север, мыть золото. Да пусть моет. Меньше всего Риту интересовала судьба Бессонова.
Как же найти Люду? Две недели ушло на поиски, но в результате многоходовых комбинаций извилистая дорога следопыта привела-таки Риту к двери общежития, где проживала Людмила Бессонова. Правда, на вахте общежития ей сказали, что Людмила у них только одна. Но у неё другая фамилия. И она у них в общежитии работает комендантом. Ну, фамилию-то она могла при разводе изменить. Видимо, типичная студентка вызвала доверие у старенькой вахтёрши, потому что была пропущена без долгих выяснений личности.
Рита поднялась по лестнице, нашла нужную комнату и остановилась, подбирая слова. Слышно было, что за дверью работал телевизор:
— В финале Чемпионата Европы по футболу команда Франции победила Испанию со счётом 2:0. Вы слышите, дорогие друзья, как ликуют на трибунах французские болельщики…
— Аня, сколько раз тебе говорить, собери игрушки, скоро спать! — узнала Рита голос Людмилы.
И только тогда постучала. Дверь открыла Людмила.
— Боже мой! Ритка! Глазам не верю! Как ты меня нашла?
— Искала. Нашла.
— А я ведь тебя тоже искала, после развода. Но ты была то ли на каникулах, то ли ещё где-то. Тебе передавали, что я приезжала?
— Нет, — соврала Рита.
— Хорошо, что сейчас приехала. Мы ведь скоро улетаем. Ты слышала, какая огромная стройка в Чернобыле? Там атомную электростанцию строят, в десяти километрах.
— Подожди, — перебила Рита. — Объясни мне на милость, каким боком тебя касается эта атомная электростанция?
— Ой, — засмеялась Людмила. — Я же недавно вышла замуж. И муж завербовался на эту стройку. Не на саму стройку, а в подсобное хозяйство. Там есть совхоз специальный. И если кто приезжает семьями, то сразу выделяют огромный дом! Представляешь? Двухэтажный дом, с большим участком. Сад посадим, огород! Представляешь? Там даже балкон есть!
— Представляю.
— Ритка, я так давно мечтала, чтобы дом, сад… И у мужа родители старенькие, там рядом живут.
— Про мужа расскажи. Кто он?
— Зовут Георгий. Человек. Обычный человек.
— Понятно, что не зверь. Хотя, — Рита запнулась, — разные встречаются мужья.
— Ты голодная? — спросила Людмила. — Давай, присоединяйся. У меня картошка жареная.
— С селёдкой? — улыбнулась Рита.
— А то как же? Подсадил меня на неё Бессонов. Селёдка же не виновата. За что мне её не любить? Но головы я сразу выбрасываю! — засмеялась Людмила.
За ужином она рассказала, как рассталась с мужем:
— Рит, не держи на меня зла за тот случай. Ты ведь оказалась права. Если бы не сосед снизу, Бессонов убил бы меня.
— Люд, хватит про него, — попросила Рита. — Много чести. Расскажи лучше, как ты нового мужа выбирала? По тому же принципу?
— По какому принципу? — Люда наморщила лоб.
— Ну, этот новый муж тоже «договаривает»?
— А, ты про это! — захохотала Людмила. — Нет. Я решила, что хватит. Достаточно того, что он ко мне бережно относится.
— А как же любовь? — спросила Рита. — Вы любите друг друга?
— Естественно! А иначе я замуж не выхожу! А про тот принцип забудь. Наплюй и забудь. Главное, что человек делает, а не говорит. Поняла?
Через неделю Людмила с мужем и детьми улетели в Киев. Рита получила несколько писем уже с Украины. Подруга рассказывала, какая у них прекрасная жизнь в новом доме, и что сразу после приезда, ещё осенью 1984-го, заложили сад. Между прочим, приглашала в гости в феврале, на Ритины зимние каникулы.
Но весной 1985-го Рита уже собиралась замуж, поэтому в гости поехать не получилось. А в конце апреля 1986-го по радио услышала:
— Некоторые агентства на Западе распространяют слухи о том, что якобы при аварии на Чернобыльской АЭС погибли тысячи людей. Как уже сообщалось, фактически погибли два человека, госпитализировано всего 197, из них 49 покинули госпиталь после обследования. Работа предприятий, колхозов, совхозов и учреждений идёт нормально…
Рита находилась у мамы, где планировали отпраздновать годовщину свадьбы. Ждали родителей жениха с Камчатки. Рита замерла с ложкой в руке, когда в кухню заглянула мама:
— Ты слышала?
— Да, мам! Как думаешь, опять врут?
— Недоговаривают правду.
— Как же узнать, что с Людой и детьми?
— Дай телеграмму.
На телеграмму ответа не последовало. Позже, ближе к осени, на адрес Ритиной мамы пришло письмо из Киева без обратного адреса. Люда писала, что 26 апреля её муж находился в непосредственной близости от эпицентра аварии и получил большую дозу облучения, поэтому сейчас лежит в госпитале. С ней самой и детьми всё в порядке, потому что они выезжали в те дни к родителям Георгия. В конце письма стояла приписка: «Не слушай радио!!!» Людмила боится написать правду открыто. Эти слова означали: нельзя верить официальным новостям, в реальности всё гораздо хуже. Это Рита и так поняла, по одной фразе: «Я буду с мужем до конца. Только с ним я поняла вкус жизни».
Значит, смерть уже кружит над ним, а бедная Людка прикрывает его собой. И будет прикрывать до самого конца. Потому что человека нужно оценивать по делам, а не по словам. И её Георгий, случись такое с ней, сделал бы то же самое.
Рита долго разговаривала с мамой, старалась сдерживаться, но всё же расплакалась, чем сильно напугала приехавших родственников…
Время шло, но больше от Людмилы не пришло ни строчки. Она на письма Риты не отвечала. Адреса её свекрови Рита не знала. Тогда, при их отъезде, кто мог предположить, что он понадобится? А писать в Чернобыль, судя по новостным выпускам, не было никакого смысла.
Рите хотелось верить, что живут где-то в отделившейся Украине люди, которые так долго искали друг друга и знают, что такое настоящая любовь. А теперь и она, Рита, тоже знает. Она часто вспоминала Людмилу такой, какой видела её в последнюю встречу: влюблённой в жизнь и своего Георгия, лёгкой, весёлой, с короткой стрижкой каре и озорной чёлкой.
«А про тот принцип забудь. Наплюй и забудь. Главное, что человек делает, а не говорит. Поняла?»
Действие происходит в городе Уссурийске ещё в нескольких рассказах:
"Волкодав". Рассказ здесь
"Доучка". Рассказ здесь
"Кумир". Рассказ здесь