Раньше, до знакомства с моим соседом Иваном Булибиным, я в жизни боялся лишь двух вещей: разрушительного природного катаклизма и неизлечимого смертоносного вируса. Но тогда я ещё не знал, какие испытания уготовила мне заковыристая и насмешливая судьба. Я только что въехал в новую квартиру, дни мои полнились приятными хлопотами и впечатлениями, я радовался жизни и любил всё человечество.
В тот день ничто не предвещало беды. Я спокойно доедал свой субботний завтрак, когда в дверь позвонили. Открыв, я увидел довольно странного субъекта: был он средних лет, изрядно небрит, в мятой полосатой пижаме и истёртых почти до дыр домашних тапочках. На носу его красовались красные пластмассовые очки, замотанные синей изолентой возле основания одной из дужек. В руках он держал пузатую, тёмного стекла, бутыль.
– Булибин, Иван Петрович, Ваш сосед, исследователь и изобретатель! Предвосхищая Ваш возможный вопрос, хочу сразу заявить, что к великому русскому изобретателю Ивану Петровичу Кулибину я никакого отношения не имею! – сказал он, протянув мне руку и чуть не упустив при этом свой странный сосуд. – Можно просто Иван.
– Васильев, Михаил Иванович, – в тон ему ответил я, – Можно просто Михаил Иванович! Шучу, конечно, Михаил.
– Разрешите войти? – cпросил он, переминаясь с ноги на ногу. – А то на лестнице холодновато.
– Заходите, конечно, но компанию я Вам не составлю, – твёрдо сказал я, указывая на бутыль, – Во-первых, с утра не пью; во-вторых, не употребляю самодельных напитков; а в-третьих…
– Это совсем не то, о чём Вы подумали! – возмутился мой сосед. – это – плод моей многомесячной работы!
– Ну, раз плод, то это совсем другое дело. Пройдём на кухню, там удобнее, – предложил я.
Эх, знать бы мне тогда, чем всё это обернётся! Булибин, будто только этого и ждал, махом проскочил на кухню и плюхнулся на табурет, поставив драгоценную бутыль на стол рядом с собой.
– Очень рад Вашему приезду! – проникновенно начал свою речь Иван. – Народ здесь дремучий, наука никого не интересует, разработки мои понимания не встречают, а даже совсем наоборот!
И он горестно вздохнул, всем своим видом показывая, насколько велика степень творимых в отношении него несправедливостей. Я приготовил чай, и Булибин вкратце рассказал мне историю своей жизни. Был он хотя и не преклонных годов, но уже успел многое: победить в международной олимпиаде школьников по физике, поступить в МВТУ им. Баумана, затем вылететь оттуда с треском, жениться, развестись и стать ведущим программистом одной из крупнейших международных торговых сетей. Работа эта позволяла ему не очень часто появляться в офисе фирмы, благодаря чему у него имелась отличная возможность заниматься своим единственным хобби - изобретательством.
Страсть эта появилась у Ивана давно и зачастую приносила крупные неприятности не только ему, но и окружающим. Из университета его с позором изгнали всё из-за той же неуёмной тяги к новому и неизведанному. Однажды в качестве курсовой работы он представил мини-детектор нового принципа действия, при помощи которого якобы можно обнаруживать некие элементарные частицы. Идею никто не принял всерьёз, но напор Вани был так силён, и он так яростно и настойчиво доказывал свою правоту, что сам декан факультета решил присутствовать при эксперименте, дабы раз и навсегда отбить у студента Булибина охоту спорить со старшими товарищами.
Настал день испытаний: прибор включили, декан прильнул к окуляру, Ваня давал объяснения, одновременно настраивая детектор, и, видимо, переборщил с напряжением. В итоге декан получил бодрящий удар током и вместо элементарных частиц увидел небо в алмазах. Его, к счастью, быстро откачали, а Ваню стремительно вышибли из университета. Тот, правда, не впал в уныние, а напротив, даже обрадовался, поскольку теперь у него появилось больше времени на его любимые опыты. Заочно закончив менее престижный ВУЗ, он, благодаря своим неординарным способностям, довольно быстро нашёл себе непыльную работу программиста, параллельно продолжая проводить свои научные изыскания. Вот такой изобретатель с нестандартным мышлением и сидел теперь у меня на кухне.
– В Вас я сразу увидел человека просвещённого и готового содействовать научному прогрессу! – вдохновенно вещал Иван, сверкая стёклами своих красных пластиковых очков.
– Я, конечно, готов, – осторожно заметил я. – Но в чём же конкретно должно выражаться моё содействие? Если речь идёт о деньгах, то…
– Да нет же, – замахал руками Булибин. – С этим – никаких проблем! Мне нужен независимый наблюдатель, а иногда и участник моих экспериментов. Вот сегодня как раз такой случай, и мне просто необходима Ваша помощь!
«А почему бы и нет? – подумал я. – Время у меня есть, да и просто любопытно».
– Ладно, Иван, помогу. И давай уже обращаться друг к другу на «ты», – сказал я, делая свою вторую за этот день ошибку.
– Отлично! – обрадовался Булибин. – Вот это, – он указал на бутыль, – первый в мире тюнинг-стимулятор нейромагнитных сигналов коры головного мозга или «Бальзам Булибина».
– Давай использовать второе название, – предложил я. – Первое я всё равно не запомню.
– Резонно, коллега, – согласился Иван. – Итак, наш мозг излучает импульсы. Современной науке известно несколько видов мозгового излучения, но на самом деле их гораздо больше. Частота, амплитуда, интенсивность и варианты сочетаний мозговых импульсов у всех людей разные. Волны, посылаемые мозгом, индивидуальны, как отпечатки пальцев или радужная оболочка глаз. Этим объясняется неодинаковое восприятие окружающей действительности каждым отдельным индивидуумом, равно как и различия в образе мыслей разных людей. После того, как испытуемый принимает определённое количество «Бальзама Булибина», у него открываются сверхспособности: он может мгновенно перенастраивать излучение собственных мозговых сигналов на собеседника. Проще говоря, он начинает мыслить точь-в-точь как тот, на кого он настроился, и, соответственно, убедить кого угодно и в чём угодно. Дальнейшее зависит от поставленной задачи, характера испытуемого, и, самое главное, его внутренних стимулов и мотивации.
– Ты имеешь в виду, что у того, кто примет этот бальзам, может возникнуть желание реализовать свои скрытые амбиции, даже если они существуют на уровне подсознания?
– Безусловно. Представь: кто-то вдруг обнаружил у себя способность летать. Один полетит делать добрые дела, а другой – грабить банки. Так и мой бальзам – это лишь инструмент, а как человек его использует, зависит только от него.
– Понятно. Но мы говорим и о подсознании. Значит ли это, что у человека, принявшего этот бальзам, могут проявиться все его тайные желания?
– Этого я пока не знаю, но надеюсь узнать с помощью нашего эксперимента! И ты будешь главным испытателем!
– А не боишься? Кто знает, какие у меня подсознательные стремления?
– Ну, во-первых, не думаю, что после приёма бальзама человек уже совсем себя не контролирует и пойдёт совершать преступления, а, во-вторых, лишь практика – критерий истины, как справедливо утверждали классики марксизма.
– А почему ты сам не проверил действие бальзама на себе? – вдруг проснулась во мне неизвестно откуда взявшаяся подозрительность.
– Да, понимаешь, – замялся Иван, – пробовать-то я пробовал, но ничего не понял. После приёма в течение нескольких часов у меня возникает провал в памяти, а потом я обнаруживаю себя там же, где и был: в своей квартире, за тем же столом, с теми же формулами. Видимо, моё подсознание тоже всецело поглощено научной работой.
– Ну ладно, – успокоился я. – Раз ты на себе опробовал, значит, по крайней мере, не склею ласты раньше времени. А человек я спокойный, надеюсь, обойдётся без жертв и разрушений. Давай свой препарат.
Обрадованный Иван не заставил долго ждать: быстро схватил первую попавшуюся кружку, нацедил туда грамм сто напитка и, с лихорадочным блеском в глазах, двумя руками подал её мне, словно жрец, вручающий вождю племени сосуд с живительной влагой. Я, зачем-то резко выдохнув, быстро, пока не передумал, поднёс кружку ко рту и залпом проглотил содержимое. Сознание у меня помутилось, в голове каруселью закружились непонятные знаки и фигуры, и уже откуда-то издалека донёсся голос Булибина, который, словно фея из бессмертного творения Шарля Перро «Золушка», сказал: «Но помни! Ровно через пять часов действие препарата закончится!». И я отключился.
-----------------------
Очнувшись, я обнаружил себя сидящим за столом в светлом просторном кабинете, а напротив сидел президент страны. Он смотрел на меня и вежливо ждал, когда я наконец начну говорить. Я остолбенел, или, точнее сказать, впал в ступор. Молчание продолжалось минуты три: я хотел сосредоточиться, но в голове была торричеллиева пустота, и в пустоте этой звучала лишь одна старая мультяшная песенка: «А для лентяя время враг, тик-так, тик-так, тик-так», причём происходило это в такт с тиканьем стоящих здесь же, в кабинете, зелёных малахитовых часов.
– Итак, – нарушил молчание президент, – что за сведения государственной важности Вы хотели непременно передать мне лично? Мой помощник, к которому Вы каким-то невероятным способом прорвались, уверенно утверждает: Вам можно верить. А перед этим Вы убедили в необходимости встречи со мной массу других людей: полицию, охрану, спецслужбы, моих секретарей, ассистентов, советников и далее по списку. Весьма впечатляет!
Осознание всей катастрофичности произошедшего настигло меня практически мгновенно. В голове кавалерийским маршем пронеслись события, о которых я ещё помнил: Булибин, его бальзам, моё неосторожное согласие на испытания… Видимо, бальзам оказался действительно очень хорошим, но кто мог предвидеть, что моим главным подсознательным мотивом окажется непреодолимое желание высказать свои мысли о наведении порядка в стране не кому-нибудь, а именно президенту?
– Так какую информацию Вы хотели мне сообщить? – вежливо, но настойчиво повторил президент, поглядывая на часы.
– Это не я, это Булибин с его бальзамом… – только и смог выдавить я из себя самую дурацкую фразу, какую можно было придумать. Видимо, сказались последствия окончания действия препарата, и вся моя энергия убеждения сменилась тупой апатией.
– Какой Булибин и с каким, простите, бальзамом? – удивился Президент. – Не могли бы Вы выражаться яснее?
Пришлось рассказать всё, как есть. Президент посмеялся, но изобретение оценил. Сказал, что даст указание соответствующим органам проверить перспективы использования бальзама в государственных целях. И действительно, через несколько дней с Булибиным связались, все образцы, расчёты и материалы у него забрали и засекретили. С тех пор об этом препарате ничего не известно, но, полагаю, ему нашли достойное применение в целях укрепления безопасности нашей Родины. Так состоялось моё знакомство с Иваном Булибиным – исследователем, изобретателем и настоящим русским человеком, пытливый ум и смекалка которого ещё не раз удивляли меня.
© Михаил Власов. 13.12.2020
Все рассказы о Булибине:
Жмызь
Агглютинатор Булибина
Попрыганцы Булибина
Хомо Булибис
Откровение дона Амару
