Вторая мировая война – одна из самых тяжелых и противоречивых страниц в истории человечества. Ее локальным, но столь же страшным и противоречивым отзвуком стала борьба различных повстанческих формирований на территориях западной Украины, Польши, Балтии во второй половине 1940-х – первой половине 1950-х.
Естественно, мировой экран не мог не обратиться к этой болезненной теме («Пепел и алмаз» А. Вайды, «Никто не хотел умирать» В. Желакявичуса, «Лесные фиалки» К. Кийска, «Белая птица с черной отметиной» Ю. Ильенко и др.).
Но как говорится, иные времена, иные песни…
И за последние двадцать лет нынешний директор студии имени Александра Довженко и Народный артист Украины Олесь Янчук поставил целую серию фильмов («Атентат. Осеннее убийство в Мюнхене», «Непокорённый», «Железная сотня»), целиком посвященных деятельности украинской повстанческой армии (УПА), украинских националистов 1930-х – 1950-х годов и их вождям – Степану Бандере (1909-1959) и Роману Шухевичу (1907-1950).
Само по себе обращение О. Янчука к данной тематике абсолютно закономерно, так как теоретически отмена коммунистической цензуры, доступ ко многим архивным документам могли принести серьезные плоды осмысления трагических страниц истории.
Однако на деле, увы, вышло иначе: на экране возникла версия событий, чрезвычайно идеализированная в своей однозначно положительной трактовке деятельности УПА и его лидеров. О романтизации С. Бандеры, Р. Шухевича и их соратников в янчуковской трактовке пишут и западные исследователи [Baraban, 2012, p. 312].
Понятно, что создавая кинематографический гимн УПА, О. Янчуку и его соавторам (сценаристам В. Портяку и М. Шаевичу) нужно было постараться убедить зрителей в правоте своей позиции. И, по-видимому, самым простым способом для этого стала опора на богатый опыт советских фильмов о партизанах и подпольщиках эпохи Великой Отечественной войны.
О. Янчук, по-видимому, хорошо понимал, что использование штампов советской «партизанской киносерии» – но с заменой положительных советских партизан/подпольщиков на столь же положительных повстанцев/партизан/подпольщиков УПА – поможет завоеванию сердец современной украинской (а в потенциале – и мировой, хотя широкого проката на Западе у этих лент не было) аудитории.
В фильмах Янчука положительные персонажи (украинские националисты - повстанцы, партизаны, подпольщики) – носители гуманистических национальных ценностей и идей, христианской веры; отрицательные персонажи – советские, немецкие и польские - носители антигуманных идей. Советские и польские персонажи (в основном это сотрудники спецслужб, военные) показаны грубыми и жестокими людьми (а порой и садистами, насильниками) с примитивной лексикой, злыми лицами (а если они иногда и улыбаются, то фальшиво), с неприятными и резкими тембрами голосов...
Менее мерзкими выглядят на экране нацисты, так как даже О. Янчук и его соавторы вынуждены показать (пусть и вскользь), что украинские националисты в 1941-1942 годах активно сотрудничали с гитлеровцами (в частности, Р. Шухевичу, служившему в эти годы в войсках вермахта, нацисты присвоили офицерское воинское звание гаупмана).
И, напротив, украинские бойцы УПА, партизаны, подпольщики показаны исключительно с положительной стороны: это патриоты своей Родины, готовые в любую минуту отдать за нее свою жизнь. При этом они, как правило, романтически влюблены в своих жен и невест, обожают детей, защищают и оберегают мирное население, не забывают о религиозных обрядах, а в минуты отдыха хором поют задушевные песни и мечтают о счастливом будущем независимой Украины. Мирное население на оккупированной территории показано бедным, запуганным, страдающим, но все равно в любую минуту готовым помочь украинским партизанам-бандеровцам, укрыть раненных, поделиться последней коркой хлеба.
Впрочем, как говорится, из каждого правила есть исключение.
Так, в «Непокоренном» (2000) Роман Шухевич (в юности его играет В. Галицкий, в зрелом возрасте – Г. Гладий) "начинает свой боевой путь в еще мирной Польше с политического убийства: вполне хладнокровно расстреливает на улице фатоватого господинчика в котелке и с бабочкой. Он мочит «полонизатора» украинского народа весело, энергично, устроив себе железное алиби и эффектно уйдя от погони с друзьями. Перед собственной смертью Роман вспомнит о том дне, как о самой светлой странице жизни. Так почему уже в нежном возрасте для Романа убить — вообще, да еще из-за угла, безоружного и по абстрактным политсоображениям — не проблема? Как он столь скоро дозрел до подобного безразличия к чужой и собственной жизни?» [Рутковский, 2000].
Характерные примеры такого рода фильмов: «Атентат. Осеннее убийство в Мюнхене», «Непокорённый», «Железная сотня».
Сравнение советских игровых фильмов, связанных с партизанской тематикой, с кинематографическими стереотипами украинских игровых фильмов О. Янчука на тему УПА показывает, что они выстроены по единой стереотипной схеме, идеализирующей положительных персонажей.
Но с существенной идеологической разницей – тесно сотрудничавшие с нацистами в 1941-1942 годах украинские националисты в фильмах О. Янчука однозначно показаны положительными героями. А это примерно то же самое, если бы сейчас в России были созданы фильмы, героизирующие русских союзников нацистов - генерала А.А. Власова (1901-1946) и так называемую Русскую освободительную армию (РОА).
Понятно, что как сторонники бандеровцев, так и власовцев, сегодня утверждают, что те сражались против сталинского коммунистического режима, желая освобождения от него своих народов. Однако – и в том, и в другом случаях – «освобождать народ» хотели люди, открыто сотрудничавшие с нацистской Германией. А какое «освобождение» украинскому, белорусскому, русскому и другим народам (особенно – еврейскому) несли нацисты, хорошо известно.
И еще. Можно ли утверждать, что фильмы О. Янчука о деятельности УПА были его личной инициативой, никак не совпадающей с позицией украинского руководства? Разумеется, нет, так как пробандеровская позиция «Непокоренного» или «Железной сотни» (съемки этих фильмов финансировались различными спонсорами, по большей части – западными), так как полностью соотносится с реальными действиями украинских властей: с установкой десятков памятников и созданием музеев С. Бандеры и Р. Шухевича, переименованием ряда городских улиц в их честь (не говоря уже о том, что в годы своего президентства В. Ющенко своими указами посмертно присвоил С. Бандере и Р. Шухевичу звания героев Украины).
Что касается художественного уровня «Атентата», «Непокорённого» и «Железной сотни», то украинские критики, даже националистически настроенные, оценили его крайне низко. К примеру, О. Брюховецкая считает, что «Железная сотня» — наивное кино, и, как у любого наива, у него есть свое очарование. Фактически это кино аттракционов, в котором нарративная логика почти полностью отсутствует»[Брюховецкая, 2004].
Не менее резкими были высказывания украинской критики и относительно «Непокоренного». А. Рутковский полагает, что «глупо ожидать естественности поведения от плоских, будто вырезанных из картона, фигурок, коими населен фильм. В центре — сакрализуемый контур генерала: вытянутый, как бы иконописный, лик; подтянутые, почти невидимые губы; рубленые слова и фразы сухим тоном; жестикуляция двумя параллельными открытыми и негнущимися ладонями... Янчук упорно клеймит и разоблачает советский тоталитаризм, но делает это так, как его он же и научил, т.е. по-советски — элементарно, конформно, огульно, без каких-либо угрызений» [Рутковский, 2000].
Итак, перед нами идеологическая, пропагандистская продукция, а не искусство. И в этом качестве она, вероятно, и сегодня – при повторных показах на украинских телеканалах – выполняет свою миссию: предлагает как подрастающему, так и более взрослому поколению зрителей искаженную версию сложных и противоречивых события истории 1930-х – 1950-х годов.
Выводы. Трагические события военных лет, разумеется, нуждаются в адекватном медийном осмыслении. Однако в фильмах О. Янчука «Атентат. Осеннее убийство в Мюнхене», «Непокорённый», «Железная сотня» с настойчивостью, достойной иного применения, создаются романтизированные, идеализированные образы бандеровского движения.
Александр Федоров, 2014