Уволившимся проводникам ничего терять. Поэтому они не стесняются «выносить сор из избы». Бывший сотрудник железной дороги Иван рассказал, как распределяются лучшие вагоны среди «приближенных» к руководству, а также о бесчинствах пассажиров.
Ранее я уже публиковал рассказ бывшего проводника Иона из фильма «Рассказ уволенного», вышедшего на сайте «Премьер». Я предупредил читателей, что не знаю, насколько правда все то, что рассказывает молодой человек. Я думал, что мне в комментариях аргументированно опровергнут его слова. Действительно, многие написали, что «Ион – выдумщик», но многие коллеги поддержали молодого человека и увидели в его словах правду.
Теперь я расшифровал монолог другого проводника из этой программы – Ивана. В нем он много рассказывает о пассажирах. Если это зеркало нашего общества, то с нашим обществом что-то не так.
«Все построено на родственных связях»
Мой дом находился рядом с железной дорогой, вся моя жизнь проходила под стук колес, мой отец был машинистом. Спустя много лет я понял, что это были ошибочные желания окунуться в романтику дороги и стук колес.
[При распределении проводников по вагонам], как правило, после зачитывания фамилий – «Ястребова, ты поедешь в плацкарте, заводской номер вагона такой-то» – начинается скандал, как на рынке. «Я не поеду в плацкарте! Я уже месяц езжу в плацкарте, я хочу в купе, я устала!» Все построено на родственных связях. Если их нет, ты работаешь, где скажут, потому что ты никто.
«Купите пожалуйста, лотерейку, эту газетку, стакан чая или кофе». Наверняка, это знакомо многим пассажирам. Ты должен сдать по 50 рублей с каждого пассажира. Тебе загружают чайную продукцию на вагон – 20 шоколадок разных наименований, пачку чая Greenfield, кофе в пакетиках. Ты должен это все каким-то образом реализовать.
Бывало, безбилетного мы взяли… Мы ему даем белье в надежде, что, когда он выйдет, мы это белье аккуратненько сложим, прихлопаем и сформируем новый чистый комплект белья.
Вагон-ресторан – как подводная лодка
Зарплата на 2020 год составляет примерно 85 рублей в час. Больше 160 часов за февраль тебе не дадут никак отработать. Компьютер не пропустит.
Я не знаю, что должно произойти, чтобы проводник дернул стоп-кран. Например, какие-то пьяные пассажиры, возвращающиеся из вагона-ресторана, его дергают. И не дай бог, если хоть одно колесо пострадает. Как правило, пассажиру ничего не будет, его привлекут к административке, он заплатит какие-то штрафы. Ну а проводник и начальник поезда будут выплачивать вместе со всей родней за все эти колеса.
Почему такие цены в вагоне-ресторане? Это как подводная лодка. Где ты под водой сходишь в магазин? Нигде. И сотрудницы вагона-ресторана отклячат такие свое заднее место, брови вразлет и идут от бедра по всему составу, прикрикивая: «Шашлычок под коньячок в нашем вагоне-ресторане, все желающие проходим, у нас весело». Если мужчина соглашается, он приходит в вагон-ресторан, и там девочки говорят: угощайте. Бутылка бейлиса – три с чем-то тысячи. В общем, с этого делается план.
«Почему мы стоим? – Рельсы покрасили, сохнут»
Как правило, все пассажиры за пределами железнодорожного вокзала хорошие, правильные, чтят нормы морали. Но когда попадают в поезд, творят страшные вещи, превращаются в злобных животных.
Какие-то женщины в туалете свои «ежедневки» на стены клеят. Бывают мужчины, которые вместо унитаза стремятся «попасть в цель» и наполнить до краев бидончик из-под ершика.
Мы возили китайцев. Открываю купе, на меня глазки торчат с верхних и нижних полок. А один стоит в позе «зю» и испражняется мне в рундук — это ящик под нижней полкой под багаж. У него там пакет расстелен. Вы, наверное, представляете, что со мной было в тот момент. Часто замечал, как они любят втроем-вчетвером ходить в туалет за один раз.
В новых вагонах такие гладкие хорошие стены, которые нелегко оттираются. Пожалуйста, не клейте жвачки, козюльки под столы.
Кто-то стихи пишет, кто-то вопросы тупые задает, мол, почему вечер, а радуга светит. Я говорю: это не радуга, это трехслойное стекло, оно отсвечивает закат, поэтому вам кажется, что это радуга. Или почему поезд не едет? Почему мы стоим? Я говорю: рельсы покрасили, сохнут. Ой, молодой человек, а вот эта речушка как называется? Откуда я знаю: мы едем в Рязанской области, там какая-то речка-вонючка под вагоном.
Как правило, пассажиры недопитые бутылки оставляют на столах, газетки, носочки свои грязные вонючие – «да новые куплю, эти оставлю проводнику». Нам не надо это оставлять, ваши лифчики подвешивать к потолку, запихивать жвачки под столы…
Смотрю как-то, в первом купе плацкарта мужчина, у него эпилепсия, пена со рта идет. Первое, что мне пришло в голову – ложка, срочно нужна ложка. Я помню эту пену… В таких панических ситуациях нам некогда надеть перчатки, респираторы. А вдруг вич-инфицированный или еще что-то…
Стоит пара молодая, девушка плачет, парень вроде бы тоже сейчас заплачет. Они уже в десны целуются, прощаются, ты стоишь уже сам отвернулся, как бы не заплакать, так все это трогательно. Потом она садится, проходит час, она уже с улыбкой на лице, открывает косметичку, начинает боевой раскрас наводить. Ну и что – потом «давайте познакомимся» со всем поездом. Начинает ходить по вагонам-ресторанам, литра два разных напитков смешает, найдет себе какого-нибудь нового парня, а, может, и вообще полвагона. И пopносъемки начинаются.
Приходит парень, спрашивает, а такое практикуется – вы свое купе случайно не сдаете? Я говорю: сдаем, забирай. И к нему приходит мужчина с другого вагона, старше него. Ну и чего, спали они вместе…
«Полицейские зависят от нас, проводников»
80% уволившихся по собственному желанию ушли, потому что ты устаешь настолько, что тебе кажется, что поезд отправился обратно, в ту сторону, откуда ты уезжал. Ты дверь открываешь на посадку, тебе кажется, что стоят пассажиры, которых ты высадил на прошлой станции.
Я знаю одного проводника, который брал с собой тележку. У него было вообще все. От пилочки для ногтей до женских трусов, утягивающих.
Сотрудники полиции, как правило, – это не какие-то неизвестные нам люди, они зависят от нас, проводников. Если проводник будет молчать, то, соответственно, каких-то планов по составлению актов о правонарушениях они не выполнят.
Подъезжает мужчина с чемоданом и просит – передайте, пожалуйста, вещи детские, у меня какое-то чутье, что здесь пахнет чем-то не тем. Я засовываю руку вглубь чемодана и там какие-то пакетики с белым порошком. Я говорю: ничего не брать у них. И один из этих мужиков подходит и ударяет мне кулаком в лицо.
Угрожали, говорили, что мы тебя найдем, это не проблема, у нас куча знакомых, родственников, как минимум ты больше не будешь работать в этой компании, как максимум – ножки тебе повыдергиваем.