- Здесь, - обратился наставник к стайке мальчишек, толпившихся у входа в зал, и по привычке мысленно пересчитал своих подопечных, - вы увидите статуи знаменитых людей прошлого. И заметьте, что знамениты они были не родом или богатством, а делами своими. Имя каждого из них не единожды упомянуто в летописях О’дельвайса, и все они могут послужить примером для вас. Начнем, пожалуй. Высокий воин, прижимающий к груди меч – Дамирус. Более полувека прослужил он на посту воеводы, а его «Тактика зимних сражений» по сей день помогает нашим отрядам противостоять нашествию йети.
Старик-смотритель, до того момента, казалось, дремавший на лавке у окна, приоткрыл глаза и начал прислушиваться.
- Воительница, попирающая ногой шлем УйаррМо – капитан Баххаша, основавшая форпост на острове Фей-Го. Ее отряд неоднократно давал отпор отродьям хаоса и добывал сведения о грядущих нападениях на наши земли.
- Боевая была девка, - старик-смотритель потянулся и продолжил, ни к кому не обращаясь, словно размышлял вслух, - когда она впервые в столицу с докладом пожаловала, Дамирус ее и всерьез-то не воспринял. Война, дескать, мужское дело. Ох, и разозлилась Баххаша! Об заклад с ним побилась, что недели не пройдет, как украдет она кинжал именной, старейшиной подаренный, прямо с воеводина стола. А через три дни ярмарка случилась. Баххаша платье крестьянское надела, венок сплела, да с другими девушками к Дамирусу и явилась. Не то на праздник звать, не то с дарами в благодарность за службу его – точно уж и не вспомню. Воевода был мужик суровый, ни стрел, ни меча не боялся, а тут растерялся. Баххаша тем временем кинжал в складках подола спрятала и тайком вынесла. Дамирус-то ее до той поры лишь в доспехах видел.
- А это, - наставник, слегка рассерженный посторонним вмешательством, поторопился вернуться к прерванному рассказу, - магистр Глобиус, гениальный астроном, механик и химик. Помимо прочего именно ему мы обязаны появлением ездовых дхарогов.
- И фейерверки у него выходили знатные, - снова подал голос смотритель. – Помнится, решил он как-то на новый год особенным зрелищем людей порадовать: двумя сражающимися в небе драконами, как их обычно на картинах рисуют. Но то ли сам чего напутал, то ли помощники его где-то ошиблись, только получилось, что Стриагорн за Эрифариусом гонится, вот-вот за хвост ухватит. А тот удирает со всех крыльев, и пасть разинул, будто вопит от ужаса. После той ночи магистр месяц из дому носа не казал – драконьей мести боялся. Люди же сказывали, что фейерверк саму Шеару насмешил, и та настрого запретила Эрифариусу не то что наказывать, даже пугать разиню ученого.
Кто-то из мальчишек хихикнул.
- Почтенный старец, сжимающий в руках посох, - снова воззвал к подопечным наставник, - колдун Арнабаг. Благодаря ему вернулась в мир людей мудрейшая Кари, он же помог воссоздать палантиры, используемые магами для связи.
- Слыхал я, что Арнабаг тот в юности страсть как опыты любил. Эксперименты, если по-научному. Задумал он как-то снадобье отваги создать, чтоб молодые бойцы без страха в бой вступали. Ночами не спал, все запасы трав у друида переворошил, но сварил-таки. Отдал готовое зелье одному из воителей и наказ дал: прямо перед битвой одну каплю на доспех брызнуть. Вот только боец Арнабагу недалекий попался: мало того, что снадобье в склянку с эликсиром гиганта перелил, так еще и весь флакон на себя выплеснул. Битва в тот день не состоялась: даже драконы в небе чихали, а у простых воинов глаза так слезились, что за мечом и не потянулся никто. Но и подпорченному зелью Арнабаг применение нашел: в малюсенькие флаконы разлил да как отворотные капли продавал.
- Послушайте, почтенный, - не сдержался наставник. – Ваши байки безусловно… занимательны, но я намеревался рассказать ученикам о величии людей прошлого, их достижениях, славных поступках, а вы, вы их с толку сбиваете!
- Ты все верно говоришь, сынок, - смотритель медленно поднялся с лавки, потер поясницу, - но ты рассказываешь, как в учебнике написано, а я… Пойдем-ка. – Старик медленно побрел куда-то, мальчишки потянулись за ним. Наставнику оставалось лишь присоединиться.
В глубине коридора нашлась незаметная дверца, ведущая в каморку смотрителя. Места там хватало лишь для стола, ветхого стула да кое-какой утвари. Порывшись в ящиках, старик извлек оттуда небольшую плоскую коробку.
- Это, - смотритель откинул крышку. В центре коробки, окруженная знаками отличий, лежала миниатюра – портрет девушки, обнимающей за шею аластора, – бабка моя. Она со многими из тех, знаменитых, знакома была. С Глобиусом вот, - старик ткнул дрожащим пальцем в медаль кладоискателей, указывая на личный знак магистра. – С Гредеей, Дамирусом, даже с Корделией, пусть та и слыла затворницей. И все они были обычными людьми: учились, мечтали, ценили хорошую шутку. Случалось, ошибались. Но великим никто из них не родился. Будете стараться, мальцы, и ваша статуя в том зале появится. А пока, - голос старика стал намеренно скрипучим, хотя в глазах проглядывала насмешка, - в зале не сорить, статуи руками не трогать! И идите уже, вон, наставник заждался.