Читать роман сначала здесь
Глава 32
Когда я поднял голову, Глеба в комнате не было. Качки медленно подошли ко мне.
– Пора, смертничек! – прозвучало надо мной подобно приговору. Не знаю, почему, но мне словно солью сыпанули на кровоточащую рану. Я вскочил и что было силы ударил коленом в тугой качковский пах.
Склеив ляжки, качок присел и начал передвигаться по комнате походкой индюка в брачный период. Второй качок успел сгруппироваться – удар пришелся ему по бедру. Отскочив к окну, он принял стойку.
Драться с ним я не собирался и рванул к выходу. В прихожей я схватил табуретку и запустил ею в выбегавшего из комнаты непокалеченного качка. Защититься он успел, но потерял скорость. Я успел открыть несложный замок и выбежал на площадку. Побежал я почему-то не вниз, а вверх по ступенькам. Навстречу мне спускалась молодая мамаша с ребенком на руках, который визжал, не переставая. Возможно, из-за его визга качок не разобрал звука моих прыжков и побежал вниз.
Миновав пару этажей, я остановился и прислушался. Качок, схлопотавший от меня удар «ниже пояса», едва оправившись от болевого шока, выходил из квартиры. Я ринулся обратно. Меня встретить «калека» никак не ожидал, поэтому и пропустил второй, не менее сокрушительный удар ногой приблизительно в ту же область. Он ввалился в квартиру, которую так и не успел запереть.
Я последовал за ним и, задвинув за собой засов, навалился на качка всем своим весом.
– Говори, падла, где заложники! – брызгая на него слюной, закричал я. – С третьего удара мошонка по швам разъедется, гарантирую!
– Ы-ы-ы-ы! Сучара! Замочу-у-у-у, – ревел он.
Продавив коленом его лягушачий живот, я нащупал у него под мышкой кобуру.
– Говори, клубень! Последний раз спрашиваю! – почувствовав в своей ладони рукоятку «стечкина», прохрипел я.
– Ты поко-о-ойник, поко-о-ойник, – продолжал реветь он.
Пришлось сковырнуть все его передние коронки – он ими чуть не подавился. Пока он откашливался и плевался, я вскочил на ноги, снял пистолет с предохранителя и, направив ствол в его коленный сустав, скомандовал:
– Ничком!
Как ни странно, он тотчас повиновался.
– Где заложники? Ща колено заблокирую, ни один костоправ не расшевелит!
В этот момент раздался звонок в дверь. Качок решил использовать момент и резко дернулся, чтобы перевернуться. Я нажал на спусковой крючок. Пуля угодила ему в голень, штанина быстро начала пропитываться кровью. Качок начал кататься по полу, схватившись за простреленную ногу. Опасности он больше не представлял.
В дверь же последовал удар, едва не сорвавший ее с петель. Я, поднявшись, занял пост справа от двери. Мне удалось отодвинуть засов и отскочить. Через полсекунды второй качок накрыл выбитой дверью своего коллегу. В руке у него был «стечкин», поэтому я решил не испытывать судьбу и продырявил ему ягодицу.
Он оказался крепче своего напарника. Крякнув, выронил пистолет и взглянул на меня.
– Где заложники? – отфутболив его пистолет под батарею, я наставил свой ствол ему между глаз. – Ну, живо! Мозги вышибу, мне терять нечего!
– В Березовке, – чуть слышно пробормотал он. – Номер дома не знаю.
– Пидор! – раздался визг из-под двери. – Корень тебя на пеньку пустит!
– Заткнись, баранина! Кто ему стукнет, кроме тебя. Но ты уже точно не стукнешь!
Я не стал дожидаться окончания трогательного диалога между коллегами по несчастью. Сунув «стечкина» во внутренний карман куртки, я кинулся прочь из квартиры.
Фонари вспыхивали подобно елочной гирлянде. Я брел по Комсомольскому проспекту, пытаясь унять сердцебиение и одышку.
«Волга» стояла там, где я ее оставил. Отыскав под сиденьем сотовый, я набрал номер Афанасьича. После пятого гудка знакомый голос пробубнил:
– И зачем ты это сделал?
– Чтобы сказать тебе, что ты – мойва, дерьмом фаршированная. На тебя надеяться – все равно что срать в невесомости.
– Зря ты так, Эдяра! – обиделся он. – Свою работенку мы сладили неплохо. Тебя сюрприз ждет.
– По телефону о нем можно сообщить? – заерзал я от нетерпения. – Давай, не томи!
– У нас тоже есть заложник. Вернее, заложница!
– Кто такая? – дрогнувшим голосом спросил я.
– Правда, она умудрилась придушить двоих и покалечить четверых моих парней... Ты понимаешь?
– Это она! – сдавленно просипел я. – Тебе удастся продержать ее хоть немного?
– Сколько надо, столько и продержим! – самоуверенно выдал он. – С тебя вот только причитается.
– Свои люди – сочтемся! – врубив скорость, заверил я Афанасьича.
– Ты уже один раз счелся. Я потоп имею в виду.
– Не снимаю с себя ответственности, но если ты продержишь заложницу хотя бы сутки, я – твой должник до конца жизни.