Проблема не в том, чтобы найти женщину, а в том, чтобы найти женщину по душе. Какая душа у тебя – такая и женщина. Идеальный возраст? 16-летняя – слишком хлопотно; 25-летняя – уже испорчена; 30-летняя – подозрительна в своем одиночестве, 40-летняя – от всего устала. Так и получается, что лучшая женщина – это та, которой под 50. Эти соображения выкладывал Вадик, друг О., который приехал к нам в гости.
Он называл себя художником, отчасти им и был. Рисовал неплохие виды российских болот и лесов, кое-что продавал. Но жить на это было сложно. Мужчина лет 40-ка, в полном расцвете сил, одинокий. Он не говорил об этом, но вопрос женщины пронизывал эфир.
Мы познакомили его с нашей общей подругой – она называла себя Жанной. Ей было 34, и все что мы знали о ней – это возраст и то, что приехала она из Киева. К нам в дом ее привел один знакомый, и Жанна прижилась. Насчет внешности.. с женщиной такого рода можно отправлять мужа на необитаемый остров. Нет, не толстая, не горбатая, не кривая. Если поиграть в ассоциации, я сравнила бы ее со скомканным листом бумаги. Он тонкий, но бесформенный, гладкий, но корявый, на нем красивый рисунок изломан в мрачное уродство. Единственное, что мне нравилось в ней – кисти рук. Такие руки бывают обычно у скульпторов, работающих с тяжелым материалом – глиной, камнем, железом. Пальцы длинные и сильные, с развитыми суставами. Кожа обтягивает кости, как атласная перчатка, а по тыльной стороне ладони текут полноводные реки вен - набухшие, живые. У девушки этой была какая-то болезнь, она получала пенсию по инвалидности, и на нее жила.
Однажды, О. с Вадиком пошли провожать ее домой. Жанна рассказывала о себе, что занимается креативной скульптурой и хочет участвовать в выставке. Они зашли посмотреть. В пустой черной комнате, где царил дикий холод, возвышались три снеговика из бумаги. Их фигуры занимали почти все пространство, и передвигаться можно было только вдоль стен. Сесть было негде: ни стола, ни стула. Где она спала? Второй комнаты не было. На лицах снеговиков зияли дыры – глаза и рты, раскрытые навстречу посетителям. Жанна предложила гостям кофе, но они спешно попрощались.
В начале знакомства она деликатно молчала. Но, постепенно осваиваясь, начала говорить. Все больше о себе, а потом и единственно о себе. О чем бы ни зашел разговор, Жанна сворачивала на свои креативные способности, на свою удивительную судьбу, редкую родословную, необычайную любовь, прекрасно-ужасно-творческий характер и многое другое, что вполне сгодилось бы для серии «Жизнь замечательных людей». В числе прочего она рассказала и о своих друзьях. Я уже не помню точно, чем они были необыкновенны, но по ее описанию выходило, что это существа чуть ли не из другого мира.
Так оно впоследствии и оказалось. Жанна пригласила нас на день рождения. Но отношения наши уже стали портиться, и нужно было отказаться под благовидным предлогом. К тому же, я просто не представляла, как мы там будем, в этой комнате со снеговиками?
Как-то поздно вечером мы сошлись на аллейке: я, О. и Вадик с Жанна. Вадик купил себе и своей даме по бутылке пива. Сели на лавочку, завязался разговор. В темноте на газоне шевелились серые тени, что-то выискивая в траве. Я заметила, что они нас караулят - тихонько подбираются в расчете на пустые бутылки. Одна тень в нетерпении подошла и стала рыться в урне, прямо около нашей лавочки. Мы замолчали. Я пригляделась - это была женщина, она сопела, перелопачивая мусор в полусвете фонаря. Вдруг женщина подняла голову, присмотрелась к Жанне. «Женя! – сказала она, – а мы обыскались тебя! Так что день рождения?».
После этого сумбурного знакомства Вадик нарисовал картину «Отношения мужчины и женщины». Зря он взялся за абстракцию, по-моему.
