Трудно найти в современном российском кино фильм, в котором не было бы ни одной режиссерской, сценарной или монтажной ошибки, к которому нельзя было бы придраться с профессиональной точки зрения, слишком много у нас в стране снимают халтуры и низкокачественной продукции (коммерческое кино не беру в расчет, говорю лишь об авторском). И вот появился фильм, который просто интересно смотреть, где каждый эпизод логически завершен и нет ни одной вышеуказанной ошибки. «Аритмия» - настоящая веха в истории российского кино 2010-х, постепенно, ненавязчиво захватывающая своим содержанием, свидетельство невероятного режиссерского мастерства, которым у нас из молодых, казалось, обладает один Звягинцев, но в отличие от него, лента Хлебникова программно лишена признаков элитарности, символики, зашифрованности, это зрительское кино, хоть и авторское, некоммерческое. Такое когда-то снимал Трюффо.
Начнем с того, что вдумчивый, проработанный сценарий – редкость не только в нашем сегодняшнем кино, но и в мировом. Четко проработанная структура с завязкой, кульминацией, развязкой, по-хорошему старомодная драматургия отличает каждый эпизод «Аритмии»: инцидент на «скорой», сцена дома, инцидент на «скорой», сцена дома. И так весь фильм, при том, повторение обстановки, антуража, густонаселенность дневных сцен и камерность вечерних позволяет драматургии сюжета раскрутиться в виде спирали, обогащая психологические характеристики героев, выводя их отношения каждый раз на новый уровень сложности.
Повествование представляет собой историю непрерывного стресса дома и на работе, смещая зрительское внимание от героини к герою: если сначала мы сочувствуем ей, то потом, узнав обстоятельства его работы, в который раскрывается ее специфика, - ему. Мельчайшие нюансы актерской игры Горбачевой и Яценко позволяют режиссеру не загромождать эпизодическими персонажами нарратив – остальные герои выполняют четко положенные им функции, и когда надо уходят со сцены. Это говорит о том, что режиссер очень хорошо представляет себе, что он хочет.
Критики много писали о социальной стороне фильма, показывающего врачей нормальными людьми, а не сухарями, с чем мы часто сталкиваемся, картина критикует медицинскую реформу и все систему здравоохранения в целом, не осуждая людей. Это, конечно, так, но не это главное. Важнее то, что в фильме нет абстрактных диагнозов обществу, как в той же «Нелюбви», в нем все конкретно, здесь нет замахов на притчу, на вселенский охват, что всегда вредит жизненности образов. Становится понятно, почему Хлебникову не нравится название своего фильма – оно слишком абстрактно для него, чужеродно, не соответствует содержанию, но поскольку другие варианты были еще хуже, режиссер выбрал «Аритмию».
Итак, перед нами не притча, но и не чернуха, что особенно важно, здесь нет спекуляции темными сторонами жизни, хотя порой фильм грубоват, но не вульгарен, начисто лишен эпатажа, мата, смакования мерзостями, но и возвышенность большинства сцен не сентиментальна (хотя с выбором песни на титрах именно Стрыкало можно и поспорить). И что самое главное, Хлебников вкупе со своей съемочной командой предлагает нам выход, просвет, катарсис. Порой картину тяжело смотреть из-за узнаваемых реалий жизни в России, но не невыносимо, как «Нелюбовь».
«Аритмия» - это не диагноз, скорее конкретное высказывание о жизни в России без пафоса, морализаторства и обвинений, где каждая сцена подчинена одной цели – показать не монстров, а людей. Как раз с ритмом у картины все в порядке, как и с формальными характеристиками вообще, но то, что Хлебников не создал безупречный, пустой формальный эксперимент, а насытил его живым содержанием, рожденным из опыта (съемочная группа путешествовала вместе с бригадой «скорой помощи» некоторое время, узнавая реалии ее работы) говорит о том, что наше авторское кино вступило в новый, более плодотворный этап своего развития, что оно наконец-то повернулось к зрителю лицом, не забыв при этом о художественности, но отказавшись от снобистской элитарности. Смотря «Аритмию», испытываешь настоящее синефильское счастье.