Рассказ написан на основе
реальных событий.
Имена изменены.
1987 год. Юля только окунула в ванночку своего малыша, трёхмесячного ребёнка Алёшку, когда раздался звонок в квартиру. Звонок был непрерывный и требовательный. Так могут звонить только хулиганы. Сначала Юля не хотела прерывать купание и вообще постаралась на звонок не обращать внимание. Ведь эти минуты купания нравились и ему и ей, ощущалась какая-то особая близость матери и дитя. Не хочется больше ничего слышать, словно во всём мире только Он и Она.
Но звонок раздавался вновь и вновь и не обращать внимание на него не получалось.
- Подождите! Я купаю ребёнка, - крикнула Юля в надежде на то, что там за дверью её услышат. Но звонок раздался с новой силой.
Как жаль, что наслаждение купанием прервали, но делать нечего, пришлось торопиться. Скомкав процедурку и быстро запеленав ребёнка и положив его в кроватку, Юля подошла к двери. В дверной глазок увидела, что на площадку со своей квартиры уже вышли соседи, видимо звонок был и им. Открыла дверь и женщина, похожая на бомжиху кинулась ей на шею.
- А я говорю, что же это творится на белом свете? Дочка матери не открывает! Слышу, что ты дома, звоню, звоню, а ты не открываешь! – Удивлённые соседи смотрели на происходящее, а женщина продолжала, - Я знала, что найду тебя! Столько времени в дороге, столько исходила вот этими своими ножками, а нашла тебя! Вот, что значит мать родная!
- Заходи, мамашка, - Юля пыталась прервать её бурный монолог и, схватив за рукав, затащила странную женщину в квартиру. Войдя в Юлину квартиру странная женщина продолжала громко и без каких-либо пауз рассказывать, как она долго искала свою кровинушку. Юлину просьбу говорить тише, потому, что в доме есть ребёнок, женщина оставила незамеченной.
- Начинаем с ванной. Снимай своё тряпье и быстро в ванну запрыгивай! Да купайся как следует, - потребовала Юля, - А я сейчас тебе какой-либо халатик найду.
Мамашка не обращая внимание на слова Юли, прошла на кухню.
- Ой, у тебя тут так пахнет! А я не помню когда и ела. Проголодалась в дороге! Как же ты далеко забралась! А я всё равно нашла!
- Я же сказала, мамашка, в ванну иди, - а потом всё остальное. Нечего у меня тут грязь разводить. У меня грудной ребёнок, - Юля буквально затолкала женщину в ванную комнату.
- Ребенок? Так ты замуж вышла? – спросила мамашка, и сразу, не дождавшись ответа, продолжила, - А муж твой не будет возражать, что я у тебя жить буду? Разрешит? Не выгонит? А то, мужья – они такие… Для них теща – не человек.
- Мужа сначала заиметь надо, а потом спрашивать у него разрешения, - ответила Юля, - так он, может быть, и не возражал бы, так я возражаю.
- Та что ты такое говоришь? Мать родную выгонишь, что ли? Та я ж тебя родила, растила, ночи не спала!
- Это верно, что ночи не спала! Только я, и мои сестры и братья были тут не причём! Не из-за нас тебе не спалось! Ну, да ладно, купайся! – Юля, увидев, что мать начала раздеваться, хотела уйти и закрыть дверь.
- Постой! – попросила мать, - А как же это ты без мужа ребенка родила? Как же ты его воспитывать одна будешь? Что же это получается, у ребенка отца не будет?
- Да, уж, воспитаю, - Юля плотно закрыла дверь, не обращая внимание на причитания матери.
«Зато у меня были и отец и мать» - подумала Юля, вспоминая свою жизнь в детстве. Маленький посёлок в пять домиков, в котором она провела детство, находился в лесу возле большого посёлка с названием Косогор в Красноярском крае. До сих пор вспоминает Юля лес, он был кругом. Как же хорошо там было! Ягод столько там, грибы, в речушке рыбка водилась. Летом был настоящий рай. Только лето быстро проходило. А потом зима… Юля не может вспоминать зиму без содрогания. Холодно! И мучительное чувство голода, и плач малышей. В домике протапливалось дровами раз в день, согреться не могли и под одеялом. Да и не было одеяла. Были какие-то тряпки никогда не знавшие стирки.
Юля помнит, как зимой старший брат ходил в Косогор, на рынок. Там ему удавалось что-либо выпросить или украсть съестное. Но, идти по морозу три километра было трудно. Уходил, а возвращался обычно через день. Говорил, что он в Косогоре совсем бы остался, да кто же тогда малышам печку топил бы? Родители же в это время неизвестно куда девались, их не было по месяцу, а то и больше.