Наш очередной материал про заброшенные просторы Чернобыльской Зоны Отчуждения затронет одну любопытную и очень «щекотливую» тему. В ликвидации аварии на ЧАЭС участвовало огромное количество людей и единиц самой разнообразной техники. Естественно, таких работ техника становилась непригодной для хозяйственной деятельности.
После окончания основного объёма срочных работ в ЧЗО осталось несколько стоянок-отстойников для зараженной, «фонящей» техники.
Самым крупным и самым известным таким место была Рассоха.
Названием место получила из-за одноименного села в 700 метров от стоянки радиоактивной техники. До аварии в селе проживали 416 жителей, но нынче оно полностью вымерло. Любопытно, что рассоха — это раздвоенный конец чего-либо и действительно, вытянутая с востока на запад заброшенная деревня раздваивается и выглядит как буква «Y».
Всего, что вы можете видеть на фотографиях в настоящий момент уже нет и поэтому возникает вопрос, а куда подевалась зараженная техника?
Собственно, именно с отстойников техники в ЧЗО и получил широкое распространение термин — «кладбище техники». Подразумевалось, что техника здесь остаётся на вечное хранение и если куда и перемещается, то только под землю к остальным радиоактивным отходам.
А техника тут скопилась самая разнообразная, одних пожарных машин тут было пара десятков. Правда, даже десять лет назад большая часть техники была разукомплектована и это видно даже по фотографиям.
Но даже в таком состоянии Россоха манила «сталкеров». Повстречать здесь конный патруль или просто другую группу было проще простого. Но сейчас сюда мало кто заглядывает…
То, что ещё в 2002 было стройными рядами законсервированной техники в 2012 выглядело примерно также как и на наших фотографиях, а в 2013 место и вовсе перестало существовать.
Если обратить внимание на снимки выше, то становится понятно, что техника перекочевала на площадку по разбору выше, а вот куда она отправилась дальше остаётся загадкой. Официально металл должен быть утилизирован, то есть захоронен, а это стоит денег. Соблазн списать деньги на утилизацию, а самим продать технику на переплавку обещает двойную выгоду, если не обращать внимание на последствия, конечно.
Ударными темпами стоянку рекультивировали в 2012 году, но и в 2008 были заметным работы по утилизации. Состояние, в котором находилась техника уже не предполагала её дальнейшего применения. Оставить всё как есть? — но тогда её рано или поздно растащили бы местные жители.
Думаете кого-то останавливал радиационный фон, патрули или, жесткое наказание за мародёрство? Как бы не так! За два десятка лет с пусть и зараженной, но полностью рабочей техники сняли практически всё, что только можно было снять. Не только узлы и агрегаты, но даже двери.
Нетронутыми оставались лишь тяжеловесные кузова, которые нужно было пилить (что шумно и привлекает внимание) и автомобильные колёса.
Кроме брошенных машин тут было около десятка списанных вертолётов Ми-8 и Ми-6 — состояние летательных аппаратов было ещё хуже.
Ответ на вопрос куда подевался радиоактивный металл, с одной стороны, довольно простой — часть утилизировали, а часть растащили. Но с другой стороны, где сейчас «осели» радиоактивные детали остаётся открытым.
Для объективности стоит отметить, что техники с действительно высоким фоном тут было немного. Самые «грязные» детали — гусеницы и колёса. затем идут кузова, а вот детали двигателя, подвески и приборные панели практически не фонили. Нисколько не сопереживаю мародёрам, но насколько же тяжелая у человека жизнь, чтобы он пошёл таскать металл за 20 километров из зоны радиоактивного заражения? Или может быть дело вовсе не финансовом достатке, что думаете, товарищи?
Спецпроект NordSkif & Co: #припять2008 (вспоминаем как оно было)