Я хотел написать кроткий текст, об аэродромной тренировке выпускников лётных училищ, то есть пилотов, только привставших с авиашкольной скамьи, но эмоции и детали захватили меня и растянули текст настолько, что уместить его в одну часть стало невозможным.
И вот сейчас, написав «вторая часть» я не знаю сколько таких частей будет.
Предыдущая часть закончилась на том, что «вот оно небо». Экипаж в кабине, к полёту… готов?
Ещё нет.
Мало иметь свидетельство пилота, пройти лётную подготовку в установленном объёме. Нужно ещё поверить, что этот большой и красивый самолёт подвластен тебе. Нужно поверить в себя. Этим и займёмся.
Но до самого полёта ещё много, что нужно сделать.
В процессе обычной для любого полёта подготовки, нужно обратить внимание ученика на большое количество действий, на которые линейный пилот вообще не обращает внимания в своей работе. Это похоже на то, как взрослый человек ходит. Он не задумывается над каждым отдельным действием, а просто идёт. А для ребёнка каждый шаг – это сложнейшая задача, это ещё одно испытание.
Отсюда и выражение: «Хороший учитель – это тот, кто помнит себя ребёнком».
И, стало быть, хороший инструктор должен помнить себя каким он был, когда учился летать. Иначе его ученик не узнает много важных вещей, которые линейный пилот, не занимающийся лётным обучением, считает само собой разумеющимися.
По-моему, один из самых важных принципов, которому должен следовать инструктор лётного обучения это:
«Для того, кто учится летать нет ничего само собой разумеющегося!».
Значит, как сесть, как отрегулировать кресло и подлокотники, как взяться за ручку управления, как положить руку на руды, куда смотреть, что слушать, как дышать – всё важно, всё нужно объяснять. И часто не по одному разу.
И всё это не освобождает от обычной подготовки самолёта к полёту с той лишь разницей, что привычной помощи и контроля со стороны второго пилота ждать не приходится. На его месте сидит человек, который впервые к кабине этого самолёта.
И который сильно волнуется. Иногда так сильно, что трудно говорить.
Если кто-то сейчас подумал:
«Зачем таких учить летать?»,
то могу заверить такого человека, что процесс обучения почти никогда не характеризует будущий профессиональный уровень пилота. И если у твоего ученика, что-то не получается – это значит только то, что у тебя просто более сложная задача. Я знаю очень много супер профессионалов, которые в разные моменты своего обучения испытывали сложности. Иногда довольно серьёзные. А потом стали тем, кем, как я сказал, стали, профессионалами высочайшей квалификации.
Но вернёмся к нашему стажёру, у которого от волнения так сомкнулись голосовые связки, что трудно говорить. В таком состоянии лететь нельзя.
Я прошу его говорить громче. Не слышу. Громче. Ещё громче. Ещё.
-Вы крикнуть можете?
-Что крикнуть? – удивлённо.
-Ааааа! – очень громко раздаётся в кабине инструкторский голос.
-ааа…, - практически шёпот в ответ.
-Пока не услышу я и коллеги в салоне громкое «А!», никуда не полетим.
С третьего-четвёртого раза получается. Связки разомкнулись и страх стал много меньше. Это противоречит обычной логике, но в психологии так бывает – убираешь последствия, и исчезает причина.
Совсем страх не ушёл, но нам этого и не нужно.
«Тот, кто летать совсем не боится не всё знает про авиацию!» - сказал один очень умный человек.
Описанные события довольно редкий случай, но инструктор должен быть готов не только к тому, что должно случиться, но и к тому, что может случиться. А так же к тому, что почти гарантировано не случится никогда, и даже к тому, что вообще невозможно.
Это нужно для того, чтобы управлять всем, что происходит с самолётом, в самолёте и связи с полётом самолёта. Это значит, что и волнение стажёра должно также управляться инструктором.
Теперь, когда всё под контролем, можно просить запуск двигателей.
Запуск, руление на предварительный старт ничем не примечательны, поскольку стажёр в этих процессах не участвует.
Но вот линия предварительного старта позади, и мы на взлётной полосе.
«Берите управление. Самолёт Ваш!»