Впервые познакомился с фандоринским циклом в отрочестве, услышав по «Радио России» чтение «Пикового валета» Александром Филиппенко: моментально влюбился в этот текст и был очень удивлен, когда узнал, что Борис Акунин – наш современник. Однако, лишь в 2013 году прочитал подряд романы «Азазель», «Турецкий гамбит», «Левиафан», «Смерть Ахиллеса», «Особые поручения», «Статский советник» и «Коронация», с тех пор больше ничего из цикла о Фандорине не читал (хотя подумываю познакомиться с «Алмазной колесницей»), но помню его очень хорошо, будто читал вчера.
Чтение именно фандоринского цикла, а не всяких там «Пелагий», «Алтына-Толобаса» или каких-нибудь «Сказок для идиотов», - мало с чем сравнимое удовольствие. Акунин в этих книгах удачно мимикрирует под стили лучших русских классических писателей, создавая невероятно качественную беллетристику, почти не уступающую по увлекательности ни Конан Дойлу, ни Честертону, ни Агате Кристи. Будучи въедливым, внимательным читателем исторических документов, Акунин формирует своего рода миф о русском викторианстве, уничтоженном революцией. Конечно, в очаровании, в самой текстуальной ткани этих романов мало фактологического, это именно мифологема жизни дореволюционной России во многом схожая с «Сибирским цирюльником», однако, не менее, чем в фильме Михалкова, притягательная.
Эраст Фандорин – наименее интересный из всех психологический тип цикла, это, как говорит сам автор, «эмоциональный инвалид» с гипертрофией разумного начала. В отличие от Холмса и патера Брауна он почти не смеется, это холеный сноб до мозга костей, но при этом талантливый сыщик. Уже в «Любовнице смерти» и «Любовнике смерти» Акунин стал штамповать его реакции, модели поведения, рассуждения и поступки, да и сами тексты после «Коронации» стали какими-то картонными и эскизными, в то время как до этого Акунин писал полнокровные романы, хоть и беллетристические, хоть и детективные, но ярко написанные и при этом увлекательные.
В отличие, скажем, от романов и рассказов о Шерлоке Холмсе фандоринский цикл – это именно беллетристика, не колеблющая границ между развлекательной и серьезной литературой, а остающаяся всецело отдыхом для читателя. Зато каким отдыхом! Страшно подумать, но в годы всяких там Слепых и Бешеных, половодья всевозможной макулатуры о бандитах (где-то в 1998) вышли первые книги о Фандорине – интеллигентные, яркие, идущие в противоход моде на пошлость. Вот чего нет по крайней мере в ранних романах о Фандорине, так это именно пошлости: расследования, интриги, увлекательность, всевозможные (порой, действительно неправдоподобные повороты сюжета) поражали воображения читателя тех лет и поражают до сих пор, потому что ничего подобного нет в нашей литературе, нет даже в самом последующем творчестве Акунина, вконец исписавшемся и деградировавшем до апологии западничества и либерализма.
Лично мой любимый роман о Фандорине – «Турецкий гамбит», история разоблачения шпиона с прекрасно выписанной линией перерождения феминистки в нормальную женщину (книга, конечно, была ужасно экранизирована), хотя я люблю и «Статского советника», и «Азазель», и «Коронацию», и две повести из «Особых поручений» («Пиковый валет», так и оставшийся в памяти с интонациями Филиппенко, и «Декоратор»), «Смерть Ахиллеса» наиболее подзабылась, а «Левиафан» не понравился вообще.
В любом случае, эти книги стоит читать и перечитывать не просто для того, чтобы отдохнуть от окружающей чернухи (хотя и для этого тоже) и помечтать о прошлом, которого никогда не было, и которое осталось лишь в мечтах либералов и монархистов, но и для того, чтобы насладиться интертекстуальной игрой со стилями русских классиков, которым Акунин блестяще подражает, и что особенно приятно, не подрывает их и не разрушает, как Сорокин, и быть может, для того, чтобы осилить весь цикл без исключения, если приключения Фандорина вас так зацепят, хотя кроме «Алмазной колесницы» и вышеупомянутых произведений читать у Акунина решительно нечего. Что ж, спасибо ему и за эти немногочисленные хорошие книги, им написанные, будем ими дорожить.
