Артельщики забили тревогу: Арсений не выходил на работу третий день. К телефону тоже не подходил. У бригадира, Сергея Сергеевича, был номер жены Арсения, но и её телефон был выключен.
Тогда Сергей Сергеич сам решил проведать Арсения, и позвал за компанию ещё одного работника - Дениса. Было подозрение, что Арсений ушёл в запой, хоть раньше за ним этого не водилось. Пил он не больше других, если не меньше.
В пятницу, после работы, артельщики отправились домой к Арсению. Дверь была приоткрыта, и они зашли в квартиру. В единственной комнате стоял стол, сплошь уставленный бутылками, разной степени наполненности. Тут же стояли стаканы, на тарелках кое-где осталась заветренная закуска. На диване, вниз лицом, лежал человек. Это и был Арсений Плотицын.
— Проверь, живой ли? - шёпотом спросил Денис, но Сергей Сергеич уже держал Арсения за запястье.
— Петрович, вставай, ты чего?! - пытался он растолкать Арсения. - Где хозяйка-то твоя?
— Сергей Сергеич! - Дениска указал на стакан водки с кусочком черного хлеба на серванте. Аккурат под фотографией улыбающейся женщины.
— Ох, ё! - охнул Сергей Сергеич. - Даша...
Внезапно послышался шорох. Мужчины насторожились. Кто-то зашёл в квартиру.
Это оказалась соседка Плотицыных - Вера. Она и поведала артельщикам грустную историю. Жена Арсения хворала, но никто об этом не догадывался, ведь со стороны и не скажешь: вид у неё был цветущий.
Она ждала операцию по квоте, а как очередь подошла, словно почувствовала что-то. И тогда она попросила её, Веру, чтобы приглядела, если что, за мужем, Арсением.
— Да что может случиться, Даш! Дня три, ну, от силы пять, подержат тебя, и выпишут. Сейчас всех выписывают, никого не держат! - Вере и в голову не могло прийти, что может быть иначе.
— Да, да, конечно. - рассеянно улыбалась Дарья. - тут у меня квитанции, за квартиру и свет, за последние полгода. А здесь документы на могилу родителей. Если что, к ним меня...
— Ишь, чего удумала! Ты это настроение брось! - пыталась шутить Вера.
— Обещай мне... - Даша смотрела на подругу тревожно. - Обещай...
После операции Арсений пришёл навестить жену. Она лежала бледная, под глазами легли тени, да и сами глаза ввалились.
— Поправляйся скорее, Дашуль! Скучно без тебя, пусто! - сказал он ей тогда, держа в руке её ладонь.
— Будем жить! - улыбнулась она сухими губами.
Больше он её живой не видел.
— Эх, Арсений, Арсений! Но вы то что же? На работу надо было позвонить, то есть нам! Мы же, чай, не чужие. Всё равно, что семья... организовали бы всё сами. Автобус...- сказал Сергей Сергеич.
— Такова была последняя воля Дарьи. - Вера посмотрела в окно. - Вот уж не думала, что доведётся её исполнять. Она меня попросила, чтобы на похоронах не было товарищей Арсения по артели, то есть вас.
— Вот те раз! Странное желание! Кто же, как не товарищи, поддержит в тяжкую минуту? - удивился Денис.
Сергей Сергеевич молча играл желваками.
— Похоронами пришлось заняться мне. И Арсения Петровича поддерживать. Но... тяжело это, поймите. Для него водка стала единственным утешением. Я не могу противостоять, хоть и обещала Дарье... Когда он в состоянии, постоянно рассказывает этот эпизод в больнице, как он держал её за руку, как она сказала ему... "Будем жить". Может быть, на работу выйдет, полегчает.
— Нельзя ему сейчас выходить, опасно. Мы, бывает, работаем на высоте. Опять же, циркулярка, сварка... пусть оклемается, а мы с ребятами скинемся ему на первое время. И на памятник Дарье. - промолвил Сергей Сергеич. - А отчего она умерла-то?
— Мы сами до последнего не знали, она не афишировала. По-женски она болела. - отвернулась Вера, смахивая слезу.
Перед уходом, Денис и Сергей Сергеевич снова долго трясли товарища, но он, бормоча бессвязное, так и не очнулся.
Вера собрала бутылки, начала прибираться. Условились, что как Арсений придёт в себя, она ему сообщит о визите артельщиков.
Когда дверь за ними закрылась, она села за стол и налила себе рюмку.
"Эх, Даша, Даша. - сказала тихо, обращаясь к фото покойной.- И чего тебе не жилось спокойно замужем?" - она опрокинула рюмку, и занюхала хлебом.
Пока Арсений не очнулся, нужно спрятать алкоголь. Вера автоматически убирала, протирала со стола, и вспоминала скупые слёзы Даши, когда та узнала, что беременна.
Рожать Даша не могла: боялась, что муж заподозрит, что ребенок не его. Ведь за всю жизнь, как они не старались, Бог ребёночка не дал.
Да и возраст уже... в районную больницу не пойдёшь - там кругом знакомые. Сплетни пойдут... И она, сказав, что едет навестить сестру, поехала в платную клинику. После, конечно, жалела.
Ручка двери задёргалась. Вера, отложив тряпку, на цыпочках подошла к глазку. Там стоял Сергей Сергеич.
— Вы что-то забыли? - Вера приоткрыла дверь.
— Арсений не очнулся? - спросил он, глядя ей в глаза и пытаясь выяснить "знает, не знает".
— Нет, пока спит. Я же сказала, что передам ему, что вы заходили.
— Можно зайти? Я не просто его начальник, но и друг. - он сделал шаг, но она стояла, не шелохнувшись.
— Шёл бы ты, "друг", подобру - поздорову, - сказала Вера тихо, но внятно.
— Я только хотел объяснить...
— Не надо. Даша мне всё рассказала.
— Но вы... вы же не скажете Арсению?
— Не скажу. Но не для того, чтобы выгородить вас. А просто потому, что он не заслужил такого! - она закрыла дверь, и облокотившись на неё, вздохнула.
Глядя на спящего Арсения, Вера подумала, как несправедлива жизнь: она, в отличие от Даши, ни разу не изменила своему мужу, а муж, как выяснилось недавно - изменял ей, и не однажды. И ушёл, в итоге, к любовнице.
Арсений был идеальным мужчиной: всё сам, всё в дом, жену на руках носил... на сторону не смотрел! И чего ей, Дашке, не хватало?!
Вера села на диван, и убрала Арсению со лба прядь волос. Жизнь продолжается. - улыбнулась она впервые за последние дни.
Будем жить...