.
.
Владислав Галкин, для меня это, тот самый редкий случай, (говоря о любви к простым, но и заслуживающим любви явлениям) , когда просто люблю его потому, что на него приятно очень смотреть. Даже не игрой его актерской наслаждаться, как наслаждаешься игрой гениального Кайдановского, Яковлева, или Смоктуновского, а просто на него приятно очень смотреть, и все. Тот случай, когда можно сказать без пафоса, что очень русский человек , русское узнаваемое, (родное) лицо, русский характер, улыбка, глаза, русская безбашенность порой, но и русская же рассудительность. Это не актер, а просто, икона. Я люблю его больше Баталова и Шукшина. Может быть, он и несколько "свой парень в доску", но не в пошлом смысле, не в смысле ресторана за углом. В этом человеке была и осталась и русская загадка. Да и для "своего парня в доску," трагическая судьба, ранняя таинственная смерть, в тридцать восемь лет. Не люблю когда русским называют не русское. У меня самого, лицо не русское. Так я потому, и не зову себя русским. Не люблю, когда не самые русские люди, заявляют о себе, что они русские. Когда человек русский, об этом, прежде всего говорит само его лицо.
В КАЧЕСТВЕ ДОПОЛНЕНИЯ К МОЕМУ ПОСТУ НИЖЕ
.
.
.
Русский ли для меня Василий Шукшин? Он, (как и куда более любимый Георгий Бурков) для меня больше сибиряк, чем русский, но вообще он больше советский. Да и разве у Шукшина русское лицо? У него лицо с восточным, и сибирским началом, я бы сказал, властным, с чем то, даже затаенным в глазах, помимо печали. Шукшин умел властно говорить. И играл он властно, он умел покорять эмоциями. Власть в нем - от Востока. А в русском человеке есть сила, но нет власти. Русский покоряет любовью, в которой раскрывается его сила. Бурков, и как актер и как человек, для меня душевнее , добрее, и глубже. Русской открытости нет в лице Шукшина. Да и Сергей Бодров не классически русский человек, с началом Востока в чертах... А Владислав Галкин, именно русский. Даже когда он советский парень, вначале он парень русский. Хотел бы сказать, что в жизни я не расист, я люблю разных, и восточных людей , как люблю и Цоя, за его восточные поэтические архетипы. Однако, каждое интересное лицо для меня загадка и история, в которой родовое встретилось с самым личным, и художественно преломилось.