Я люблю добрые истории и с удовольствием рассказываю их читателям. Я уверена, что даже самая маленькая добринка, которая дойдёт до ума и сердца хоть одного прочитавшего, способна сделать наш мир светлее и лучше.
Есть недоверчивые читатели, которые читают (истории абсолютно все из реальной жизни) и презрительно пишут в комментариях, что это очередная сказка. На них нельзя обижаться, люди не виноваты, что их отучили верить в добро.
Я решила, время от времени,публиковать документальные истории, уж их то не назовут сказкой.
Вот первая история.
В маленьком немецком городке Бад-Гарцбург жила - была девочка по имени Дагмар. У неё было счастливое детство, её любили родители, она занималась в музыкальной школе, играла на баяне.
Ей было двенадцать лет, когда соседи рассказали ей, что она приёмная в своей семье и, к тому же, русская.
- У меня было такое чувство, что земля разверзлась под ногами! , - напишет позже уже взрослая Дагмар.
С чего ради соседи решили рассказать девочке об этом? Может со зла бросили фразу о её русском происхождении? История об этом умалчивает.
Дагмар стала взрослой. После объединения Восточной и Западной Германии были открыты архивы. И у людей, разведенных войной, появилась возможность найти друг друга. Дагмар Наберт вместе с мужем начали поиски русской матери. Она обратилась на передачу немецкого телевидения «Я ищу свою маму».
Абсолютно случайно эту передачу увидела бывшая жительница Харькова Инна Сахарова, уехавшая в Германию. Она связалась с Дагмар и передала её письмо в редакцию одной из белгородских газет.
Эту публикацию прочитала работница областного архива и выяснила по документам, что с матерью Дагмар она живет в одном доме. Так цепочка поиска замкнулась.
- Клавдия Матвеевна, у Вас есть дочь?
- Дочь?.. А я и не знаю, есть она у меня или нет...
На кухонный стол легла местная газета, где на последней странице рядом с объявлениями о продаже мяса в живом весе было письмо, подписанное немецким именем - Дагмар Наберт, а рядом фотография женщины.
"Я всё ещё надеюсь на чудо..." - было набрано жирным шрифтом над письмом Дагмар Наберт. Немка искала свою маму, искала уже сорок лет. "Согласно свидетельству о рождении меня зовут Алла Стеблева. Мама - Клава Стеблева, родилась 21 января 1919 года в Белгороде (Россия). Указано и имя отца - Стеблев Иван. Больше я ничего не знаю..."
У женщины на фотографии были глаза Ивана.
Клавдии Матвеевне было 80 лет, но она помнила всё...
...Их угнали с Белгородчины. Эшелон с военнопленными продирался сквозь холодную зиму. Судьба свела их с Иваном в одном вагоне. Они были молодые и красивые, Их ли это вина, что любовь между ними вспыхнула в самый неподходящий момент?
Клавдия попала в семью доктора Вернера, помогала по хозяйству "фрау Доктор". Хозяйство было большим - 14 комнат, двое детей, куры, лошади, сад, полный клубники. Клава ещё не знала, что в ней зарождается новая жизнь, плод их с Иваном любви.
Жизнь в немецком местечке Есниц была терпимой. Да и фрау Доктор оказалась женщиной нормальной: смеялась, когда русская служанка коверкала немецкие слова, и давала по одному яблочку из хозяйского погреба. Клава иногда тайком отрезала себе кусочек от их хлеба. Можно было даже переписываться с Иваном, батрачившим неподалёку, изредка бегать на свидания и мечтать, как они втроём вернутся домой.
Сказать о том, что беременна, Клава боялась, а когда фрау Доктор заметила, было уже поздно. Рожать её отправили в "роддом" - барак, специально отведённый для русских женщин. Дочь она назвала Аллой.
Когда доченька немного подросла хозяин приказал отдать её в детский дом, недалеко от Есница. Он боялся, что ребёнок помешает мыть и стирать. Клавдии разрешили навещать дочь по выходным.
А спустя два года, когда советские войска уже были на пути к Берлину, её отправили лечить открывшийся туберкулёз в барак, специально отведённый для русских туберкулёзников. В туберкулёзном бараке, освобождённом американцами, Клавдия и узнала о долгожданной победе над фашистами.
Туберкулёз она всё-таки залечила, в дальнейшем описании её жизни об этой болезни не упоминается.
Мать бросилась искать дочь, но ни в детском доме, ни в городке её не было. Угнанных русских рабочих начали отправлять на родину. Отправили и Клаву, а маленькая девочка Алла затерялась в вихре послевоенных событий.
Клавдия вернулась в родные края. Дальше была обыкновенная жизнь, работа на хлебозаводе и пятилетки, муж молодой - и вот уже похороненный (но, по всей видимости, не Иван). Сын давно вырос и уже родил своего, позади перестройка и Ельцин... Как у всех пролетела жизнь Клавдии Булавиной. Осталось одно - старость.
...Их первая встреча случилась в октябре 1999 года. Из купе поезда Москва - Белгород вышла на перрон немолодая уже женщина, по виду которой можно было понять, что она иностранка. Набертов окружили белгородские родственники, но мамы среди них не было - это Дагмар-Алла поняла сразу, хотя никогда не видела даже её фотографии.
Клавдия Булавина, так долго ожидавшая этого дня, сидела у окна в своей старой многоэтажке на окраине города и плакала. От того, что уже так поздно, и от того, что на единственных сапогах сломалась молния и ей не в чем ехать на вокзал встречать Аллу, которая сама приехала к ней из Германии через 54 года разлуки.
И когда в квартирку вошла фрау Наберт, Клавдия Булавина упрямо продолжала видеть ту девочку двух лет, с которой по выходным играла во дворике детского дома... Женщина сказала: "Мама". Спустя 54 года это слово из уст дочки звучало с акцентом. "Я думала, я умру", - говорила потом Клавдия Матвеевна.
Эта невероятная история закончилась счастливо. Клавдия Булавина поехала с дочерью в Германию. Посетила дом в Еснице, где жила. Застала там целёхоньким старый буфет, который ежедневно приходилось протирать от пыли, и двух сгорбленных докторских дочерей.
Клавдия Матвеевна, несмотря на солидный возраст, съездила в Германию к дочери и во второй раз. Дочь каждый год навещала мать.
Для небольшого немецкого городка Бад-Гарцбург история семьи Наберт стала событием, и бургомистр города устраивал прием в честь Клавдии Булавиной и её дочери. Позднее, об этой трогательной истории немецкие журналисты сняли фильм.
В 2006 году Клавдии Матвеевне было 87 лет. Я не знаю жива ли она сегодня? Скорее всего, уже нет, но ей при жизни выпало счастье встретиться с дочерью, общаться с ней. Она была спокойна и счастлива за неё, а это, согласитесь, уже немало!
Да, и у дочери, которая столько лет упорно искала свою мать, было время узнать её, быть с ней. Для неё это было очень важно!
В публикации использованы материалы газеты "Аргументы и факты" № 18 2006 года, "Российской газеты" от 06. 04. 2005 года.
Вторая история "Детство в фашистском лагере. Документальная история"