.
.
Сочетается ли доброта и холод? В христианстве не сочетаются, а в буддизме, где важна холодная отстраненность сознания, при этом, при развитом сострадании , сплошь и рядом. В русском человеке не сочетаются эти черты, (если русский добр, он и горяч сердцем) а в дальневосточном сочетаются, как впрочем и в дальневосточной культуре (например, японские жестокие фильмы, и такая добрая, сострадательная, хотя и отстраненная поэзия) . У меня были такие знакомые, да я и сам отчасти такой...Может быть я и стал таким , вследствие одиночества. А может быть и родился. Я и холодный и сострадательный. Но чаще жалостливый...Я боюсь больше греха, привязанности и любви. Проявлений жалости и доброты я в себе не боюсь. Это прозвучит может быть и режуще слух, но любящий, немного раб того, кого он любит, а добрый всегда господин по отношению к тому, к кому он добр. Даже самая несчастная, и безвзаимная любовь в человеке должна побеждаться добротой, состраданием, и мудрым нисхождением...
НЕМНОГО, К ВОПРОСУ, ЛЮБЛЮ ЛИ Я БУДДИЗМ
.
.
Отвечая на вопрос, люблю ли я буддизм? Люблю, правда, как может любить буддизм христианин, при этом, еще со времен СССР. Если человек не христианин, (говоря о людях русских, и не касаясь буддистов потомственных, или чисто восточного происхождения) он не откроет для себя и буддизм, кроме самого в нем скучного, утилитарного, или неинтересного. Красота буддизма на мой взгляд лучше всего раскрывается в дальневосточном искусстве, как красота старого христианства - в европейской и русской культуре и философии. Религия воспитывает в людях чуткость к красоте, как чуткость к божественной тайне. Именно из этой чуткости к красоте , рождается и чуткость нравственная, чуткость к Истине и Добру.
P. S.
*
Буддистские монахи, какие то гибкие, в гибкости своей не плотские, это самые красивые и стройные люди. На них приятно смотреть. Как они сажают рис, или собирают чай ловкими, поэтическими движеньями...