Всю свою жизнь я живу в Сибири. И друзья мои тоже. Очень радостно видеть, когда навстречу одноклассников нас собирается больше 30 человек, а ведь нам уже за 50! Очень много друзей у меня так со школьной скамьи и осталось. А с такими друзьями столько воспоминаний!
Например, с моим другом Антоном мы обязательно вспоминаем одну историю. Если кто-то её ещё не знает, обязательно делимся.
Вот и сейчас — делюсь.
Были мы с Антохой Максимовым уже взрослыми детками, в десятом (выпускном) классе учились. Вот однажды родители Антону дали денег на стрижку. Стрижка стоила копеек 40, а ему дали целый рубль. Понятное дело, такое богатство было страшным грехом тратить на какие-то там Антохины патлы.
- Слушай давай на все деньги торт купим, и девчонок позовём — мои на дачу уехали, — сразу предложил я. Антоха даже сопротивляться не стал. Только на всякий случай поинтересовался:
- А чего со стрижкой?
Это было серьёзно, потому что раньше в школах могли и к занятиям не допустить, если у тебя глаз из-под чёлки не видно. У нас, во всяком случае, именно такие правила были. Ну и… родителям обязательно доложили бы. Да они и сами бы увидели. Но для нас это была не проблема:
- Да не страшно — попросим Катьку, у неё мать парикмахер, она пострижёт. Или я тебя сам подровняю. В общем, после школы мы понеслись не по домам, а ко мне в гости. Правда, сначала забежали в кулинарию, там же такие торты тогда продавали — м-м-м!
Ну, надо признаться, на столе у нас не только торт тогда стоял. В общем, этот рубль помог нам классно время провести.
Вечером все девчонки разбежались по домам (к глубокому сожалению Антохи, он готов был кутить до утра), а я ему напомнил:
- Садись, Антоша, сейчас я тебя стричь буду.
- Ты ж говорил, что у Катьки мать пострижёт, — насторожился друг.
- Ты же видишь — Катька убежала. Где я её мать искать буду? К тому же я говорил, что я и сам могу тебя… — наседал я. – Ну ты будешь садиться? А то сейчас твои родители тебя искать начнут — звонить мне будут.
Антону ничего не оставалось делать, как усесться. Правда, посадил я его не перед зеркалом. Ну так, на всякий случай. Потому что сам Антон хоть и не великан, но рука у него тяжёлая.
Когда я взял ножницы, тогда понял — оказывается, стричь там всякие причёски, дело совсем непростое. Вот как ты не стриги, а всё равно получается либо лесенками, либо горшком. Одно меня порадовало — чёлку я Антохе постриг ровненько. Ну, или почти ровненько. Правда, она длинная получилась — от уха до уха, но так, чтобы криво — косо, такого не было. А вот сзади… сзади была проблема — все же волосы не выстрижешь, надо, чтобы не лысо было. Но и так оставлять… Волосы теперь у Антохи на голове напоминали растительность пустынь и редколесья. То там клочок волос, то там, а между ними предательски белая кожа. И чем больше я старался, тем страшнее становилась голова друга.
- Ну что там? – ёрзал уже на стуле Антоха.
- Да что там… всё нормально… — пытался успокоить я. Но Антон слабо успокаивался.
- Ты мне зеркало – то дай!
Пришлось его отпустить к зеркалу.
Антон как только подошёл к зеркалу, так и застыл.
- Ну чего? — уже начал нервничать я.- Как тебе?
Антон молчал.
- Ну чего молчишь-то? Я спрашиваю — как тебе?!
- А ты сам не видишь? – зашипел Антоха и пошёл на меня боевым слоном. – Ты не видишь — как мне?! Чёлка, как у кузнеца Вакулы! От края до края!
Я только молчал — он ещё не видел, что там у него сзади творится.
- А у тебя ещё одно зеркало есть? – вдруг спросил Антон.
- Есть, — ответил я, не подозревая подвоха.
Второе зеркало было обычного размера. Хотя, если б я знал, я бы притащил маленькое зеркальце.
Антон как-то извернулся, навёл одно зеркало на другое и…
- Да ты охренел?! – вдруг завопил воспитанный Антон совсем невоспитанно. – Это ты чего наделал?! Ты же…
Видимо, мои парикмахерские потуги были совсем ни к чёрту, потому что друг даже орать не стал, он (здоровый десятиклассник), вдруг закрыл лицо руками и заплакал.
- Не, ну Антон, да перестань ты! Ну… — запрыгал я возле друга. – Ну, я же не думал, что это так трудно… Я же не парикмахер… да ничего страшного!
- Конечно! Ничего страшного… вон какие куски лысины! – всхлипывал Антоха.
- А мы их… смотри, я, знаешь, что придумал…
Я понёсся в комнату к сестре, вытащил фломастеры и залысины Антона закрасил фломастером. Антон навёл зеркальце. Видимо, в зеркальце смотрелось всё не так страшно, потому что всхлипывать Антон перестал.
И всё было нормально, если бы не принесло мою младшую сестрицу Маринку!
- Антон, привет! – весело прощебетала она и тут же вытаращила глаза. – Ой, Антон, а у тебя сзади вся голова грязная… ты где так?
Я готов был разорвать эту девчонку! Ну вот куда суётся?! Так всё было хорошо уже!
- Всё! – уселся Антон на стул. – Делай что хочешь, но я так ходить не буду! Чтобы надо мной все ржали, да?
Пришлось звонить Катьке, просить её, чтобы она уговорила свою мать, и та согласилась нас выручить. Благо, жила Катька в моём же подъезде, а её мама в данный момент была дома.
Тётя Валя (Катькина мать) хоть и была большим мастером, но волшебницей не работала.
- Дружок, я тебя могу только на лысо постричь, — вздохнула она, увидев моё «мастерство». – Больше здесь ничего не сделаешь.
- Ну да, — расстроился Антоха. – Меня люди, как увидят, глобусом звать станут.
- Кто это тебя так станет звать? – вступилась уже и Катька. – Да перестань ты. Всё будет хорошо!
А, надо сказать, что раньше ходить лысым было совсем не престижно. Это сейчас лысые причёски прочно вошли в моду, и это даже хорошо (мужчинам с отсутствием волос теперь не так обидно). А вот раньше… Но Антоху уговорили.
Когда мы после стрижки забежали ко мне, чтобы Антон забрал портфель, в прихожую выскочила Маринка.
- Ой! Антон! – фыркнула она. – Ты так на глобус похож!
Зато сейчас есть что вспомнить…