Лицензия на «талион»

Ольга подняла с земли телефон убитого, сняла на его встроенную камеру обезображенное тело с выпущенными кишками, отсечёнными гениталиями и перерезанной глоткой. Наконец и это лицо сотрется из её памяти. Она отправила снимок на несколько номеров, ещё совсем чуть-чуть и она завершит свой личный талион. Затем привычным жестом активировала электромаркер и вывела аккуратным почерком на уцелевшей части лица трупа свой номер лицензии. Теперь предстояло заполнить в специальной программе отчёт о причине применения лицензии. Ольга дорожила этим правом, оно досталось ей очень большой ценой, лишиться лицензии из-за мелкой оплошности совершенно не хотелось. Лицензия не давала право на беспричинное убийство и если не отчитаться её моментально аннулируют, а владельца отправят на утилизацию. Зато имея веские причины можно применять все возможные методы устранения не опасаясь преследования правоохранителей в любой точке мира.

Завершив обязательную процедуру Ольга решила пройти пешком до ближайшей станции, осеняя ночь радовала сухой прохладой, а опустившиеся сумерки скрывали эмоции на её лице. Прошло больше десяти лет с того момента превратившего жизнь Ольги в кромешный ад, но воспоминания никак не стирались из мозга. Ни гражданская ни военная психиатрия не нашли средства блокировки этого кошмара, настигавшего Ольгу всякий раз, когда мозг не занят выполнением задания или планированием операции. Хуже всего при попытке заснуть, снова и снова сознание перемещается в тот день, а точнее последовавшую за ним ночь:

***

Стояла такая же сухая прохладная осень, листва на деревьях радовала глаз невероятными красками на фоне синего безоблачного неба. Ольге в тот день исполнилось 20 лет и её в честь первого юбилея отпустили с работы пораньше. Идти пешком от работы до дома было не более 40 минут, бережно прижимая роскошный букет подаренный коллегами, Ольга предвкушала домашнее торжество, посиделки с родными и ещё на день рождения должен прийти «он». Мечты, планы, тихая спокойная жизнь - всё рухнуло за какие-то секунды.

Впереди был крупный перекрёсток с круговым движением, чуть поодаль стояла церковь из неё вышла пожилая женщина и как положено у православных крестилась и кланялась.

Чёрный гелендваген стоявший на светофоре сорвался с места и вылетел на тротуар несколько раз он переехал несчастную женщину. Вышедший из автомобиля кавказец пнул бездыханное тело и плюнул на свою жертву.

К бандиту со всех сторон бросились люди, казалось ему не избежать возмездия, но из окон гелентвагена по безоружным людям стали стрелять, а кавказец сел за руль и джип скрылся с места преступления.

Полиция приехала на удивление быстро, но почему-то патрульная машина не торопилась преследовать бандитов. Наряд лишь вызвал медиков и тщательно записывал фамилии, адреса и телефоны свидетелей преступления.

Люди возмущённо требовали найти устроивших бойню среди бела дня да ещё у православного храма. Один из служителей закона с явным акцентом бросил двусмысленную фразу что «никто отсюда не уйдёт безнаказанно».

Ольгу трясло от увиденного, какая-то парализация не давала двинуться с места, она не с первого раза отреагировала на вопрос полицейского.

«Фамилия! Адрес!» тон вопроса был такой будто преступники все окружающие, а не те кто давили людей и стреляли в них.

Когда Ольга добралась до дома устраивать торжество ей уже совсем не хотелось. Она поставила цветы в вазу и решила позвонить родственникам, рассказать о случившемся и если не будут возражать перенести праздник на другой день. Все согласились и было решено перенести всё на дачу, на ближайшие выходные, но до выходных многим было не суждено дожить...

***

Ночью в городе началась резня, во дворы свидетелей дневного происшествия заезжали по несколько машин, грохот музыки, выстрелы, крики...

Жители не успевали опомниться и понять что происходит.

Ольга проснулась от грохота, в дверь долбили чем-то металическим, казалось её хотят выломать. Осторожно выглянув в окно она увидела как боевики вытаскивают из подъездов полуодетых со сна людей, некоторым сразу стреляют в голову, кого-то бьют и запугивают.

«Хорошо что родители на даче» пронеслась мысль в её голове.

Боевики начали стрелять по окнам, в квартиру посыпалось битое стекло, дверь содрогалась под ударами, но ещё держалась. Ольга схватила телефон и самый большой кухонный нож и заперлась в ванной.

Дозвониться в полицию не удавалось, Ольга начала вызывать любые службы и пожарных и скорую каждый раз описывая что происходит в их дворе. Потом стены дома содрогнулись, заложило уши. Ольга выглянула из ванной и увидела как выгнулась во внутрь дверь, но в образовавшуюся щель ещё невозможно пролезть человеку.

Ольга с каким-то остервенением звонила по всем номерам экстренных служб, орала в трубку «нас убивают» кричала адрес всё ещё надеясь что те кто должен охранять граждан успеют хоть кого-то спасти.

Через образовавшиеся щели в квартиру стали забрасывать горящие тряпки, дым стал проникать и в ванную. Ольга бросила телефон и старалась собрать горящие ошмётки в ведро с водой. Ещё один взрыв, потемнело в глазах, дверь с грохотом рухнула во внутрь. Ольга ещё успела швырнуть в ринувшихся в проем бандитов ведро с тлеющими тряпками и схватить нож. Кажется она даже успела нанести несколько ударов нападавшим, а потом сознание отключилось.

***

Сознание вернулось вместе с болью и кошмаром. Ольга видела что её телом пользуются, но не чувствовала ничего кроме адской боли в пояснице отдающей по всему позвоночнику в затылок. Ноги не слушались, одежда разодрана в клочья, руки одна сплошная ссадина.

Невозможно понять где она находится. Рядом на земле лежат и уже мертвые и ещё чуть живые люди. Под дикую музыку пляшут и ликуют кавказцы, стоны и крики ничуть им не мешают веселиться. Их так много, и среди них и пожилые и дети. Мальчика подвели к лежащим рядом трупам и он с удовольствием пинал мертвые тела и плевал на них.

Один насильник оставил в покое Ольгино тело, но тут же пристроился следующий. Где-то за спиной женщина видимо всё чувствовала, её крик переходящий в вой пробирал до мурашек, до встающих дыбом волос. Ольга не могла даже стонать, даже простой вдох или выдох отзывался дикой болью. Видимо из-за её неподвижности и молчания мучители сочли Ольгу мёртвой и оставили её тело в покое.

Ольга больше слышала, чем видела как приезжают ещё машины, как глумятся бандиты над всё новыми жертвами.

Рядом появлялось всё больше мертвых тел и кровь растекалась образуя липкую вонючую лужу.

***

Следующий возврат сознания был уже в больнице. Со слов персонала Ольга подала признаки жизни когда санитарная команда приехала убирать трупы. Шансов её спасти было ноль целых, ноль десятых, но чисто для эксперимента и для тренировки на сложных случаях её взяли в госпиталь на операцию, при неудачном исходе отличный материал для трансплантации.

Ольга выжила и операций пришлось делать несколько. Кое-что пришлось удалить, остальное с огромным трудом восстановилось.

Больше всего медиков радовала вернувшаяся чувствительность ног. Они сумели «склеить» нервные окончания разорванные осколком гранаты каким-то экспериментальным составом, который ещё не испытывали на людях.

«Ну а чего, бесхозный труп, согласия родственников не требуется, было бы таких побольше мы бы огого какой прорыв в науке могли сделать» говорил один из врачей ничуть не стесняясь быть услышанным «бесхозным трупом».

Но была проблема, Ольга не ела, не разговаривала днём и кричала по ночам. Штатный психиатр перебрал массу препаратов, чем вызвал состояние сонного овоща и ночные крики перешли в круглосуточные. В результате он рекомендовал поместить пациента в отдельный бокс, чтобы не пугать персонал и остальных больных. Кормили Ольгу через зонд, предварительно зафиксировав руки, ноги и голову через нос вставляли трубку, вливали в рот воду и зонд с глотком проскакивал в пищевод. Дальше густая субстанция поступала по трубке прямо в желудок. Несколько раз Ольгу пытались оставить обездвиженной и с зондом на несколько суток, чтобы не мучиться каждый раз с его установкой, но начиналась рвота и медикам приходилось откачивать её, чуть не задохнувшуюся рвотными массами.

С отменой психотропных препаратов Ольга перестала спать и как следствие перестала кричать. Она сутками сидела забившись в угол и пыталась понять почему её не ищут, почему не вызывают полицию, очень много почему, почему, почему...

Её почти не беспокоили, лишь изредка проводили диагностику, её молодой организм восстанавливался достаточно не плохо. Ольга уже ходила без посторонней помощи и даже начала самостоятельно есть.

На очередном осмотре она привела врача в шок начав задавать мучающие её вопросы. В госпитале как будто ничего не слышали о резне в подмосковном городке. Врач предположил, что это больная фантазия от полученных травм, только обьяснить Ольге откуда у неё такие травмы никто не мог.

Она снова замолчала. Счёт времени был давно утрачен, в памяти лишь всё чётче всплывали события той ночи и лица мучителей. Всех до одного память занесла в базу данных и вытаскивала в моменты засыпания. И Ольга вскрикнув просыпалась.

Однажды в её бокс поместили человека в бредовом состоянии. Его внесли и положили на койку у противоположной стены. Фиксацию с него не сняли, поставили несколько капельниц и катетер. Медсестра каждый час проверяла палату с опаской поглядывая на не спящую Ольгу.

Новый пациент сначала мычал, у него непроизвольно сокращались мышцы, дергались пальцы ног и рук, зрачки описывали невероятные траектории.

Ольга несколько раз тихонько подходила посмотреть на него. Однажды вместо мычания больной достаточно четко стал произносить слово лицензия и набор букв и цифр.

Это постоянное бубнение сначала раздражало Ольгу, потом она спросила соседа «на что твоя лицензия?»

Больной затих и через паузу произнёс нечто заронившее в сознание Ольги надежду.

Выходило, что человек имел право на устранение кого-либо по своему усмотрению.

***

Николай очнулся в темноте, попытался пошевелить конечностями не вышло. Повертел головой, заметил у противоположной стены силуэт человека.

- эй, эй ты кто?

Голос звучал хрипло.

Человек поднялся с кровати и к Николаю подошла девушка.

- мне нужна лицензия;

Без предисловий сказала Ольга очнувшемуся больному.

- какая лицензия?

Николай надеялся, что ослышался, но в ответ услышал полный номер своей лицензии.

- зачем она тебе?

Ольга рассказала незнакомцу о всем пережитом, о странностях в поведении персонала госпиталя, о ночных кошмарах и о главном желании.

- развяжи меня;

Ольга сняла с незнакомца фиксирующие ремни, но даже сесть на кровати у него не получилось, она подняла ему изголовье и встала к стене напротив.

- ты можешь помочь мне получить такую лицензию?

- могу, но тебе придётся делать многое не совместимое с человеческой моралью;

- я согласна;

- скажи что ещё я говорил в бреду?

Ольга рассказала соседу все.

- кто-то ещё слышал?

- нет, медсестра заходила всегда укол сделать и капельницу поменять, ты затихал сразу;

- позови медсестру;

- так ты мне поможешь получить лицензию?

- помогу;

- не врёшь?

- помогу.

Ольге тон, которым сосед сказал последнюю фразу показалось достаточно убедительным и она стала стучать в дверь, чтобы пришла медсестра.

***

После визита главврача вызванного медсестрой соседа по палате быстро забрали. Какое-то время Ольга всё ждала когда заберут и её, но потом стала понимать, что похоже сосед по боксу всё таки её обманул.

Единственное изменилось её лечение, появлялись всё новые медики, применялись какие-то препараты.

От некоторых Ольгу тошнило, от других сильно хотелось есть, были таблетки после которых наоборот не хотелось ни есть, ни пить и казалось при желании можно пройти сквозь стену палаты.

Она не сразу узнала в новом враче появившемся в её изоляторе бывшего соседа с лицензией.

В его руках была сумка с одеждой.

- одевайся;

Повторять дважды ему не пришлось, он едва успел выйти, как Ольга скинув больничное одеяние стала натягивать принесённые вещи.

Затем её вывели из госпиталя, посадили в машину и повезли. Она даже не спрашивала куда, только всматривалась в окружающую действительность.

Местность была незнакомой, на дорожных указателях мелькали неизвестные названия населённых пунктов. Судя по одному из табло с момента резни минуло три с лишним года.

За окном автомобиля перепархивали снежинки, февраль окутывал заснеженную землю легким морозцем.

- приехали, выходим;

Автомобиль остановился напротив ничем не примечательного офисного здания со стеклянным фасадом.

Прежде чем зайти во внутрь Ольга притормозила у двери, зажмурилась и сделала несколько глубоких вдохов.

- надышишься ещё, идём;

Лифт офисной башни повёз своих пассажиров на десятый этаж, на десятый этаж вниз. Несколько коридоров, переходов и Ольгу усадили в кресло напротив человека в обычном костюме.

В кабинете их оставили вдвоём.

- можете задавать мне вопросы Ольга;

Незнакомец знал её имя и видимо знал всё, что её беспокоит. И Ольга стала спрашивать. Услышанное лишь утвердило её желание получить пресловутую лицензию.

О событиях в её городе информацию заблокировали, чтобы не вызывать общественные беспорядки, которые грозили перерасти в полномасштабный конфликт и смести существующую власть.

Виновных никто не искал и не наказывал. Местных жителей переселили куда подальше, чем больше человек знал о событиях тем дальше его отправляли. Перед отправкой проводили работу, чтобы уверить людей, что это всё для их безопасности, что это было не нападение боевиков, а контртеррористическая операция, что у спецслужб всё под контролем.

Ольгу никто не искал, потому-что считали погибшей в ходе операции, случайная жертва. Всем родственникам погибших предъявляли закрытые гробы для захоронения и денежную компенсацию.

Что незнакомец рассказал не всё Ольге предстояло узнать спустя ещё несколько лет.

Она дала согласие и подписала все соглашения для работы на эту «организацию», бонусом шла её квартира, как оказалось её родители уехали по предложению правительства очень далеко, а жилье сдали взамен на новое в другом городе.

Мозг Ольги составлял сразу несколько планов , план выяснения всех обстоятельств, план проверки живы ли родители на самом деле и план возмездия.

***

Тренировки, обучения, занятия с психологом всё шло на пользу. Своего соседа по палате Ольга больше не видела. Её обучили использовать колоссальное количество методов «устранения противника», методам перешагнуть естественные запреты не позволяющие нормальному человеку совершать убийство.

Психолог работал с Ольгой индивидуально, он научил её в момент выполнения задачи вытаскивать из воспоминаний состояние позволяющее нажать курок без сомнений и колебаний. Ещё он научил Ольгу управлять ночным кошмаром. Это получилось не сразу, но получилось. Теперь Ольга во сне продолжала не просто переживать произошедшее с ней снова и снова, а по совету психолога как только видение становилось осязаемым начинала применять полученные навыки. Если и просыпалась в липком поту, то уже от собственной жестокости, пока что только во сне.

Потом был экзамен. Её привели в камеру и велели ликвидировать сотрудника нарушившего правила использования лицензии.

Экзаменаторов поразило как без лишних колебаний Ольга приставила оружие к голове жертвы и дважды нажала курок. Первую осечку Ольга восприняла как сбой, на второй поняла, что это проверка. В её мозгу пульсировала лишь одна мысль, «наконец я получу лицензию».

***

Но лицензию ей дали лишь после третьего выполненного задания. После первых двух её ещё тестировали, проверяли устойчивость психики и не оставляли без контроля.

Вместе с лицензией Ольга получила ключи от своей квартиры.

Она доехала до дома в такси, водитель кавказец вызывал в ней неприкрытую ненависть. И эта музыка под которую их убивали и насиловали во дворе, и акцент, и мерзкие подкаты к «такой красивый дэвушка». Огромного труда ей стоило не применить лицензию в первый же день.

Перед дверью в подъезд сердце заколотилось чаще. Нет, страха не было, было щемящее чувство утраченного счастья, которое никогда не вернётся.

Квартира была переделана, белые стены и окна с защитой от прослушки, сейф для оружия, минимум мебели. Но что-то неуловимое из прошлой жизни здесь сохранилось.

На следующий день Ольга поехала на городское кладбище, оно разрослось за эти годы в несколько раз.

Она не торопясь ходила между рядами и считала количество захоронений с одинаковой датой, с той же что стояла на памятнике ей самой. Молодые и не очень женщины и мужчины и даже дети. Всего более тысячи человек и это всё властям удалось «замолчать».

Теперь было важно как-то найти родителей и посмотреть своими глазами, как у них дела. Это было ей запрещено, а по родственникам погибших действовала программа защиты. Внезапно на обратном пути Ольга увидела на одной из таких могил женщину. Это была мама одной из жертв. Она гладила портрет молодой девушки на камне и сквозь слёзы повторяла «деточка моя, да что же они с тобой сделали».

Ольга дождалась когда женщина выйдет с кладбища и как бы случайно столкнулась с ней . Женщина была рада, что не одна пойдёт с кладбища, ведь пока она была на могиле уже спустился вечер.

Они кивнули друг другу и медленно пошли в сторону остановки. Её горе рвалось наружу и Ольге даже спрашивать ничего не пришлось.

«Одни мы были с дочей, отец её как уехал на заработки, так там и остался. Вот думала вырастила свою красавицу, теперь всё у нас хорошо будет. А потом» женщина разрыдалась.

«Зачем я к родне в деревню поехала, что я дочу с собой не взяла, жива бы была сейчас. Вернулась, а дом разрушен, а дочу в цинковом гробу выдали, сказали при взрыве погибла. Да только снится она мне каждую ночь, так страшно снится».
И женщина рассказала свой сон полностью совпадающий с реальными событиями. Как насиловали и мучали её дочь. Как та кричала и выла от боли, а насильники продолжали глумиться и рвать её плоть.

«Вот и езжу каждую неделю к ней из деревни. Нам другое жильё предлагали, да зачем оно мне одной теперь. Там хоть сестра с мужем и внуками».

Лицо Ольги окаменело, на скулах ходили желваки и только сумрак спасал ситуацию, кто знает как отреагирует случайная знакомая.

Собрав волю в кулак Ольга как можно спокойнее спросила где был дом женщины. Оказалось это был соседний двор. А переехать ей предложили в Магнитогорск и работу там предлагали.

Расстались они уже на остановке, женщина села на свой автобус, а у Ольги тогда впервые появилась привычка бродить в темноте.

***

Каким-то невероятным образом судьба подарила Ольге командировку в Магнитогорск. Перед этим она несколько месяцев через интернет изучала список населения города и нашла десяток семейных пар с совпадающими с её родителями инициалами и датами рождения.

Её задания последнее время не требовали физического устранения объекта, больше сбор компромата, или слив его. Её одевали как принцессу и грубо говоря подкладывали под нужных людей. Выданные спецсредства позволяли избежать сексуального контакта, но клиент был уверен, что провёл с красавицей самую сказочную ночь в своей жизни.

В этот раз нужно было украсть ребёнка у одного крупного политика. Зачем, почему, для чего это было знать не положено. Необходимо было не причинив вреда вернуть мальчика после условного сигнала.

Ольга воспользовалась ситуацией по полной. Они с мальчиком под предлогом поиска его якобы пропавшей мамы объехали все десять адресов и когда на последнем адресе Ольга увидела родителей идущих под ручку из магазина она чуть не провалила операцию. Из оцепенения её вывел похищенный ребёнок.

- тетя, тетя тут нет моей мамы;

Мальчик дергал её за руку и уже готов был зареветь. А у Ольги из глаз тихо катились слёзы, так осунулись и сгорбились её мама и папа.

Она села на корточки перед малышом и сказала, что пора бы перекусить, а потом продолжим искать или просто поедем домой.

Они заехали в придорожный Макдональдс взяли на вынос всякой вредной еды заодно пришлось отвести малыша в туалет.

Пока тот уплетал на заднем сиденье нагетсы Ольге поступил сигнал вернуть ребёнка. Одного дня её боссам хватило на обработку политика, ради сына он видимо согласился на все условия.

Как было условлено Ольга прикинулась клушей случайно нашедшей мальчика в магазине и вернула его из рук в руки мамаше. Заподозрить в ней похитительницу не было никакой возможности.

На обратном пути она ещё раз проехала мимо нового жилища родителей постояла у дома подглядывая в не зашторенное окно третьего этажа.

«Вот ведь мама, всегда ругала за незакрытые окна, а теперь сама не задернула шторы» подумала Ольга.

Мысль будто бы материализовалась и мама подошла к окну, она взглянула в темноту, вздохнула и задернула шторы.

После этого задания психолог отметил ухудшение тестов и рекомендовал не использовать Ольгу для работы по детям.

***

Теперь Ольге предстояло найти и уничтожить всех боевиков устроивших резню. Она понимала, что достаточно найти одного, а уж от него потянутся ниточки ко всем остальным. Самым простым ей представлялось найти того мента, записывавшего адреса и фамилии свидетелей и узнать кому он их слил.

Оказалось в их городе в полиции было больше половины выходцев из кавказских республик, вот и пойми кто из них тот самый. По номерам гелендвагена его владельцем был очень пожилой человек. Но проверить нет ли у пожилого кавказца молодого внука-бандита было не лишним.

Поиски пришлось прервать для выполнения устранения. Объект высокий полицейский чин, устранение физическое, метод на выбор исполнителя.

По приезду в заданную местность Ольга в очередной раз поверила, что мысль материальна. Её клиентом, полицейским полковником был тот самый мент. Что информация у неё в кармане Ольга была уверена, что она его устранит сомнений не возникало, неожиданностью оказалась её собственная кровожадность.

Она выбрала тихое место, точечным воздействием привела полковника в послушное состояние и без спешки приступила к допросу.

Как же власть и безнаказанность туманит мозги, полковник был уверен, что перед ним родственница жертвы случайно узнавшая подробности происшествия. Он грозил Ольге расправой, пугал своими связями и возможностями, сыпал такими угрозами, что ей оставалось лишь уточнять подробности. Убедившись что полковник не мелкая сошка слившая информацию о свидетелях бандитам, а один из организаторов резни в её городе, она достала нож.

Полковник продиктовал ей все имена, фамилии, адреса и телефоны участников банды. Перечислил тех, кого уже убили. Тех кто за границей. Его очень мотивировал вид собственного члена, лежащего на куске льда. Он ещё надеялся выбраться живым и люто отомстить за свой позор.

Напоследок Ольга спросила зачем они это сделали.

Это оказался заказ власти, которой понадобилось «закошмарить» начавшее роптать население, в замен власти обещали отдать под кавказцев весь местный бизнес и властные структуры.

Ольга произвела физическое устранение первого по списку бандита в погонах. Даже лицензию использовать не пришлось.

Снимок она в первый раз не делала, всё таки это ещё и работа, а не только личная вендетта.

***

По мере уменьшения списка ещё живых боевиков Ольга всё реже видела ночные кошмары. Она после третьего случая использования лицензии стала снимать труп убийцы и насильника на его собственный телефон и отправлять с него ММС на телефоны остальных бандитов.

Это очень облегчило их поиск, точнее после таких снимков они искали её сами и находили возмездие.

Узнать кого конкретно искать бандитам было сложно, следствие в связи с наличием лицензии не велось, и их люди во власти просто ничего не знали. Единственное что могло выдать Ольгу, что способ был всегда один и тот же. Те кто управлял головорезами люди не глупые и понимали, раз трупы уродуют так изощренно - это месть. Раз убитые все участвовали в устроенной резне в Подмосковье то месть либо родственника, либо свидетеля. Но по документам Ольга погибла в ту ночь, могила с памятником лучшее прикрытие. Но она всё равно торопилась разделаться с оставшимися тремя. Любой перерыв в выполнении заданий использовала для личной вендетты. Причём исполняя задание она предпочитала бесконтактный метод устранения, кроме того полковника. У Ольги засели в памяти его слова: «Вы стадо баранов, которое не слушается пастуха, вот ваш пастух и запустил волков, теперь смирные будете, волки всё время рядом»

Пастуха он ей не назвал, за эти годы она не раз спрашивала с пристрастием у бандитов о пастухе, о том кто их нанял для этой резни, но так и не удалось ничего узнать достоверно.

Порой Ольга думала, что эту байку бандиты выдумали для своих, чтобы усилить ощущение вседозволенности и безнаказанности среди головорезов. Но ведь власть никак не наказала виновных, все они были на свободе и жили ничего не опасаясь пока у Ольги не появилась пресловутая лицензия.

***

Вот и станция, Ольга сторонилась людей и общалась только по заданию своих боссов исполняя очередной заказ или при крайней необходимости, когда разыскивала бандитов. Она выбирала самые темные закоулки и тропинки где обычный человек не будет ходить из чувства самосохранения. В транспорте старалась быть как можно незаметнее, вот и сейчас зашла в темный тамбур электрички и решила остаться в нём, хотя вагон был почти пустой. По опыту Ольга знала, что кто-нибудь обязательно подсядет, начнутся попытки поговорить, а ей нужна тишина и покой, нужно хорошо продумать следующие действия.

Заметив боковым зрением движение на платформе Ольга переместилась в нишу перехода между вагонами. Последнее время ей всё время чудилась слежка, если это из её организации то они себя не обнаружат, если кто-то другой то явно знает толк. Никогда не приближался чтобы быть увиденным, если на большом расстоянии значит следит не один, то есть передают информацию об объекте друг другу находясь в контрольных точках.

Внезапная догадка даже обрадовала Ольгу, похоже бандиты отдали на растерзание своего же, чтобы наблюдая издалека засечь и отследить её.

Ну что же, как говорится «Welcome»

В вагон заскочил мужчина в капюшоне, прошёл его насквозь и не найдя объект выскочил обратно. Ольга была уверена, что следивший за ней остался на платформе. Она уже взялась за ручку двери, чтобы выйти из тамбура, как вдруг увидела, что тот же самый человек двигается в её сторону с противоположной стороны. Под капюшоном не возможно разглядеть лицо, кто это может быть, с какими намерениями ищет её?

Варианта действий два. Встречать его в тамбуре и ликвидировать или попытаться скрыться. Ольга огляделась, бежать через состав это привлекать к себе внимание, да и в вагонах могут быть ещё следящие за ней. Она аккуратно разрезала резиновый бок гармошки закрывающий тамбур и легко подтянувшись замерла между вагонами наблюдая в едва заметную щель когда преследователь минует тамбур.

Человек шёл неторопливо, одетый во всё чёрное он явно привлекал к себе внимание, но его ничуть это не беспокоило.

Ольга приняла решение скрыться от слежки, теперь лишь найти подходящий момент незаметно спрыгнуть с поезда.

Пока была слишком большая скорость и множество параллельных путей, велик риск угодить под встречный или повредить ноги при неудачном приземлении.

Если ждать следующую остановку, нет гарантии, что там не дежурит очередной «связник» преследователя. А раскорячившийся между вагонами человек явно привлечёт внимание. Ольга взглянула поверх вагона встречных и догоняющих поездов не наблюдалось, зато электричка приближалась к тоннелю.

Теперь лишь найти нишу или скобу в тоннеле, другой такой случай может не представиться.

Серые стены тоннеля слегка подсвечивались из окон состава, Ольга едва заметила ряд скоб вмонтированных в бетон для обслуживающего персонала. Рывок и она зависла на изгибе стены плотно прижимаясь к бетонному своду. Состав казался бесконечным, к моменту, когда под спиной проехал последний вагон Ольга не чувствовала онемевших рук и ног. Тот факт, что поезд сбросил скорость перед тоннелем был на руку для рывка и зацепа за скобы, но пока все вагоны медленно проезжали этот отрезок силы чуть не оставили Ольгу.

Она лишь проверила отсутствие идущего следом поезда и рухнула на насыпь. Из тоннеля Ольга выползла на четвереньках, сидя у рельс ведущих в тоннель она прикидывала варианты продолжения пути, на её удачу в дали показался светлячок прожектора от локомотива. Ольга решила цепляться за последний вагон, она немного отошла от рельс, чтобы не попасть в поле зрения машиниста. Везение продолжилось, это шёл товарняк и в его хвосте оказалась платформа с двумя контейнерами, накрытыми тентом. Пара шагов, толчок, прыжок и Ольга перемахнула борт платформы. Она устроилась под тентом между контейнерами. Она заранее решила проехать чуть дальше чем её остановка, на всякий случай. Когда товарняк сбросив скорость проезжал её станцию, Ольга уже из далека увидела знакомую фигуру в капюшоне на платформе. Выходит следивший знает о ней почти всё. Иначе как он определил где нужно выйти.

Ольга знала, что её абсолютно не видно под тентом между контейнерами, но когда преследователь повернул голову в её сторону по спине пробежали мурашки. Как будто это скрытое капюшоном лицо и вовсе не существует, а на Ольгу смотрит сама тьма, уже не раз поглощавшая её разум.

***

Ольга спрыгнула с платформы станции через две и направилась в контору. У неё не было сомнений, что теперь преследователь стоит возле её дома, а инструкция гласила, что сотрудник заметивший слежку обязан немедленно доложить о ней куратору.

Куратор не вдаваясь в подробности напросился к начальству. Теперь Ольга докладывала их главному: станция такая-то, объект одет во всё чёрное, берцы с усиленным мыском, голенища до середины голени на шнурках, не смотря на грязь возле платформы берцы чистые, брюки свободного кроя, ткань плотная, потертость на левом колене больше чем на правом. Куртка холщовая с капюшоном, капюшон полностью закрывает лицо. Рост объекта 180 сантиметров, ожидал на станции прибытия. Предполагаю что встречал следующую по расписанию электричку.

Главный естественно поинтересовался причиной нахождения Ольга на «энской» станции.

- я не скрывала, что моя цель работы в организации, это получение лицензии для осуществления планов личной мести.

- кто остался из вашего списка личной мести в живых?

Ольге пришлось назвать имена оставшихся троих.

Глядя на монитор высветивший всех её «коровников» Ольга поняла, что никто из них её преследовать не мог. Ни рост, ни телосложение не подходило.

Тем временем по данным видеонаблюдения, как и предполагала Ольга человек в капюшоне стоял в её дворе, он явно ждал когда кто-нибудь из жильцов откроет дверь подъезда.

Главный спросил какие версии у собравшихся.

Ольга предположила, что её «кровники» кого-то наняли для её ликвидации. Наёмник лишь выбирает подходящее место.

Куратор молча набрал на компьютере какой-то текст и повернул монитор к главному.

Тот кивнул.

Ольга вынуждена была выйти за куратором, как только тот покинул кабинет, они молча шли по коридорам центра.

Она едва не налетела на спину куратора, когда он остановился и открыл одну из дверей. В мозгу внезапно всплыли её же недавние слова: «рост 180, чёрные берцы с усиленным мыском до середины голени, чистые».

Куратор уловил секундное замешательство Ольги и практически силой впихнул её в медицинский отсек.

- садись, тебе под кожу вживят датчик слежения, затем направишься домой и позволишь «преследователю» тебя обездвижить и вывезти;

- зачем ему меня вывозить, ликвидировать можно в любом месте?

- ему нужна информация от тебя, ликвидировать тебя он мог до посадки в поезд.

- интересно какая информация ему нужна, я ведь практически ничего и никого не знаю?

- чтобы понять какая, тебе и вживят чип, он передаёт звук и координаты.

***

Плечо саднило под пластырем, ткани старались отторгнуть инородное тело. Ольга шла по коридору на выход. Задание ясно, стать приманкой. Но не такой дурак преследователь, чтобы не заметить на ней «обездвиженной» этот пластырь и разрез под ним. Значит извлечь чип ему не составит труда. Не покидали мысли о сходстве обуви и роста куратора с преследователем. Но кто тогда стоял возле её дома?

Как бы к операции привлечены ещё специалисты, но Ольга их не видела и не знала. Лишь слышала распоряжения куратора в их адрес и ждала отклик чипа на слежку. Отклик выражался в едва осязаемой вибрации.

Ольга решила, что у неё мания преследования и патологическая подозрительность. Она вышла из офисного здания и направилась в ближайший торговый центр. Если её этим вечером не убьют и не похитят, то придётся готовить какой-нибудь ужин или хотя бы разогреть готовый полуфабрикат.

Ольга прошлась по рядам набрала различной нарезки, хлеба, вина и направилась к кассе. Стоя у ленты она увидела через стеклянные двери входа подъехавший гелендваген, номера заляпаны грязью, но что-то щелкнуло в памяти. Неужели настолько нагло и открыто продолжают действовать бандиты. Ольга помнила, что там был знак стоянка запрещена.

«Да какая разница кто и где, у меня чип вшит, отследят и найдут хотя бы тело если что» с этой мыслью Ольга расплатилась за товар, но пошла не на выход, а в туалет супермаркета.

Нет бежать она не собиралась. Зайдя в кабинку Ольга достала нож, отклеила пластырь, рассекла свежий шов, вынула чип и снова заклеила рану. Она пока не решила куда его деть, как вариант она решила его проглотить и сейчас положила крошечную пластинку в рот за десну.

Как странно, что появился этот гелик, сразу после её выхода из «центра», сразу как только она назвала трёх последних не устраненных бандитов куратору и главному.

На выходе сомнений, что это за ней у Ольги не осталось, возле гелика едва заметный весь в чёрном на чёрном фоне стоял её недавний преследователь.

В тамбур супермаркета заскочил бомж, продрогший он забился в угол ближе к тепловой завесе. Понимая, что будет дальше Ольга протянула ему сумку с продуктами, телефон и ключи от дома, быстро назвала адрес.

- слушай, меня сейчас увезут, ты иди и живи в моём доме, но не дай бог наведёшь срачь, убью или я или они. Ольга кивнула в сторону иномарки у входа.

Она быстро пошла на выход.

***

Воздействия она не почувствовала, очнулась в темноте, руки связаны, рот заклеен. В лицо направили фонарь и перед глазами появилась бумажка с надписью: «где чип?»

Для ответа ей освободили одну руку и дали маркер. Пока она трясущейся рукой пыталась выводить буквы, немного привыкшие к темноте глаза сосчитали всех находящихся в помещении.

Четверо сидели у стола, светильник над ним позволял разглядеть лица двоих бандитов из её списка, ещё двое сидели спиной.

Рядом с ней находились ещё двое, один держал вторую руку на излом, другой держал лист где Ольга карябала ответ.

За столом один обернулся показывая знаком «давай быстрей»

- ответ державшего Ольгу был на непонятном языке, но она уловила насмешку. Обернувшийся резко оказался рядом и дав затрещину говорившему вырвал лист из рук.

«Спустила в унита...» гласила корявая надпись на листе, так медленно выводимая Ольгой в ответ. Последнюю букву она не дописала.

На том же языке подошедший что-то приказал сидевшим рядом с Ольгой. Сомнений не было Ольга узнала голос куратора. Он по прежнему скрывал лицо, но это уже не имело значения. Ольга знала где у него оружие.

Двое державших её и двое за столом получили лёгкую смерть, Ольга заметила снижение своей кровожадности, но продолжала мстить именно так, как мучители издевались над безоружными людьми, талион так талион.

А вот куратор лишился глаза, на этом месте торчал маркер, бандит за столом которого Ольга идентифицировала как главного пока был без сознания.

Ольга сняла капюшон с окровавленной головы куратора и посадила его к свету.

Пока спрашивать его было бесполезно, он дико выл от боли и того гляди мог отключиться от потери крови.

Ольга обыскала карманы трупов и не трупов, нашла ключи.

Раз никто не прибежал на шум, есть шанс что больше нет никакой охраны. Ольга осторожно открыла дверь, никого, лестница ведёт и вверх и вниз. Почему-то Ольга пошла вверх, так и есть они находились в подвальном помещении, видимо куратор зная чувствительность чипа обезопасил себя от быстрого обнаружения.

На верху был обычный дом, большой зал с камином из которого несколько дверей вело в разные направления. В зале сидели люди и проскочить мимо них незаметно Ольга не могла. Дожидаться когда разойдутся времени не было.

Ольга решила взглянуть что внизу, спустилась дверь ожидаемо была заперта. Ольга перепробовала несколько ключей и открыла ещё один подвал.

В нос ударил запах гниения и фекалий. Пошарив рукой по стене Ольга обнаружила выключатель, в тусклом свете в подвале она увидела связанных людей. Их явно держали здесь очень давно, истощенные и заросшие люди щурились на свет. Они не делали никаких попыток пошевелиться.

- встать и уйти сможете?

На вопрос люди начали пытаться подняться с пола. Ольга быстро как могла старалась освободить пленников. Затем велела остаться на лестнице до её сигнала. Она быстро поднялась на верх в каминный зал, несколько точных выстрелов, затем небольшая зачистка у входа и всё людей можно выводить.

Ольга решила что лучше им дождаться помощи в этом доме.

Чип по прежнему находился у неё во рту.

- я отслеживаюсь, дайте вибросигнал?

Со стороны казалось Ольга говорит сама с собой. Десна уловила сигнал отклика чипа.

- здесь в доме пять человек нуждающихся в медицинской помощи, остальные ликвидированы лицензия такая-то.

Ольге сейчас было некогда соблюдать формальности. Она выложила чип в общем зале, нашла в доме аптечку и вернулась в комнату где держали её. Куратор был без сознания, главный и последний из бандитов наоборот пришёл в себя.

- кто заказчик? Ольга сопроводила вопрос физическим воздействием.

Главарь захрипел. Потом превозмогая боль ответил

- я скажу тебе кто, только что ты ему сделаешь, ты даже близко к нему не подойдёшь.

- говори. Ольга нанесла главарю ещё одно ранение. Тот разразился руганью и проклятиями.

- я всё равно тебя убью и как выбирать тебе, хочешь быстро, тогда называй заказчика той резни.

- даже если ты доберёшься до него, тебе потом не жить, а другой после него снова попросит припугнуть вас баранов. Целые посёлки зарабатывают этим, это бизнес из поколения в поколение. Люди дома строят, детей растят на эти деньги...

Ольге надоело слушать бандита и она молча нанесла ещё надрез, более глубокий чем предыдущие.

После получения интересовавшей ее информации Ольга закончила с главарём. У куратора при себе оказался электромаркер. Ольга торопилась, столько трупов предстояло пометить номером лицензии, а ещё надо успеть до прибытия коллег убраться в тихое место вместе с куратором.

Она выбрала самого крепкого из освобождённых заложников и вместе с ним вынесла куратора из подвала.

Когда она уходила, несчастные заложники оставались в доме. Они жались к камину, и доедали то что оставалось на столах.

Приехавшая служба обнаружила аккуратно сложенные во дворе тела помеченные специальным номером и пятерых заложников.

Чип показывал нахождение Ольги в непосредственной близости от дома, но её пока не нашли.

Ольга понимала, что с куратором могут быть сложности, что теперь имя заказчика знает не только она, но и тот кто слушал и записывал её разговор. Убедившись что выпущенные ею люди в безопасности она отправилась подальше от этого дома, просто подальше.

***

Куратор очнулся в кровати, на чистом белье, ранение обезболено и перевязано. Белые стены, белый потолок. Он попытался сесть, но наручники не позволили подняться с кровати.

В комнату зашла Ольга.

- чипа у меня нет, можешь спрашивать, что ты хотел узнать;

- ты всех убила, всех (это был не вопрос, а вздох негодования, отчаянья и чего-то ещё)

- не уверена, остался заказчик и те кто его распоряжения передавал;

- заказчика ты не убьешь, не подберешься;

- так зачем ты следил за мной?

- узнать кто стоит за тобой;

- никого;

- это невозможно, тебя направляли всё это время, ты выполняла чей-то план;

- чей же?

- я думал, что главного, но ему не выгодно, он сам поручил мне организацию операции и обеспечил прикрытие, чтобы никакие службы не смогли приехать на вызовы;

- тогда тот кто над главным;

- (Куратор усмехнулся) над главным только заказчик, а тебя ведь не он в контору прислал;

- в контору я попала случайно;

- нет ничего случайного, нет (злоба прорвалась и выплеснулась из уст куратора) ты тупая пешка даже не понимаешь в какую игру влезла, тот кто управляет тобой все варианты твоих шагов просчитал.

Ольга заметила движение на крыше соседнего дома, она быстро сняла с куратора наручники и выхватила из-под кровати оружие.

- на крыше снайпер;

Куратор кубарем скатился под кровать, в туже секунду раздался звон битого стёкла и пуля чиркнула по изголовью кровати где лежал куратор.

- похоже это к тебе;

- не обольщайся, тебя уберут следом;

- ты знал, что тебя будут убирать?

- догадался, когда ты стала уничтожать моджахедов одного за другим;

На следующем выстреле Ольга засекла позицию и обезвредила снайпера. Того что у неё есть с собой оружие явно не ожидали.

- как могли тебя взять в контору, да ещё сделать потом моим куратором;

- тьфу тупая, говорю тебе это большая игра, мы только пешки. Меня завербовали когда попал в плен, после операции мог бы скрыться если бы не ты;

- так мог просто меня убить; (Ольга сделала ещё один точный выстрел и с соседней крыши упал человек с RGS50).

- убью тебя, тот кто всё это затеял найдёт новую пешку...

Договорить куратор не успел, с грохотом во внутрь рухнула входная дверь, комнату заволокло едким дымом, разъедающим глаза и носоглотку. Оба и куратор и Ольга зашлись удушающим кашлем. Чьи то руки выволокли Ольгу в подъезд, последнее, что она видела это главный выполняющий контрольный в голову куратора.

***

В медицинском отсеке Ольге промыли глаза, обработали гортань, сделали пару уколов и велели идти к главному.

Он сидел в кабинете совершенно невозмутимый, как будто не было только что никакого штурма и он не устранил куратора.

Получив дежурное «садитесь», Ольга выбрала место так чтобы хорошо видеть главного, дверь и сидеть спиной к стене. Хотя видимо она ещё нужна, иначе не стали бы её сюда привозить.

- руководство довольно тем как вы справились, все исполнители устранены и выявлен канал утечки информации. Завтра вы отправляетесь для выполнения следующего задания, инструкции получите у нового куратора.

Главный сделал небольшую паузу пытаясь разглядеть эмоции на лице Ольги, но оно не выражало ничего, мраморное изваяние с тёмными глазницами.

- да ещё, при успешном завершении задания я направлю представление к награде и возможно ваше возвращение к нормальной жизни и к родителям.

Губы Ольги дёрнулись, глаза стали ещё темнее, вернуться к родителям, как же этого хочется и как же это не реально, ей отнявшей столько жизней, прикоснуться своими кровавыми руками к ним светлым и чистым. Сглотнув подкативший к горлу комок Ольга ответила:

- не знала, что убийц ещё и награждают.

В помещение вошла роскошная блондинка. Облегающее платье глубокого синего цвета, комплект украшений с жемчугом, туфли на высоченных шпильках, маникюр броского красного цвета.

Главный представил друг другу Ольгу и её нового куратора по именам, это тоже было странно, имени предыдущего Ольга не знала.

Новый куратор по имени Марина своей внешностью вводила в заблуждение любого, на самом деле она была высококлассным специалистом - химиком.

С несвойственной женщинам такой внешности деловитостью Марина инструктировала Ольгу по её следующей задаче.

- украшения это очень удобно, особенно жемчуг. Открываешь жемчужину на подвеске и быстро высыпаешь содержимое в еду или питье объекта. Если не получится, берёшь эту капсулу, обрабатываешь жемчуг на кольце, только осторожно в перчатках, затем просто дотронься им до любого открытого участка тела объекта.

- какой будет эффект?

- отсроченный, действие неотвратимое, противоядия нет. На скорость воздействия влияет вес и общее состояние здоровья.

- а что потом?

- потом объект обычно ложится спать и не просыпается.

- а если почувствует себя плохо, обратится к врачу?

- вещество не вызывает плохого самочувствия;

- ну а если какой то плановый визит к врачу или на процедуры?

- вещество не обнаруживается, даже полное переливание крови при тестировании не отсрочило результат. Постарайся воспользоваться порошком, если хоть капля из капсулы попадёт на кожу, тебе конец, да и перчатки не сильно защищают, лишь замедляют проникновение яда в кожу.

Марина вручила Ольге похожий на её комплект украшений и отправила на подбор одежды и причёски.

Уже сидя в самолёте Ольга прокручивала события в голове, главный понял что куратор его слил, он понимает, что она-Ольга попытается продолжить свою месть и добраться до него и вдруг отправляет её на задание за рубеж да ещё с такими препаратами, которыми и его самого при желании можно устранить.

Очередная проверка или куратор был прав, кто-то ещё дёргает за ниточки и направляет её и не только её действия. Значит ей будут сохранять жизнь до тех пор, пока не найдут этого «неосязаемого» кукловода, если он существует на самом деле, а не только в мозгу главного и уже покойного куратора. В любом случае без подготовки за границей ей скрыться не получится, случайно дотронуться до главного невозможно, дистанция и субординация не предусматривают тесного общения.

Ольга отбросила попытки понять мотивацию главного и начала планировать варианты оставить капсулу с препаратом себе после выполнения задания. Незаметно для себя Ольга провалилась в странный тревожный сон.

Ей виделось как она возвращается домой, точно не помнит откуда, но за спиной осенний лес в своём самом пёстром наряде в лучах заходящего солнца.

Ей предстоит спустится с пригорка и через мост перейти на свою платформу. Мост странный, все несущие железные конструкции выкрашены в приятный красный цвет, мост широкий и основательный, его асфальтовое покрытие ровное, серовато-бежевое. Мост нагрелся на солнце и от него исходит приятное тепло, мост устроен так, что поднявшись на него можно пройти в любое нужное место, Ольге не хочется спускаться с моста, но надо, почему-то надо.

Дальше поездка, обычная поездка в электричке переносит её с согретого осенним теплом моста в промозглую, снежную слякоть родного города. И она снова идёт той дорогой от станции к дому, той дорогой которая шла мимо церкви, той дорогой на которой роковое стечение обстоятельств разрушило её жизнь.

Ольге сниться метель с мокрым снегом, вместо дороги разрытый котлован, ей не видно где его окончание. Ольга решается дойти по краю котлована до автобусной остановки, порой срывается и карабкается по холодным, скользким стенам траншеи на верх. Она замёрзла, ногти обламываются о скользкие края котлована, одежда промокла и испачкана, она раз за разом оказывается на грани падения на дно. Дна кстати не видно, видно лишь грязная жижа поблёскивает на глубине. Кое-как на четвереньках Ольге удаётся доползти до остановки, там твёрдая ровная земля, там прозрачные стены защищают от пронизывающего ветра и ещё... ещё Ольге снится то место где была церковь, на самом деле была, окружённая вплотную подступающими многоэтажками, но в Ольгином сне нет ни домов, ни церкви. На этом месте растёт странное дерево. Его ствол из какого-то металла но по форме как у обычного дерева, вместо листьев на дереве различные кристаллы, яркие блестящие, разных цветов и форм. Вокруг снег, лёд, холод и серая мгла, а под кроной дерева тепло и в солнечном свете зеленеет газон. Ольга слышит голос в своей голове:

- подойди, сорви себе лист;

- нет, я же его испорчу;

- не бойся не испортишь, оно растёт, и лист отрастет, совсем скоро дерево станет очень большим.

Ольга подходит к дереву и выбирает небольшой, чтобы поместился в ладонь прозрачный кристалл.

- можно? спрашивает она обернувшись к остановке, но там никого нет, а кристалл сам соскальзывает ей в руки.

Тут же подъезжает нужная Ольге маршрутка, она торопится сесть в неё, пока занимает свободное место теряет кристалл, шарит по полу по сиденью, находит и убирает в карман. В это время в маршрутке зреет конфликт. Пассажирка в рыжей шубе требует от водителя быстрее закрыть двери и ехать, а в маршрутку пытается зайти кто-то ещё. Ольга подскакивает к двери, подаёт обе руки и помогает пассажиру войти. Пассажир в длиной юбке, в куртке, намного выше Ольги и ... и у пассажира нет лица...

Самолёт попал в турбулентность и от тряски Ольга проснулась.

***

Никитыч, а именно так звали бомжа, получив столь щедрый дар в магазине заподозрил неладное. Бывали щедрые чудаки дарившие ему бездомному большие купюры, но так чтобы ключи от квартиры это совсем круто. Да ещё деваху, как она и говорила увезли на большом джипе.

Тем не менее он пошёл по указанному адресу, потоптался во дворе и решил от греха подальше не соваться. Ещё раз оценив выпивку и закуску Никитыч отправился в ставший домом подвал заброшенной пятиэтажки. В доме когда-то был взрыв, но ни сносить, ни ремонтировать его не стали. Вот и гужевались в нем бездомные всех мастей в тёплое время года.

В доме конечно оставались приличные квартиры, но только в подвале была труба с водой. Бомжи стащили туда всё боле менее пригодное из мебели и посуды, кто-то даже притащил и наладил телевизор, разные таланты по нынешней жизни опускались на дно и по разным причинам.

Никитыча встретили радостно, он пользовался у бомжей особым уважением. Никто из них никогда не получал таких щедрых подачек, да и братки не пытались его обложить данью.

Бомжи чего только не сочиняли про Никитыча, и то заговоренным, то экстрасенсом называли. Но Никитыч ничего не мог вспомнить, он даже не помнил сколько времени находился в таком состоянии. Бомжи говорили, что когда он прибился к ним, менты и бандиты стали их обходить стороной, а обеспеченные граждане даже сами приносили подачки. Иногда на Никитыча находило и он метался по подвалу как загнанный зверь, выл, стонал, смотрел на всех безумными глазами, аж страшно становилось. Как-то попытались его скрутить и успокоить пустой бутылкой по голове, так сами наполучали по первое число.

Вот и сегодня Никитычу было лихо, и он махнув стакан подаренного вина пошёл в глубь подвала, чтобы не пугать собратьев по несчастью.

Именно там и застал Никитыча телефонный вызов. Никитыч сам не зная откуда пользоваться телелефоном умел, на вызов ответил. Голос потребовал включить запись. Никитыч включил. То что он услышал дальше казалось каким-то диким и кошмарным дежавю, как будто он или слышал или знал это раньше. Затем связь отключилась, а на экране высветился запрос «сохранить запись в облако». Никитыч нажал кнопку согласия.

Два или три дня Никитыч не выходил из своего убежища, хоть и была у бомжей наука, что когда их друг не в себе - то лучше не подходить, они начали беспокоиться. Зайдя в этот самый темный угол они нашли Никитыча без сознания. Вытащенный на воздух, побитый по щекам и обрызганный водой Никитыч очнулся.

Он обвёл взглядом собравшихся и понял что чувствует их мысли и намерения, и может на них повлиять.

Обхватив голову руками Никитыч бросился прочь из подвала, но куда бежать, всюду были люди и все их мысли сливались в сплошную давящую какофонию . Ноги сами принесли Никитыча на кладбище, день был будний и клонился к вечеру. На кладбище не было ни души и Никитыч наконец ощутил тишину. Вместе с ощущением тишины пришло и чувство голода. Он не побрезговал и собрал с могилок конфеты, кто-то оставил налитую стопку, она тоже пришлась кстати. Одна из могил была сделана как беседка. Всё в чёрном мраморе, большая скамейка, на скамейке видимо сидел памятник покойному в полный рост, над этим всем высилась крыша из прозрачного поликарбоната. Никитыч забился под скамейку и забылся тяжелым хмельным сном. Ему виделись страшные вещи...

***

Всё нутро вывернуло и сжало в тугой жгут, как отжимают белье и в лёгких не осталось ни грамма воздуха. Подняться и пошевелиться невозможно, пронзает адская боль. Он каким-то невероятным образом пополз волоча своё тело и цепляясь и подтягиваясь руками за прутья могильных оград.

- мама, мама где мы; Никитычу казалось что он кричит, а выходил лишь слабый сип. Ему почудилось что рядом мама и она наклонившись открыла ему глаза.

Кругом могилы, уже светло, потихоньку отступил скрутивший внутренности спазм и восстановилось дыхание. Никитыч видел перед собой заросшие бурьяном ограды, через который даже не разглядишь ни памятника, ни креста.

Неподалёку пожилая женщина боролась с сухостоем, Никитыч почувствовал как тяжело ей, как в сердцах она плохо думает о своих детях, которым только гулянки интересны, а за могилами ухаживать никого не допросишься. «да хоть бомжа какого попросить за бутылку бурьян вырубить» скользнула в голове женщины мысль. И Никитыч материализовался пред её светлые очи, как джин из лампы.

Слегка прокашлявшись он предложил женщине свою помощь. Естественно та согласилась, но опасливые мысли роились в её голове. И вдруг ограбит, а хуже если ещё чего ему надо.

Никитыч легко управился с зарослями и вскоре стала видна поржавевшая местами ограда, старая утопленная в грунт цветочница и покосившийся памятник.

Когда Никитыч оттаскивал к мусорному контейнеру вязанки сорняков, то заметил открытую мастерскую.

Рядом с дверью стояли лопаты, ведра, грабли. Прихватив кое-что из инструмента Никитыч ловко поправил цветочницу и памятник, срезал оставшуюся стерню.

- ну вот так получше, а если краска есть, то я вам и ограду покрашу.

Женщина засуетилась протягивая незнакомому бомжу деньги со словами если он знает где краски купить, то пусть покрасит, а сдачу себе оставит за труды.

Никитыч кивнул и молча удалился унося взятый у мастерской инструмент.

У мастерской его ждали работники кладбища и священник, мысли у всех были не добрые, им предстояло копать несколько могил, на сегодняшний день значилось несколько похорон, а тут бомж упёр инвентарь.

Никитыч сам не понял каким образом скорректировал их мысли и подходил уже без опаски с извинениями и предложением помочь.

Помощь его приняли и даже дали денег на бутылку, но примкнуть к похоронной бригаде не предложили.

Никитыч поблагодарив пошёл к стоявшему рядом храму. Храм интересный, обнесён белой каменной стеной, такая же высокая новая колокольня, на территории много новых кирпичный построек, а службы ведутся в старой деревянной церквушке, сложенной из оцилиндрованного бревна. Во внутрь он заходить побоялся, опять обрушится на него какофония людских мыслей.

Он сел на скамью и стал ждать священника.

Настоятель обычно завершив службу важно шествовал в трапезную, а тут вдруг как на зов какой подошёл и сел на лавку рядом с бомжом.

- отец Тихон благословите на служение, я буду ухаживать за брошенными и заросшими могилами, а взамен попрошу еду и кров.

Священник сам того не ожидая согласился и даже разрешил бомжу выбрать себе келью, единственное строго наказал помыться и сменить одежду.

Никитыч выбрал самую старую и удалённую от остальных построек келью в башне практически целиком окружённой захоронениями. В ней был сводчатый низкий потолок, окно в сторону кладбища, деревянная лавка ставшая Никитычу кроватью и стол.

Всегда одетый во всё чёрное, нелюдимый Никитыч дни напролёт приводил в порядок территорию кладбища и вскоре на нем не осталось ни единой неухоженной могилы. В трапезную он приходил последним, но повар всегда держал для него отдельную порцию. На богослужения Никитыч не ходил, но когда в церкви становилось темно и тихо, его замечали лежащим перед ступенями к алтарю. Нет он не молился, он просто впитывал в себя тишину и покой, будто уходя внутрь себя, будто силился что-то вспомнить.

Зимой Никитыч взялся расчищать на всех дорожках снег, ему казалось, что люди могут захотеть навестить своих близких и в такое время года. Да и найти себе зимой другое занятие он не мог, а ему было нужно находится именно среди могил и подальше от людей. Какие-то новые ощущения и воспоминания больше похожие на кошмары проявлялись в нем.

***

Однажды ближе к весне Никитыч в очередной раз прочищал проходы от уже порядком подтаявшего снега, ещё чуть чуть и совсем будет слякоть.

На одной из могил прямо на мокром снегу ничком лежал человек. Никитыч приблизился, в сгустившихся сумерках он разглядел девушку, на удивление он не почувствовал ни единой мысли. Одета дорого, не старая. Он тряхнул девушку за плечо.

- эй, эй ты кто?

- странно я знаю этот голос; едва слышно проговорила девушка, Никитычу почудилось тоже самое.

- ты что здесь делаешь?

Девушка села на снегу и посмотрела на нашедшего её человека в упор.

- я здесь умираю Николай, вот и могила моя.

Девушка прислонилась спиной к могильной плите с собственным лицом на ней, только лет на десять моложе.

Никитыча, точнее Николая Никитовича прошила вспышка, его мозг начал восстанавливать и упорядочивать память, он вспомнил всё, всё то страшное что привело его в такое состояние и всё то страшное, что он успел натворить, всё то что происходило когда он находился в трансе и всё то что было до начала кошмара.

Оставив лопату воткнутой в сугроб, он подхватил на руки девушку и почти бегом кинулся к стенам храма толи причитая, толи приговаривая:

- Оля, Олюшка, да как же это так, зачем себя то, ох Олюшка, подожди, потерпи, сейчас чуть легче станет.

- куда ты меня тащишь, ты же знаешь противоядия нет;

- противоядия нет, но отсрочить можно, есть средство;

- а зачем откладывать и мучительно ждать со дня на день, когда всё можно завершить сейчас?

- виноват я перед тобой Оля, покаяться хочу, да и понять что это со всеми нами происходило. Могилу опять-таки копать лучше когда земля оттает.

С этими словами Николай ворвался к послушницам и велел согреть Ольгу и одеть в сухое и не давать ей спать.

Никто не возразил ему и не задал лишних вопросов, люди принялись беспрекословно выполнять указание.

Сам Николай побежал к отцу Тихону, попросил дать ему его джип съездить в город за лекарствами и разрешить лечить Ольгу в своей келье. Священник также не возражал. Потом отойдя от натиска Никитыча прошёл в мастерскую и велел добавить в келью Никитыча обогреватель и пару светильников. Икону же отец Тихон принёс и поставил в келью сам, сам засветил перед ней лампадку и положил молитвенник на стол.

Николай вернулся очень быстро, было впечатление, что он ограбил какой-то госпиталь.

Первой в келью заехала медицинская кровать, Николай поставил её боком к окну, чтобы Ольга могла видеть лес начинающийся за кладбищем. Затем были занесены и размещены ампулы, бутыли, системы капельниц, какие-то приборы и мониторы.

Подготовив всё Николай забрал у послушниц Ольгу, одетая в длинную до пят рубашку, такую же длинную чёрную безрукавку с покрытой головой Ольга казалась одной из послушниц, а никак не человеком натренированном убивать.

Николай хотел отнести Ольгу в келью, но она захотела идти сама, поблагодарила помогавших ей девушек. Те сокрушались, что одежда Ольги ещё не высохла.

- спасибо, она мне уже не понадобится, если пригодится на что заберите.

Пока Николай вёл Ольгу через территорию навстречу вышел отец Тихон. Николай отдал ему с благодарностью ключи от машины.

Ольга очень медленно дошла до кельи, она понимала что больше не выйдет из неё своими ногами и она шла вдыхая февральский морозный воздух, как тогда, когда Николай вывез её из бокса для психов. Только теперь он её не поторапливал, не говорил «надышишься ещё». Территория храма с высокими елями, красными стеблями пузырника, дорожками и скамейками напоминала парк. А воздух как ни странно пах весной, бывает такое, закроешь глаза, наберёшь полные легкие воздуха и кажется вот она весна, начало жизни.

Николай разместил её на кровати и подключил капельницы и мониторы в келью постучался настоятель.

Николай было начал объяснять ему, что на долго не стеснит его и работу свою на кладбище не запустит, но священник остановил его жестом.

- вы мне детушки только скажите о ком за здравие сейчас молиться и кого потом отпевать?

- я Ольга, крещеная;

- я Николай, тоже крещёный;

- а ведь не исповедовались ни разу детушки и не причащались?

- я отец Тихон сейчас ей вот Ольге исповедоваться буду, если сердца хватит останетесь с нами, услышите. А её грехи она уже рассказать не успеет, не долго я смогу ей дни продлить. Да и чтобы не мучилась седативного дам в конце. Чтобы легко заснула.

Священник прошептал молитву и вышел со словами, да услышит господь ваше покаяние и причастит даров своих.

***

Ольга не ощущала никаких признаков умирания. Она понимала, что это благодаря препаратам, ведь к своей могиле она шла уже в бессознательном состоянии.

С того самого задания с ядами её постоянно загружали новой работой за рубежами родины. Несколько месяцев скитания по убежищам, гостиницам, отелям на островах, трущобам заметая следы. Десяток резонансных устранений и наконец вызов в Москву, два часа на приведение себя в порядок и на награждение.

Ольгино сердце колотилось в районе живота, она подготовила капсулу, она нанесла на ладонь специальный клей неотличимый от кожи, чтобы замедлить воздействие яда на себя, но как ей это всё удастся сделать?

Распорядитель озвучил порядок входа и получения наград, получалось Ольга шла предпоследняя, а за ней замыкающий список её шеф «главный».

Осмотревшись Ольга заметила, что многие вокруг нервничают. Проведя досмотр награждаемых выстроили в огромном коридоре в порядке вызова. Получившие награду оставались в зале на фуршет. Вот прозвучала её фамилия, теперь просто выплюнуть капсулу в руку, зажать между пальцами и раздавить во время рукопожатия. Следом руку заказчика будет пожимать главный и при хорошем стечении обстоятельств тоже получит свою дозу.

Вручавший награды был без перчаток, похоже ничего не опасался, капсула лопнула в нужный момент оросив обе руки смертельной влагой. Как и рассчитывала Ольга оболочка намертво пристала к клею на её ладони, не будет никаких следов.

Затем как во сне она наблюдала подобострастное лицо главного, который тряс и пожимал руку заказчика и до вручения ему награды и после.

Ей не верилось что она смогла всё провернуть, такое странное стечение обстоятельств, а ведь ещё неделю назад Ольга была уверена, что её отправляют на запланированный провал, такими невероятными были цели и объекты. Да ещё она постоянно хранила при себе добытый и переупакованный препарат.

Ольга не дотрагивалась ни до чего рукой которую пожал заказчик. Просто сжала её в кулак и так и сидела слушала дежурные бравурные выступления, взяла фужер с дежурным шампанским другой рукой, чтобы яд не достался обслуге фуршета. Она немного успокоилась заметив что фужеры выносят на подносах и персонал в перчатках. Закончилось всё быстро и главный на выходе бросил фразу, что до следующей командировки у неё два выходных.

Уже в квартире Ольга сняла растворителем с ладони спецклей и сожгла всё вместе в сковородке, огонь должен был выжечь остатки яда, но Ольга маниакально мыла, мыла и мыла эту посудину.

Не раздеваясь она включила телевизор ожидая ближайших новостей. Но там показывали всё одно и тоже. Ольгу начали терзать различные сомнения, а был ли яд, а это точно был заказчик или его двойник, а вдруг она не рассчитала с клеем и умрет так и не узнав результат.

В этот момент пискнул телефон, сообщалось о срочном сборе всех в центральном офисе в связи с «ЧС».

Ольга поняла, что началось, она зашла в облако хранившее признание главаря бандитов и все фамилии и имена, и все его слова о волках, пастухах о их бизнесе, о том что ни один пастух волкам не указ и работают они только за хорошую оплату услуг. Ольга активировала рассылку во все возможные информационные ресурсы, где-то да проскочит эта информация и растиражируется. Телевизор в этот момент перестал транслировать заранее записанные утренние новости, в эфире побежала информационная строка о срочном сообщении, выскочил фрагмент отправленной Ольгой записи и передачи по всем каналам резко прекратились.

Телефон снова тренькнул оповещая о горячем событии, что на таком то году жизни, скоропостижно и так далее.

Ольга поняла, что ей самой осталось жить не больше двух часов и отправилась на свою могилу, во всяком случае есть шанс быть похороненной в ней.

Голос Николая она приняла за галлюцинацию, и лишь как следует всмотревшись признала в потревожившем её человеке и того бомжа из магазина и того пациента бредившего в припадке и соответственно Николая, приведшего её на эту тропу мести.

***

Николай медлил, он всё проверял мониторы, корректировал дозировку лекарств, поправлял одеяло, интересовался не душно ли Ольге.

- не думаю, что ты сделал что-то более плохое чем я, если передумал рассказывать не говори. Я благодарна что умру не в сыром сугробе, а в кровати, да ещё у окна, да ещё в храме. И ещё я благодарна тебе, что мой талион завершён. Мир не станет лучше, но на какое-то время грязи станет поменьше.

Николай словно в калейдоскопе видел всё что произошло с Ольгой за эти десять лет, теперь он видел и те моменты в которые невольно вмешивался, направляя события тем или иным образом. Не рассказать всё он не мог, начать рассказывать тоже не мог.

Машинально Николай взял молитвенник и раскрыл его наугад.

Спаситель мой! Ты положил за нас душу Свою, дабы спасти нас; Ты заповедал и нам полагать души свои за други наша и за ближних наших. Радостно иду я исполнить святую волю Твою и положить жизнь свою за други своя и Отечество. Вооружи меня крепостию и мужеством на одоление врагов моих, и даруй мне умереть с твердую верою и надеждой о вечной блаженной жизни во Царствии Твоем. Мати Божия! Сохрани меня под кровом Твоим.

То-то и оно «жизнь отдать за други своя», ты не будешь против если что-то я буду транслировать тебе без слов? Николай посмотрел на кивнувшую Ольгу и начал свой страшный рассказ глядя в окно.

Это был эксперимент, один профессор открыл метод связи людей друг с другом через биохимические и ещё какие-то реакции. Подходящих бойцов искали среди спецгрупп. Чтобы с боевым опытом, работой по легенде, опытом успешного внедрения. И ещё нужно чтобы два человека совпали по каким-то реакциям. Так на этот эксперимент отобрали меня и Генку. Чисто по человечески общего у нас не было вообще ничего. Согласия как ты понимаешь не спрашивали, просто сделали по укольчику и проснулся я в палате с незнакомым мужиком. Что-то нам вживили в мозг, вот вижу то я его первый раз, но абсолютно всё про него знаю.

За нами уже тогда наблюдать начали, как поведём себя очнувшись. А как себя вести, ну сели пялимся друг на друга. Бошки забинтованы, руки зафиксированы, и слышишь мысли друг друга. Так вот молча и общались. Я ему «похоже влипли», а он мне «так интересно же, телепатия у нас». Но телепатия тогда была только между нами двумя. Тесты разные нам проводили, друг о друге расспрашивали, кто что больше всего любит, кто чего боится. Что делает напарник если я его не вижу.

А потом началась выработка влияния. Один должен заставить другого сделать что-то по заданию. Задания как раз профессор давал. Напарник получал какую-то химию и мог управлять мыслями и действиями другого, они это словом «влияние» называли, а того кто влиял «монитором».

Им нужно было найти идеальное сочетание и решить, кто монитор, а кто под влиянием.

Монитора клали под капельницу, а другой в этот момент ничего не подозревает, только чувствует, что делает не то что собирался, или что в нормальном состоянии делать не стал бы. А когда монитора отключали, то другой и не помнил ничего что делал.

Рядом с монитором всегда профессор находился, наблюдал как сознание влияющего действия другого воспринимает, как проникают какие-то импульсы друг в друга, подключал его мозг к приборам и человек как скрытая камера всё транслировал. С такими способностями куда угодно заслать можно, ни датчиков, ни приборов, а информация транслируется да и любое действие по приказу тот, что под влиянием выполнит.

Проверку с пистолетом ты тоже проходила, в нашем случае профессор говорил монитору «заставь его убить себя», пистолет- то они холостыми зарядили, да не учли, что под влиянием человек себя не только из пистолета убивать будет. Генка первый этот тест проходил и жестко сам себя изувечил, пока профессор не дал разрешение отменить команду. Почему мы так профессора слушали сказать не могу, видимо всё из-за вшитых в мозг клеток и той химии которой они активировались.

Потом профессор нас двоих собрал и обьявил что монитором станет тот, кто заставит другого перешагнуть через что-то самое страшное для него. А мысли то мы друг друга знаем, кто чем дорожит, кто чего боится знаем, и я вижу что Генка хочет монитором быть, боится под влиянием находится. А мне так трупом под капельницами лежать не хотелось. И ведь видел Генка, что я решил роль монитора ему уступить.

Профессор первым максимальное воздействие оказать меня назначил. Всё как обычно, Генка далеко где-то, меня под капельницу положили к приборам подключили, чтобы визуализация Генкиным глазами всего происходящего шла и когда лекарство действовать начало профессор говорит мне, «пусть Геннадий сделает самое противное для него». Короче Генка в тот раз самого грязного бомжа изнасиловал, но помнить то он этого не мог. Мы о своих действиях под влиянием редко когда узнавали. А Генка как то узнал, может даже от профессора, когда его очередь настала на меня максимально воздействовать.

***

Николай замолчал, а Ольга слышала, точнее сказать видела почти осязаемые зрительные образы продолжения его истории в своей голове. Так долго Николай избегал контактов с людьми, что вся скопившаяся энергия телепатии хлынула в её разум.

После испытаний Геннадий стал монитором, а Николай приступил к исполнению заданий под влиянием, командировки, внедрение к террористам и в наркокартели, устранение указанных объектов. Всё это быстро забывалось сразу после выполнения. Пытки, изнасилования и это делал Николай под влиянием, и также забывал.

Тесты показывали, что взаимодействие идеальное и в промежуток между заданиями Николай вернулся домой. Он не помнил, что сделал со своей семьёй когда шанс максимального воздействия предоставился Генке. Он не помнил, но помнили соседи, помнили родители жены хоронившие обезображенные тела дочки и внучки. Своих родителей Николай потерял очень рано и семья, жена, дочь, тесть с тёщей стали самыми дорогими в его жизни. До попадания в эксперимент Николай мечтал, как он состарившийся будет доживать свой век в окружении детей и внуков рядом с любимой. Он представлял себе свою жену в почтенном возрасте и всё равно ловил кайф от того, что они вместе.

Николай ходил как зомби несколько дней, косые взгляды соседей, проклятия тёщи похоронившей следом ещё и мужа.

Вживлённая блокировка мозга была запрограммирована подавить память о действиях под влиянием, но нечто иное внутри подсказывало, да это мог сделать он.

Кризис настал, когда Николай пересматривал домашнее видео, они с женой и дочкой катались по лесу на велосипедах и Дашка упала сильно разбив коленку. Камера GoPro закреплённая на груди Николая продолжала снимать, как он поднял дочурку, как промывал и мазал зелёнкой содранные коленки уговаривая её потерпеть. И слова дочки - «папочка, мне очень больно, но если нужно я буду терпеть, я ведь так тебя люблю»

Ольга ощутила уже не контролируемый ряд воспоминаний Николая причиняющих ему адскую боль и лишь находящаяся в голове субстанция не даёт Николаю убить себя в этот момент выбрасывая в кровь блокирующие токсины.

Видео с дочерью разблокировало его память. Вот он заходит в дом, жена идёт на встречу ничего не подозревая, вот Николай в исступлении рубит и рубит ножом уже бездыханное тело своей любимой Ленки, вот он заходит к спящей дочке и втыкает в её слабое, беззащитное тело окровавленный нож, которым только что убил жену, а Дашка шепчет умирая - «папочка я так тебя люблю, если так надо я потерплю».

Вживлённая субстанция выбрасывает в мозг Николая колоссальную дозу токсина, его состояние чувствует Генка и на свою беду докладывает профессору. Тот срочно вводит Генку в состояние монитора, но мозг Николая поражён блокирующим токсином и не контролируется из-вне. Наоборот ощутив привычную связь Николай внушает Генке подняться на крышу офиса и спрыгнуть вниз. Профессор видя бесполезность попытки выезжает к Николаю с группой помощников и упускает тот момент, когда Геннадий спрыгнул с крыши.

Приехавшая группа не нашла Николая, он исчез и даже сейчас не знал что происходило, только в тот период профессор заперся в своей лаборатории и поджег её, сгорели все его наработки, все препараты, а сам он задохнулся угарным газом. Вновь ощущать себя Николай начал уже в том самом боксе госпиталя, в котором встретился с Ольгой.

Ольга плакала, приборы контролирующие её состояние просигналили о ухудшении сердечного ритма. Николай сбросил с себя оцепенение транса и взялся за корректировку дозировок, добавил в капельницу успокоительное и предложил Ольге утку, лекарств уже влилось много и жидкость требовала выход.

- может я попробую до туалета дойти?

- он во дворе, да и стемнело уже;

- ничего, я дойду, только капельницу отключи;

- отключать Оль нельзя, лекарство по нарастающей вводятся, ну давай попробуй сесть.

Николай снял пакет с раствором с крючка и повесил на шею Ольге, проверил подключичный катетер и повёл её во двор.

- может не пойдёшь до туалета, тут под ёлкой никто не увидит?

Николай опасался, что едва стоящая на ногах Ольга свалится прямо по дороге.

- нет, потихоньку дойду, только придержи меня.

Николай не стал закрывать дверку, но отошёл подальше, чтобы не смущать девушку, и пока выливалась отфильтрованная почками жидкость, Ольга сидела и смотрела на темное звездное небо. Территория храма и тем более находящегося рядом кладбища ночью не освещалась и звезды виделись ярко и чётко.

Николай едва успел подхватить Ольгу, когда та вышла из туалета.

- вот я и ещё раз своими ногами прошла;

Николай накинул прихваченный из кельи плед и тихонько повёл Ольгу обратно.

- слушай, а страшно так, что ни одного огонька на могиле, мне бы хотелось чтобы какой-нибудь фонарик на моей светил по ночам;

- как ты его из-под земли увидишь этот фонарик?

- не знаю, может и не увижу, только пусть он светит, пожалуйста, пусть на моей могиле фонарик светит.

- я попрошу отца Тихона, надеюсь разрешит.

Николай довёл Ольгу обратно, снова уложил на кровать, подключил приборы, закрепил на стойку капельницу.

- может поспишь?

- ты же знаешь, что не проснусь, продолжай рассказывать, что было дальше?

- дальше мы познакомились с тобой, и я почувствовал как сильно ты хочешь отомстить, даже сильнее чем я сам.

Николай снова сел лицом к окну. Когда я пообещал помочь тебе, то не представлял как это сделать, меня самого могли утилизировать, сбой был очень серьёзный. Если Генку покончить собой заставил точно я, то сам или с моей помощью сгорел профессор неизвестно. Его ассистенты взялись чего-то откорректировать, удалить из моей головы блокировку и те участки коры, что за краткосрочную память отвечают, ну чтобы я не помнил уже вообще ничего. Когда я снова очнулся после операции, я и впрямь ничего не помнил. Но зато моя телепатия теперь распространялась на всех окружающих. Я знал что они думают и мог внушить им что угодно. У одного считал информацию о тебе и что я чего-то говорил про тебя, внушил главному взять тебя в контору, дальше ты продвигалась сама. Я лишь изредка заглядывал в твои мысли, и старался облегчить тебе задачу. Я добился чтобы меня комиссовали, без предыдущих навыков, которые вместе с памятью вырезали для работы в конторе я не годился. Но учитывая предысторию за мной следили и я был обязан проходить у них тестирование по первому требованию.

Так что я попадая в центр имел возможность считать все новости и всё шло ровно. Память стёрта, обследования показывают что я в норме, но вскоре та субстанция которую при эксперименте вживили а потом удалили начала восстанавливаться и прорастать в отдельные участки мозга. Я не мог уже управлять своими способностями, мысли всех окружающих обрушивались на меня сплошным потоком и отключить это я никак не мог. Я даже позволил снова вскрыть мою черепушку, но эскулапы не рискнули ничего делать с этой тканью, лишь посмотрели как она расползается и замещает собой участки мозга. Меня стали накачивать всякими экспериментальными препаратами и в тот отрезок времени я периодически терял связь с тобой. Я не мог осознанно подключиться только к одному человеку, не мог вычленить из тысяч окружающих тебя, я сбежал из госпиталя и искал заброшенные дома, подвалы, где по близости нет ни единого человека. В одном таком месте наткнулся на логово бомжей, их было немного и чаще всего они думали лишь о выпивке и еде. С моими способностями я спокойно мог внушить прохожему дать мне крупную купюру или накупить в супермаркете всякого и принести туда где мы его ждали. Давалось это очень трудно, на меня накатывало беспамятство. Порой я впадал в какой то транс и видел происходящее с тобой со стороны иногда мои видения опережали события. Мне был нужен личный контакт с тобой чтобы предупредить, успеть остановить. Но не вышло. Мной управляла разрастающаяся в голове субстанция, она выбирала решения и транслировала эти решения людям без моего участия. Видимо эта субстанция каким-то образом хранила информацию обо всём что было со мной с момента вживления. Я стал видеть как со стороны свои воспоминания, это был какой то непрерывный кошмар, это не действия человека, это мог делать только маньяк или монстр. Каким я был до эксперимента я не помнил до сегодняшнего дня.

Потом был тот звонок от тебя и информация которую ты так долго искала. Я уже не мог её заблокировать, я понимал что должен оказаться там, где монстр вживлённый в меня не доберётся до людей и так оказался на кладбище.

Несколько месяцев я видел и чувствовал только людскую скорбь. Настоятель пустил меня в эту келью, здесь тоже нет никаких потоков информации и мой монстр заснул, успокоился. Иногда я заходил в храм ночью и на меня накатывала тревога. Эта субстанция заместившая мой разум чего-то боялась, как будто без подпитки энергетикой человеческих переживаний она слабела, теряла свою токсичность здесь на кладбище ей некого считывать и телепатить и казалось она того гляди отомрет оставив во мне абсолютную пустоту.

Николай почувствовал изменение в келье. Мониторы показывали отсутствие сердечной и мозговой деятельности, физически Ольга была мертва. Николай отключил все приборы и позвал отца Тихона.

К утренней службе тело Ольги убранное как положено по христианской традиции лежало в её последней постели, около её гроба поочередно читались молитвы, а из кельи Николая было унесено в ближайший фельдшерский пункт оставшееся оборудование и лекарства и наступила тишина.

Николай сел на одну из скамеек на территории храма и задремал. Его память была чиста. Ни боли, ни страха, ни жутких событий в ней не существовало. Казалось всю последнюю энергию телепатии он истратил на общение с Ольгой, торопясь в сжатый срок поделиться с ней всем пережитым и теперь когда умер её мозг и телепатия с ним умерла.

Настоятель присел рядом со спящим Николаем, он собирался узнать о ближайших планах своего странного работника, но не хотел его будить, но Николай проснулся сам и выслушав вопрос просил позволить ему оставаться на тех же условиях.

Настоятель не возражал.

- не забудь про фонарик на моей могиле; прозвучал голос Ольги из ниоткуда.

***

Каждый день седовласый худощавый человек приводил в порядок заброшенные могилы, он старательно избегал людей и старался почти всё время проводить среди захоронений, а на одном из них как только темнело он зажигал фонарик. Иногда он садился на скамейку и толи слушал кого-то, склонив голову на бок, толи что-то вспоминал.

Затем удалялся в свою келью где мог потрапезничать, для него всегда оставлялась порция ужина. Он не ходил на богослужения в храме, не садился за общий стол. Он почти не разговаривал, лишь кивал в ответ на какую либо просьбу и торопливо уходил подальше.

За своё поведение он получил прозвище «Николай отшельник», возможно с подачи прежнего настоятеля, за могилой которого теперь ухаживал особенно тщательно.

Новый настоятель по завещанию предшественника никак не вмешивался в жизнь отшельника.

Недавно к храму подъехал дорогой внедорожник, двое дюжих молодцов и пара интеллигентного вида очкариков пытались разыскать некоего Николая. Когда им показали старика в чёрном убиравшего могилы и никак не реагирующего на происходящее вокруг и обращения к нему, компания очень расстроилась. Редкие прохожие могли слышать обрывки фраз:

- похоже эта дрянь выжгла старику весь мозг;

- разве такое возможно, она нацелена на сохранение своего носителя;

- как видишь носитель цел;

- так может поскрести у него в черепушке, поискать остатки клеток, опять-таки химическая подпитка если что-то осталось спровоцирует их бурный рост и реакцию;

- не знаю, надо согласовывать, если овчинка выделки не стоит тратить время и средства на этого старика никто не даст;

- да жаль такой проект загубили, а главное ни одного образца тканей не оставили, как специально этот профессор всё сжёг и эти ассистенты его ничего не сохранили;

- ладно поехали, получим разрешение заберём этот экземпляр на опыты.

В вечерних новостях того дня передали, что в крупной автоаварии внедорожник водитель которого видимо заснул за рулём на полной скорости протаранил бетономешалку, водитель бетономешалки отделался легкими ссадинами, а из пассажиров джипа никто не выжил.