Жизнь ускорилась настолько, что фрукты, овощи и бананы срываются зелёными, зреют в дороге в темной коробке либо уже на подоконнике потребителя. И даже хризантемы приезжают из заграницы в холодильниках, а не отцветают в саду.
Не мокнут под дождем среди ярко-лимонной листвы.
А в чем жизнь ускорилась? Такая же работа, завтраки-ужины, быт облегчен... Поэтому мы впихиваем в каждый день двадцать дел, подгоняем себя. Раньше я могла сидеть и целый день вязать. Или гладить. И фильм смотреть или биатлон на зимней Олимпиаде. И не беспокоилась, что "день потерян".
Почему сейчас я так не делаю? Очень много всего другого делаю, а спокойно день провести - без дел - не в состоянии. И теряю что-то большее, чем отдельные дни.
И вместо того, чтобы жить жизнь, я ее фотографирую. Вместо того, чтобы пить чай, я его фотографирую, с помидором то же самое.
Мы даже не можем объяснить, где происходит ускорение. И отключить телефон тоже не можем. А он совсем не экономит время, он его поедает.
Ну надо хотя бы смотреть на небо, оно сейчас живописное, впрочем, как всегда.
«Небо осенью серое с просинью».
Быков в последнем «Одине» в ответ на прогноз, что «после ковида уже ничего не будет прежним» сказал, что «жизнь никогда не бывает прежней, а мир при этом не меняется».
Я даже не знаю, радоваться этому или что...
Ну вы знаете
что мир останется прежним, да, останется прежним, ослепительно снежным, и сомнительно нежным, мир останется лживым, мир останется вечным, может быть, постижимым, но все-таки бесконечным.
Даже неловко цитировать, настолько «общее место». И значит, нет смысла в ускорении, суете и личной эффективности.
Хочу уехать завтра на море, чтобы смотреть на небо, читать бумажную книгу с жёлтыми страничками и не покупать еду в супермаркете.