В «Повести о жизни» К. Паустовского описано много занимательных моментов. В том числе рассказывается о том, как гимназисты изводили учителя по русской словесности и литературе. Они знали одну его слабость:
Изящный старичок с белой вымытой бородой и синими глазами, учитель русской словесности Шульгин отличался одним необыкновенным свойством: он не выносил бессмысленных слов.
Пользуясь этой его слабостью, они легко выводили его из себя. Видимо, преподаватель за всю жизнь так и не смог привыкнуть к тому, что дети частенько ведут себя неадекватно, ждал от них всегда разумного поведения и не терпел шалостей:
Стоило ему услышать бессмыслицу, как он тотчас приходил в сокрушительную ярость. Он багровел, хватал учебники и рвал их в клочки или, сцепив руки, тряс ими перед испуганными гимназистами с такой силой, что круглые его манжеты громко стучали друг о друга. При этом Шульгин кричал:
– Вас! Именно вас! Попрошу! Вон! Вас! Вон!
Притом это был добрый человек:
Вообще же Шульгин был кроткий и безответный старик. Русская литература в его передаче представлялась примитивной и безоблачной. Отметки он ставил наугад. В младших классах плаксивые и прилипчивые гимназисты легко добивались, чтобы Шульгин переделывал им двойки на тройки, а тройки – на четверки.
И действительно, при воспитании и обучении детей один из самых сложных моментов – пропускать через себя буйное баловство, которое возникает спонтанно, часто в тот момент, когда тебе кажется, что у тебя получается учить или воспитывать ребенка, он умен и слушает тебя. Такие качели: "умный – баловник" не все взрослые могут выдержать. Их ожидания слишком сильно расходятся с действительностью.ихаил Булгаков ученик Киевской гимназии, в которой он учился вместе с Паустовским
Припадки эти кончались глубоким изнеможением. То была, конечно, болезнь. Знали это и мы, и все учителя, и надзиратели. Если припадок затягивался, в класс на цыпочках входил Платон Федорович и, обняв Шульгина за плечи, уводил в учительскую комнату. Там он отпаивал его валерьянкой.
Все закончилось для преподавателя плачевно. Однажды во время сочинения один из гимназистов решил сорвать урок:
Гимназист Гудим, измазанный чернилами, кривляющийся и наглый, неожиданно крикнул:
– Попугаи на бульвар прилетели!
Это была одна из тех бессмыслиц, от которых Шульгин приходил в ярость. Припадок начался сразу.
Шульгин схватил Гудима за плечи и начал трясти с такой силой, что голова Гудима стучала об стенку. Потом Шульгин рванул на груди свой форменный сюртук. Отлетели и покатились по полу золотые пуговицы.
Матусевич схватил его за руки. Один из нас выскочил в коридор за Платоном Федоровичем.
Шульгин сел на парту, схватился за голову и глухо зарыдал.
Многие из нас, не выдержав этого зрелища, спрятались за поднятыми крышками парт.
После этого доктора запретили учителю приближаться к гимназистам, так болезненно воздействующих на его психику.
Узнаете ли вы в нем своих знакомых, учителей или себя?
Как по-вашему стоило Шульгину отреагировать на выходку?
И что может современный учитель, как он может ограничивать подобное баловство – в условиях, когда его могут снять на камеру, а родители по любому поводу могут написать жалобу в Министерство образования?