По дорогам Саратовской губернии вихрем пронеслись восстания Степана Разина в XVII веке, Емельяна Пугачева в XVIII веке, банды Попова и Антонова в ХХ веке... О первых двух восстаниях остались легенды и песни, последние оставили о себе в основном памятники погибшим...
Почему-то события тех лет не любили вспоминать очевидцы тех событий. Что-то заставляло их молчать... Наверное многие чувствовали неловкость от своего поведения, поведения своих близких, соседей в этой непростой обстановке давления, с одной стороны - продотрядов, с другой - "повстанцев". Чего ожидать в этих условиях было неясно.
О тех днях оставил свои воспоминания Георгий Владимирович Веденяпин, уроженец села Пады Балашовского уезда, который являлся одним из организаторов Советской власти и первым волостным военным комиссаром Репьёвской волости, участвовал в подавлении восстания под руководством А.С. Антонова.
Основной задачей антоновцев было разрушение советских и партийных организаций и создание новой власти в лице Комитетов трудового крестьянства. Действия продотрядов по отношению к середнякам и беднякам вызывали недовольство. В Турках продкомиссар Иоффе накладывал продразверстку, не советуясь с парторганизацией, бывали случаи вторичного обложения; продотрядовцы совершали преступления, что не замечалось продкомиссаром. Все это приводило к тому, что среди населения пошли разговоры об организации сопротивления продотрядам.
3 ноября 1920 гола антоновцы совершили налет на Макарово через Северки, 25-26 декабря через Новоселки - Северки до Макарова прошли антоновские части численностью около 200 сабель, задачей которых было нанесение второстепенного удара и отвлечение на себя воинских частей. Тем не менее, результаты этого удара были крайне болезненными: в Новоселках, Дмитриевке и Северках советская власть перестала существовать; в Боцманово вырезан почти полностью новый состав исполкома; в Макарово оказались перебитыми почти все милиционеры, убиты два члена исполкома и несколько комсомольцев. Все приграничные к Тамбовщине села охватила паника, коммунисты и сочувствующие разбегались при первом же подозрении или слухе. Видя слабость местной власти и чувствуя всю тяжесть невыполнимой продразверстки, местное население начинает оказывать поддержку антоновцам. Во многих селах начали действовать собственные небольшие отряды повстанцев, деятельность которых, первое время, была сосредоточена на убийстве местных коммунистов. Так, в Потьме были убиты два коммуниста, в Панырке был застрелен член волисполкома, в Бобылевке ранен председатель волисполкома.
В ответ начинается формирование отрядов ЧОН в селах уезда, в частности в Романовке, Бобылевке, Красное Колене. Особое впечатление (по воспоминаниям Г.В. Веденяпина) произвела деревня Ольгино: пустынность улиц, настороженные взгляды крестьян, позднее рассказавших, что антоновцы часто выдают себя за советских служащих. О настроениях местных коммунистов показательно свидетельствует тот факт, что из 7 человек местного актива трое на сельском сходе вышли из партии. Показателен и ответ одного из вышедших: «Да, трусим, конечно, ежели говорить прямо. Бандитов - силища, с ними не справиться, их не уговоришь. А вот в Красном Колене один заранее вышел из партии, объявил об этом на сходе, его только стеганули раза три плетками, а головы не рубили. И ведь податься некуда - не то, что малосемейные, их у меня семеро... На подъезде к Красному Колену отряд увидел ужасную картину: вдоль дороги на высоких кольях стояли отрубленные головы комсомольцев, как выяснилось позднее, родные не могут их похоронить - боятся.»В этом селе удалось организовать конный отряд ЧОН численностью около 30 человек, главным образом из родственников и друзей убитых. Начинала работать семейная, соседская ненависть и месть…
1 февраля 1921 года отряд антоновцев численностью около 300 сабель прошел прежним путем до Макарово, на этот раз зерно из амбаров вывезли сами повстанцы. В ночь на 2 февраля в Красной Звезде был объявлен переход на казарменное положение почти половины коммунистов волости. Сбор был объявлен в одной из школ. Один из активных советских работников, оказавшийся предателем, вместе с помощниками вынесли из здания оружие и боеприпасы, обложили школу хворостом и подожгли. Выскакивавших из окон коммунистов добивали выстрелами. После этого случая 8-10 местных жителей ушли к повстанцам…
7 февраля вышедший на Молоденки - Андреевка батальон, не оказав должного сопротивления, сложил оружие перед повстанцами. Командиры, коммунисты и комсомольцы были тут же убиты…
Население, потерявшее веру в советские органы власти, затерроризированное продразверсткой, с одной стороны, и набегами антоновцев с другой, выбрало из двух зол меньшее - стало массово вступать в повстанческие части…
Интересны и мотивы содействия пришлым частям антоновцев на уровне отдельного села. Так, 10 февраля отряд повстанцев около 200 человек занял Репьевку, было убито 9 человек, 10-12 человек из волости присоединились к отряду. Антоновцы подожгли волисполком, к месту пожара подтянулось человек 30 крестьян, у которых спрашивали о скрывающихся коммунистах и комсомольцах. Один из пришедших, старик Евдоким Чайников, указал на место, где спрятались двое комсомольцев. Стоявшая неподалеку Анна Фоминцева, спекулянтка и самогонщица, солдатская вдова, молча плюнула Чайникову в глаза. Когда спросили у задержанного старика, почему он выдал комсомольцев, тот ответил: «А евонный дед у меня кирпич воровал, когда я избу ставил!». Вот так, личные мотивы, отголоски давно завершившихся конфликтов вспыхивали с новой силой в условиях смены власти. В то же время совершенно «антисоветский элемент» - спекулянтка и самогонщица, выступает в своеобразную защиту комсомольцев.
В округе Большой и Малой Шетневки, Мордовского и Большого Карая орудовал некий Федор Лаврыч (оказавшийся Ивановым), антоновец, отличавшийся крайней жестокостью и зверствами. Позднее, в один из следующих рейдов Добротряда, Лаврыч был пойман. Около его родного села отряд был почти полностью перебит, его остатки скрылись в селе. Окружив село кольцом пехоты, добротрядцы стали самым тщательным образом обыскивать его. Были пойманы два-три повстанца, но главаря среди них не было. В это время в избу, где помещалась Ревтройка, вошла молодая женщина и, назвав себя женой Иванова, сказала, что он скрывается в пруду, находившемся в тридцати-сорока шагах от избы, и дышит через тростинку, второй конец которой - над поверхностью воды... Жена предала «Лаврыча» из-за ревности, - он завел себе целый гарем. Слышал версию о том, что это было не в пруду а на р. Мокрый Карай у д. Князевки и Лаврыча почему-то считали шатняком.
Не всё было просто в отношениях "повстанцев"-антоновцев и простых крестьян! Крестьяне высоких слов не знали и вещи называли своими именами, называя антоновцев бандитами.
В начале 1921 года Бобылевка и другие села волости подвергались неоднократным налетам антоновцев со стороны села Покровка тамбовской Мучкапской волости. В марте того же года повстанцы совершили набег на Бобылевку, убив военкома Пруцкевича, председателя волисполкома Фомина, большевиков Фока, Фролова, Соколова, Филатьева, комсомольца Гитаева и красноармейца Гаврилятова, в конце мая было совершено повторное нападение на Бобылевку, однако информация об этом событии крайне скудная. Известно, что от рук антоновцев погиб Петр Михайлович Филатьев.
При налете на Шатневку (Усть-Щербедино) антоновцами были убиты продагенты Шляпов и Агафонов, тяжело ранен председатель волисполкома. В июне 1921 года полк повстанцев под командованием Выраж(е)вцева прибыл в село Бык. Передовой отряд полка произвел аресты коммунистов и комсомольцев: председателя сельсовета Н. С. Иваева, секретаря совета В. Ф. Фетисова, приехавшего в отпуск политработника Красной армии А. В. Денисова и одного крестьянина из Малого Карая. После допроса в штабе полка арестованных повели на кладбище для расстрела, однако был убит только крестьянин из Малого Карая, остальных выпороли и отпустили. В окрестностях Бобылевки повстанцы продержались до октября 1921 года.
В 1921 г. на территорию Балашовского уезда из сопредельной Тамбовской губернии вторглись отряды бывшего начальника милиции Кирсановского уезда А. С. Антонова. В январе они заняли Красно-Коленовскую волость, а в феврале совершили рейд в глубь территории уезда. А. С. Антонову удалось «на два месяца закрепиться на территории Балашовского уезда». 27 апреля 1921 г. под Каширской Антонов потерпел поражение и был вынужден покинуть пределы Саратовской губернии. Но небольшие формирования, созданные им в уезде, продолжали активно действовать, особенно в районе населенных пунктов Бобылевка, Большой Карай, Романовка.
Не обошлось и без садистов в рядах повстанцев: «Степка-палач», Васька Карась (приятель Антонова Василий Васильевич Никитин-Королёв командир бригады партизанских полков Козловского уезда). Все они отличался особой жестокостью по отношению к коммунистам и советским работникам.
Памятники жертвам антоновского восстания появились во многих населенных пунктах северо-запада Балашовского уезда: Малое Щербедино, Турки, Дмитриевка... В ходе этих событий частные обиды чаще всего брали верх во взаимоотношениях односельчан. Эти же обиды возымеют действие в период коллективизации, событиях конца 30-х годов. Сосед будет мстить соседу за неразделенную любовь к одной девушке, за лучший дом, из-за простой человеческой зависти... Так начался период распада крестьянского общества.