Наверное, все операторы проходят на пути своего профессионального становления этап, когда кажется, что человек в кадре — это просто световое пятно. Оно должно пройти по точкам, встать в выставленный свет и произнести реплику. С опытом приходит понимание, что актёра не нужно прибивать гвоздями к маркеру (хотя иногда так и хочется). Стоит светом и выбором композиции дать человеку в кадре больше свободы, и в благодарность за это он ярче и интереснее раскроет свой образ. К слову сказать, талант не отменяет технических навыков: все талантливые и опытные актёры, которых я снимал, чувствовали свет и «понимали» камеру и оптику. Благодаря этому мне удавалось предоставить им необходимый простор, а они помогали снять интересные кадры в условиях, когда съёмочный процесс накладывал ограничения.
В работе над своим режиссёрским дебютом именно взаимодействие с актёрами кажется мне самым сложным моментом. К счастью, в короткометражке #фильм2105 всего два персонажа, но это, не сильно упрощает задачу. Одного будет играть профессиональный актёр, второго — человек не из мира кино, зато сценарий написан «под него» и про него.
На первой же встрече, посвящённой разбору сценария, актёр, окончивший театральный, попросил в деталях рассказать предысторию мира, в котором происходит действие фильма. Он пояснил, что при подготовке постановок, его однокурсники с мастером всегда досконально анализировали события, явным и не очень образом упомянутые в тексте. А начинался разбор с некоего исходного события, initial trigger'a, без которого всё происходящее было бы невозможно.
— Вот ты знаешь, какое изначальное событие лежит в основе пьесы «Вишнёвый сад»?
— Полагаю, отмена крепостного права.
Актёр остался доволен моим ответом. По его словам, только он один со всего курса смог ответить на этот вопрос мастера. Мы же вернулись к обсуждению initial trigger'a нашего фильма.
Из вскользь упомянутого в сценарии «какого–то вируса» у нас в блокнотах получилась целая эпидемия, выкосившая почти всё человечество. Она обрела осязаемые черты, например, дату конца света относительно событий фильма. Постапокалиптическое общество обрело политические и экономические основы существования. Мы расписали биографию обоих персонажей, продумали подробно, чем они занимались в течение месяца до описываемых событий, и поверхностно — в течение предшествовавших двух лет (именно столько прошло с момента коллапса старого мира).
Как я уже писал, этот фильм — мой первый опыт режиссуры. У меня не было понимания, как взаимодействовать с актёрами, что делать необходимо, а что не обязательно. К последнему, как оказалось, как раз относится продумывание биографии персонажа с рождения до смерти, и истории мира за двадцать лет до и десять после. Фантазировать и дорабатывать вселенную было увлекательно, но 99% всех идей, выходящих за рамки сценария так и остались за его рамками, хотя времени на их проработку было потрачено порядочно. Оставшийся 1%, всё же просочившийся на экран, на мой взгляд, не сыграл особой роли в формировании образа персонажа.
Если вы не Станиславский, вряд ли вы обнаружите много отличий в образе, сыгранном по следующему тексту:
Актёр суетливо достаёт припасы из рюкзака, всё время оглядываясь назад.
по сравнению с текстом:
Актёр суетливо достаёт припасы из рюкзака, всё время оглядываясь назад, потому что украл эти припасы около разбитой неподалёку палатки, и ждёт, что хозяева вот–вот придут по его следам.
Со вторым актёром, который вовсе не актёр, взаимодействовать на препродакшене оказалось чуть ли не проще. Не будем забывать, что сценарий писался под этого человека, но необходимая манера речи и поведения была найдена на удивление быстро, буквально в течение пары часов на репетиции. Ещё некоторое время заняли правки реплик, чтобы они лучше «ложились на язык».
Но все репетиции рано или поздно заканчиваются, и приходит пора начинать съёмки. В следующей части поведаю об откровениях, пришедших ко мне во время работы с актёрами на площадке. Наверняка, банальные истины, но для first time director они были вовсе не очевидны.